— Товарищи, есть ли добавления, изменения?
Вопросов к представителям Наркомвнудела не было.
Тогда он еще раз полистал проект Положения: так и есть, в нем ничего не говорилось об обеспечении милиционеров одеждой. А Ильич хорошо помнил разговор с постовым, помнил залатанную гимнастерку Левашова. И неожиданно для присутствующих спросил:
— А форма милиции предусмотрена?
Григорий Иванович Петровский переглянулся с Дижбитом: о форме-то и не подумали. Больше того, им казалось, заводить какой-то «мундир» милиции ни к чему, даже вредно.
— Нет, товарищи, без формы никак нельзя: милиционер должен как-то отличаться. Надо исправить, товарищ Петровский, подумайте об этом, — сказал Владимир Ильич.
— Подумаем.
Народный комиссариат внутренних дел учел ленинское пожелание, вскоре форма для рабоче- крестьянской милиции была разработана.
Юрий Назаров
НЕ ЩАДЯ СИЛ И ЖИЗНИ
17 апреля 1918 года заседание Совета Народных Комиссаров началось точно в назначенный час. Члены правительства Республики хорошо знали друг друга — по подполью, эмиграции, тюрьмам и каторгам, недавним бурным дням Октября. Это были закаленные революционеры, опытные партийные бойцы.
После Брестского мира страна получила короткую, но жизненно важную передышку, и партия прилагала титанические усилия, чтобы оживить, поставить на ноги разрушенную войной экономику, одолеть разруху и голод.
Совнарком обсуждал важнейшие вопросы хозяйственной жизни Республики.
В тот день в числе занявших место за столом были Председатель ВЦИКа Яков Михайлович Свердлов, нарком иностранных дел Георгий Васильевич Чичерин, нарком юстиции Петр Иванович Стучка, нарком внутренних дел Григорий Иванович Петровский, нарком продовольствия Александр Дмитриевич Цюрупа, нарком путей сообщения Владимир Иванович Невский.
Владимир Ильич Ленин, председательствовавший на заседании, предоставил слово окружному комиссару почт и телеграфа Вадиму Николаевичу Подбельскому. В первом докладе рассматривался порядок пользования телеграфной сетью почтово-телеграфного ведомства РСФСР. Обстановка сугубо деловая: короткое сообщение, несколько вопросов, несколько замечаний — и проект решения одобрен.
Председатель называет очередной пункт повестки дня — об организации государственных мер борьбы с огнем. Невысокий коренастый человек, широкоскулый, в очках, с заметно поседевшей волнистой бородкой, поднимается со своего места и начинает говорить:
— Имею честь представить на рассмотрение Совнаркома проект декрета. Частые и опустошительные пожары в деревянно-соломенной России издавна являются одним из величайших народных бедствий, с которым можно сравнить по размерам причиняемого ущерба разве только неурожаи и пьянство…
Он приводит данные Центрального статистического комитета: средние пожарные убытки в России в 1895—1910 годах определялись в сумме около 112 миллионов рублей в год, причем в 1910 году эта цифра достигла 127 088 045 рублей. Эти неполные сведения основывались лишь на полицейских донесениях. Специалисты определяли размер убытков в 500 миллионов рублей. А в последние годы в результате огромных пожаров в Архангельске, Астрахани, Бекетовке, Петрограде, Казани, Барнауле и других местностях, уничтоживших многие фабрики, заводы, склады леса и прочие ценности, убытки исчисляются уже миллиардными суммами.
— Следует также иметь в виду, — продолжает докладчик, — что стоимостью сгоревшего имущества не исчерпывается ущерб, причиняемый пожарами хозяйству страны. Огромны так называемые косвенные убытки — приостановка хозяйственной деятельности, отвлечение рабочих рук на восстановление, потеря здоровья населения.
Да, докладчик знает предмет во всех тонкостях, и его сопоставления не только метки, но и глубоко верны по существу. Так кто же он, почему именно ему поручен доклад о мерах борьбы с пожарами?
