вся стрельба, сразу прекратились все грабежи, всех пьяных с оружием задерживали, изолировали». В помощь комендатуре Лебедь придал батальон спецназа ВДВ под командованием полковника Прокопенко — были введены усиленные патрули, в течение суток перекрыты все дороги к населённым пунктам. Никто не рискнул «шутки шутить» со спецназом в голубых беретах, поняли — себе дороже…
Комендант Тираспольского гарнизона полковник Михаил Бергман и так имел довольно лихую славу, — и вполне заслуженно! — «Моню», как его называли за глаза, уважали и боялись. И «свои», и те, кто «не очень свои». А уж когда его — полковника российской армии, президент ПМР своим Указом назначил комендантом всего Приднестровья…
М. Бергман, полковник 14-й армии, военный комендант Приднестровья. «…Никому и в голову не пришла необычность ситуации: российский гражданин становится комендантом непризнанной республики на территории Республики Молдова и руководит её органами внутренних дел! Кроме того, Лебедь… явно пошёл на нарушение и международных правовых норм и законов Российской Федерации, которая не признала Приднестровскую Молдавскую Республику. Россия не признала, а Лебедь «признал», коль скоро — уже 24 июня — он с настоятельной просьбой обратился к руководителям республики (хотел бы я посмотреть на человека, который в те дни не выполнил бы просьбу Лебедя!)… и убедил президента ПМР издать Указ «О назначении военного коменданта Приднестровья и г. Тирасполя». Александр Иванович Лебедь был законопослушным гражданином. Но сейчас, здесь, в Приднестровье законов не было! Не было прецедентов!.. Нужно было заполнить этот правовой вакуум волей сильного человека, решения которого диктовались не буквой закона, а здравым смыслом и порядочностью… Прежде всего, нужно было дать народам ПМР и Молдовы прочный мир… Время пустопорожней болтовни прошло. Речь шла о спасении человеческих жизней. Перед этой задачей все формальные препятствия… отходили на второй план… Полномочия у меня, согласно этому Указу, были огромные».
28 июня 1992 года в 12.17 после обстоятельного доклада в Москву, Александр Лебедь получил от министра обороны России Павла Грачева предложение принять под своё командование 14-ю гвардейскую общевойсковую армию вместо генерала Неткачева. Лебедь попросил 10 минут на размышление и в 12.27 вступил в новую должность.
Вечером начальник контрразведки армии, доложив о былой утечке информации из штаба армии — уже через пару часов она становилась известна как руководству Молдовы, так и ПМР, — выложил на стол командующего магнитофонные записи перехваченных радио- и телефонных переговоров не только некоторых старших офицеров, но и… разговоров Неткачева с министром обороны Молдовы Косташем! «Выводы были сделаны незамедлительно: уже через три дня ни одного офицера, виновного в утечке информации, в армии не было».
А генерала Неткачева, который помнил обещание главнокомандующего — президента России «не забыть» его, и уверенного в несомненном повышении, действительно «не забыли» — отправили в Краснодар командовать, едва дотягивающим до дивизии, кадрированным соединением. На этой должности Министерство обороны его «не забывало», как говорят, «и в хвост и в гриву», и вскоре он был отправлен на пенсию. «Не забывали» его и в дальнейшем, по незначительному поводу возбудив против него, уже уволенного на пенсию, уголовное дело, а затем, изрядно потрепав генералу нервы, «дело» прекратили «за отсутствием состава преступления…».
…С утра 1 июля от разведгрупп «притуловского взвода» стали приходить доклады, ошеломившие всех — «румыны» покидают город! «Что за фигня происходит? Это что за рокировка?..» Притула, которому Михайлов также передал сообщение от дозора, что ещё затемно ушёл за «железку»: из Варницы в западном направлении вышла армейская колонна — полтора десятка грузовиков с пехотой, — и сам понять не мог. Но все доклады он тут же передавал «наверх».
В городе постреливали, но это так — в большей мере беспокоящий огонь, ничего особенного…
«Приднестровье: ОПЕРАТИВНАЯ СВОДКА». «Днестровская правда», 3 июля 1992 г., N150(7837). «Бендеры. Днем в среду 1 июля и до четырех часов утра здесь периодически вспыхивали перестрелки. Точными сведениями о масштабах разрушений и количестве жертв, штаб обороны пока не располагает».
…Минут через двадцать «Миксер», сорвав «Филина» с завтрака, уже сам озадачил его:
— ЗИЛ-ГЯшка где — у тебя?..
— Да, рядом, за бетонным забором. Ремонтировался…
— Возьми двух-трёх своих орлов, съездите в крепость — «водила» знает куда — получите там «Мухи». Найдешь вот этого, — он протянул записку с фамилией какого-то офицера. — Он в курсе дела…
«В крепость? За оружием? — Вадим обалдел, — Когда же такое было?!..»
Есть такая поговорка: «Бегущий офицер в мирное время вызывает недоумение, а в военное — панику». Но, впервые заехавшие на территорию крепости вилимские казаки, никакой паники у солдат и офицеров, снующих туда-сюда, не заметили. Наоборот — хоть все были по-деловому озабочены, видимо, выполняли срочный боевой приказ, — но с каким рвением! — и на их лицах можно было прочесть лишь огромное воодушевление!.. И тут парни увидели… танки! Много, о-оч-чень много танков!..
М. Бергман, полковник 14-й армии, военный комендант Приднестровья. «29 июня в 24 часа Лебедь собрал на ЦБУ начальников родов войск и служб… Сначала офицеры докладывали о своих предложениях по службе, затем обсуждали общую политическую ситуацию в регионе, далее Лебедь рассказал о своих приключениях в Баку и Тбилиси — Александр Иванович был хорошим рассказчиком, — дошло дело и до анекдотов. В 3 часа ночи очередную веселую историю прервал телефонный звонок. Лебедь молча выслушал доклад и сказал собравшимся офицерам:
— Теперь пару часов можно и отдохнуть.
И только на следующий день все узнали, что в 2 часа 30 минут в Бендерскую крепость вошел танковый полк 59-й дивизии. И никакой утечки информации! О вводе танков знали только те, кто непосредственно выполнял задачу.
Молдовские войска, почуяв неладное, с перепугу покинули город…».
Начавшийся в 14-й армии небывалый подъём боевого настроя волей-неволей передался и руководству Минобороны России. Начальник Генерального штаба генерал Дубынин после каждого доклада Лебедя интересовался у него, что нужно армии. Он расшевелил все службы Министерства — в Тирасполь в срочном порядке стало поступать всё необходимое: несколько «бортов» военно-транспортной авиации доставили запчасти, аккумуляторы, лазерные приборы наведение и разведки, новейшее радиотехническое оборудование и другие новинки ВПК. «Дело дошло до того, что даже космическая разведка присылала снимки молдовской стороны»…
«г. Тирасполь,
Командующему 14-й общевойсковой гвардейской армии
генерал-майору А.И.Лебедю.
Уважаемый Александр Иванович! В трудное, трагическое для всего Приднестровья время Вы назначены командующим 14-й общевойсковой гвардейской армией. Именно той силы, на которую с надеждой, тревогой, а порой и с укором смотрели в последнее время жители нашей республики.
Мы от души желаем Вам успехов, стойкости, взаимопонимания коллег и поддержки народа. Уверены, что у Вас, у руководимой Вами армии и у народа Приднестровской Молдавской Республики есть все шансы и возможность доказать действенность старого и многими сейчас отвергнутого лозунга:
