же иначе? Если не связать аэродромы со станциями наведения самолётов в пехотных и танковых частях, то как же лётчики узнают где бомбить и кого защищать от бомбёжек советской авиации?
Вот как, к примеру, немецкий лётчик описывает обычный боевой вылет:
«Мы летели над Чёрным морем на высоте примерно 1000 метров, когда наземный пост наблюдения передал сообщения: «Индейцы в гавани Сева, ханни 3-4» (Русские истребители в районе Севастопольской гавани, высота 3000—4000 метров).
Мой ведущий продолжал набирать высоту, а я прикрывал его сзади и внимательно высматривал русские самолёты. Вскоре мы набрали высоту 4000 метров и с запада вышли к Севастополю. Вдруг мы заметили истребители противника, они были чуть ниже нас. В моём шлемофоне раздался голос ведущего «Ату их!»
Мы снизились и атаковали противника. Это были «Яки», мы кружили вокруг них минут десять, но не смогли сбить ни одного истребителя. Вскоре противник отступил. Наземный пост наблюдения передал новый приказ: «Направляйтесь к Балаклаве, там большая группа Ил-2 и истребителей».
Bf 109 сбавил скорость, и его пилот показал мне, чтобы дальше пару вёл я. Теперь я шёл впереди, а «Мессершмитт» прикрывал мой хвост. Вскоре мы добрались до Балаклавы и увидели в воздухе разрывы снарядов нашей зенитной артиллерии. Начался новый бой с «Яками», на этот раз мне удалось сбить одного. Объятый пламенем истребитель противника врезался в землю».
Заметьте, поскольку немцев всё время с земли наводили, то они всегда начинали бой с выгодной для себя позиции и внезапно для наших.
Ф. Гальдер в своём дневнике так оценил связь Военно-воздушных сил РККА:
У нас даже в 1942 г. командующий ВВС в приказе отмечал, что 75 % вылетов советской авиации делается без использования радиостанций. Они, кстати, в это время были только на командирских самолётах, а у остальных – приёмники. А командные пункты авиации появились только к концу войны, да и то, судя по всему, это было далеко не то, что было у немцев.
Вот смотрите. Лучший ас СССР И. Н. Кожедуб на фронт попал в марте 1943 г., а лучший ас Германии Э. Хартманн – на 3 месяца раньше. Кожедуб сбил 62 самолёта, Хартманн – 352. (Цифра побед Хартманна весьма сомнительна по многим причинам).
Пусть так. В расчёте на один бой Кожедуб сбивал 0,52 самолёта, а Хартманн – 0,43. То есть, если бы Кожедуб и Хартманн встретились в одном бою, то с вероятностью 55:45 победил бы Кожедуб. Но …
В расчёте на 100 календарных дней войны Хартманн совершал 161 боевой вылет, а Кожедуб – 42, боёв Хартманн проводил в среднем 95 в расчёте на 100 дней, а Кожедуб – 15. В чём же дело? Немцы что ли не летали и Кожедубу некого было сбивать? Летали!
Просто Хартманна войска по радио непрерывно вызывали для прикрытия, и если он не находил в одном месте врага или враг был силён, то ему указывали другое. А Кожедуб летал на «авось», жёг бессмысленно бензин, вырабатывая моторесурс самолётов, которые собирали в тылу голодные и холодные женщины и дети. И в основе всего – недоразвитая радиосвязь Красной Армии.
(История нам нужна для того, чтобы не совершать ошибок в сегодняшнем дне. Но чему нас учит история по Хрущёву? Ведь и сегодня в нашей армии командно-штабные машины не бронированы и имеют столь характерные очертания, что их и чеченцы выбивали в первую очередь.
На конференции по безопасности России в одном из докладов было сообщено, что сегодня у нас все автоматические телефонные станции по контракту реконструируют американцы компьютерными системами, они же и программируют эти системы. Для чего это? Для того, чтобы в угрожающий момент по всей России вышла из строя телефонная сеть?)
Поклонник Дуэ
Итальянский генерал Дуэ (Douhet) выдвинул идею, что победу в будущей мировой войне определят только военно-воздушные силы. Та страна, которая сумеет уничтожить авиацию противника и разбомбить его города – будет победительницей.