…Выходец из крепостных Заволжья, уроженец деревни Бестужевка Самарской губернии, Марк Тимофеевич Елизаров «выписался» из крестьянского общества, чтобы поступить в Петербургский университет. Способный молодой человек был зачислен на физико-математический факультет по математическому разряду и освобожден от платы за обучение по бедности. Он вошел в землячество студентов-волгарей, где и познакомился со старшими Ульяновыми. В студенческой среде он пользовался заслуженной репутацией человека уравновешенного, жизнерадостного, общительного. Таким же он был и дома, когда приезжал на каникулы к своему брату в Бестужевку. Он подолгу беседовал с крестьянами, расспрашивал их о жизни и сам рассказывал о житье-бытье студентов, об их волнениях и тревогах, надеждах и разочарованиях. Он умел увлекательно рассказывать. В 1887 году на близкую ему семью Ульяновых, только что пережившую смерть отца, обрушилось новое несчастье. По обвинению в покушении на царя были арестованы Александр Ульянов, а вслед за ним и Анна Ульянова. Марк Елизаров, недавний выпускник университета, служащий Петербургской казенной палаты, тоже был арестован по делу Ульяновых, но вскоре его освободили за неимением улик. Разделяя взгляды Ульяновых, активно участвуя в работе студенческих кружков, Елизаров не имел прямого отношения к организации, готовившей покушение, более того — не знал о ее существовании.
Марк Елизаров переживал горе семьи Ульяновых как свое личное. Вместе с Марией Александровной, хлопотавшей о своих детях, он проделал тяжкий путь по департаментам и канцеляриям.
Когда Анна Ильинична была сослана на поселение в деревню Кокушкино и там, под Казанью, поселилась вся семья Ульяновых, Елизаров также переехал в родные места.
От Бестужевки до Кокушкино сотни верст, но связь между этими деревушками наладилась прочная. Елизаров регулярно переписывался с Ульяновыми, главным образом с Анной, которая уже официально считалась его невестой. При всяком удобном случае он навещал Кокушкино. Там он встречался с Владимиром Ульяновым, исключенным из Казанского университета за участие в студенческих волнениях.
Марк Елизаров — университетский товарищ Александра, товарищ, а затем и муж Анны — стал близким человеком и для Владимира.
Весной 1889 года Ульяновы переезжают в Самарскую губернию на хутор близ деревни Алакаевка, а затем в Самару. Этот период жизни еще более сближает Владимира и Марка, которые ведут активную работу в Самарском марксистском кружке. Наряду с этим Владимир Ульянов проходит официальный курс университетских наук, чтобы сдать экзамены экстерном в Петербургском университете.
Глубже узнать народную жизнь, понять истинные размеры народного бедствия Марку Елизарову помогала и его работа: он служил в ведомстве, имеющем дело с переселенцами.
Из Самары Елизаровы переехали в Москву. Марку дали работу в управлении железной дороги. Он стал вести социал-демократическую пропаганду среди железнодорожников, вместе с женой участвовал в создании «Рабочего союза» — первой марксистской организации в Москве.
Когда Ленин был сослан в Шушенское, Елизаров взял на себя все заботы об издании его гениального труда «Развитие капитализма в России».
Служба на железной дороге требовала специальных знаний, и Елизаров поступил в Московское инженерное училище Министерства путей сообщения. Но, не проучившись и двух лет, он был арестован по политическим мотивам и сослан на два года в Сызрань. Там он пробыл недолго, так как добился разрешения на переезд в Томск, затем в Ачинск, а потом, наконец, на Дальний Восток, где в 1903 году окончился срок его ссылки.
В 1905 году Марк Елизаров — в центре событий первой Всероссийской забастовки железнодорожников. И — новая ссылка и снова Сызрань. Он работал в газете «Сызранское утро», сделался