Города – это очень большая цель. И когда лётчик с большой высоты целится в Кремлёвский дворец, но попадает в ГУМ – это тоже неплохо. Когда город бомбит 1200 самолётов сразу, то кто-нибудь попадёт и во дворец.
Отсюда вытекало, что не обязательно иметь бомбардировщики, которые могли бы уничтожить с одного захода небольшую цель (танк, паровоз, автомашину, мост). Достаточно иметь много больших бомбардировщиков, бомбящих только с горизонтального полёта и большой высоты. Короче – фронтовая авиация (авиация поля боя) не нужна.
Сторонником доктрины Дуэ был Гитлер, но отличие тогдашней Германии от СССР было в том, что Геринг, наряду с тяжёлыми бомбардировщиками, заказал конструкторам и промышленности и пикирующий бомбардировщик Ю-87 (на котором немецкий лётчик Рудель отчитался в уничтожении 600 наших паровозов), и трижды проклятую нашими войсками «раму» – немецкий разведчик и корректировщик артиллерийского огня Фокке-Вульф-189. Кроме этого, немецкие тяжёлые бомбардировщики Ю-88 и Хе-111 могли и штурмовать, и пикировать, и даже быть тяжёлыми истребителями. Дуэ – он, конечно, Дуэ, но и в своей голове надо же что-то иметь!
Тухачевский следовал доктрине Дуэ тупо до тошноты. В то время, когда он занимался вооружением Красной Армии, самолёты поля боя не то, что не заказывались, а и те, что имелись планомерно сокращались. С 1934 по 1939 г. наша тяжелобомбардировочная авиация (которая в годы войны не имела никаких сколько-нибудь значительных достижений) выросла удельно в составе ВВС Красной Армии с 10,6 до 20,6 %, легкобомбардировочная, разведывательная и штурмовая авиация снизилась с 50,2 до 26 %, истребительная увеличилась с 12,3 до 30 %. Как интеллектуал-экономист Гайдар пёр «в рынок», так и стратег Тухачевский пёр в доктрину Дуэ.
И бросились мы конструировать самолёты поля боя уже без Тухачевского только в 1938—1940 гг., в результате лётчики просто не успевали обучиться на них летать. Так, к примеру, по воспоминаниям ветерана, когда они в 1941 г. пересели на пикирующий бомбардировщик Пе-2, то война заставила командование бросить их в бой, даже не дав обучиться тому, для чего этот самолёт и предназначен – пикированию. Учиться им пришлось в боях.
Наверное, в таком положении дел не один Тухачевский виноват, но ведь всех остальных считают идиотами (Ворошилова, Кулика, Сталина) и только его «генеалиссимусом» военного искусства. Да и не это главное. Главное, что именно Тухачевский отвечал за вооружение Красной Армии тогда, когда надо было разработать оружие будущей войны. Он обязан был застрелиться, но не допустить такого положения. И не забудем – авторитет его был таков, что даже Сталин перед ним извинялся по пустячным поводам. Так что, будь он действительно военным специалистом, он бы нашёл способы исправить положение.
Связь родов войск
Напоминаю, что я считаю Тухачевского предателем, но для чистоты исследования его как военного, не придаю этому значения. Считаю, что он честно пытался вооружить Красную Армию.
В таком случае он не понимал, что победу делают все рода войск воедино. И не понимал этого ни в каких вопросах. А ведь военный должен ясно представлять себе как ведётся бой. Возьмём, к примеру, артиллерию.
Есть орудия, из которых стреляют только тогда, когда враг виден в прицеле – противотанковые и зенитные пушки, небольшое количество лёгкой полевой артиллерии. Но самая мощная артиллерия стреляет с закрытых позиций, то есть сами орудия находятся в нескольких километрах от цели. (Сегодня – до 30— 50 км). Наводят их в цель по расчётным данным.
Точно рассчитать невозможно, но даже если бы это было и так, существует масса факторов, отклоняющих снаряд.
Поэтому, хотя сами орудия располагаются так, что их расчёты не видят противника, но его обязаны
