— Я бы с удовольствием задержалась, но боюсь, что погода ухудшится и я с трудом доберусь домой.
Уайли мгновенно вскочил.
— Я не хочу, чтобы вы застряли где-то на полпути. — Он проводил ее к двери и подал ей пальто. — Не могли бы вы назначить завтрак на другое время? — Уайли густо покраснел.
Она хотела было отказаться, но ведь он близко знаком с Бартонами.
— Разумеется. — Она почувствовала легкие угрызения совести, принимая его приглашение. — Вас устроит суббота? — В этот день у нее не было занятий в колледже.
— Замечательно! — со счастливым видом воскликнул Уайли. И, открывая дверь, добавил: — Я провожу вас, если не возражаете.
— Разумеется, нет, — ответила Франческа.
В вестибюле полицейского управления Франческа спросила, на месте ли Брэгг. Сержант за письменным столом ответил утвердительно и поинтересовался, какое у нее дело к комиссару.
Поколебавшись, она сказала:
— Он друг нашей семьи. Я Франческа Кахилл.
Сержант удивился, но приказал молодому полицейскому справиться, примет ли комиссар мисс Кахилл. Франческа наблюдала, как полицейский поднимается по лестнице. Не даст ли ей Брэгг от ворот поворот?
Внезапно она услышала позади кашель и обернулась. Она увидела человека лет тридцати с длинными, закрученными вверх усами. Он протянул ей руку.
— Я Артур Керланд из газеты «Сан». Я правильно расслышал? Вы дочь Эндрю Кахилла?
Журналист уже пожимал ей руку.
— Да, верно, — ответила захваченная врасплох Франческа.
— Что привело вас на Малберри-стрит? — быстро спросил ее репортер.
Франческа облизнула вдруг пересохшие губы.
— Комиссар — друг моего отца.
— Он красивый парень, — ухмыльнулся Керланд.
— Я не думаю, что мое дело вас заинтересует.
— Мы просто разнюхиваем, что и как, — быстро отреагировал репортер. — Не обижайтесь, мисс Кахилл, я не хотел вас обидеть. Вы знаете Бартонов? Они ваши соседи? Они были у вас, когда похитили их сына?
Франческа смутилась. «Ну и напор!» — подумала она.
— Да, они наши друзья, — выдавила она, и тут полицейский сообщил, что Брэгг ее примет. Она испытала огромное облегчение и, извинившись перед репортером, направилась вслед за полицейским к лифту.
— Могу я поговорить с вами, когда вы вернетесь? — крикнул ей вслед Керланд.
Франческа вошла в лифт, мечтая, чтобы дверь побыстрее закрылась. Наконец лифт двинулся вверх.
— До чего же бесцеремонный тип, — вполголоса сказала она скорее самой себе, чем полисмену.
— Они все такие, если позволите мне высказать свое мнение. Как стервятники, все время ищут падаль.
Франческа ему улыбнулась. Дверь лифта открылась, и он пропустил ее вперед.
Дверь в кабинет Брэгга была открыта. Он сидел за письменным столом в рубашке с закатанными рукавами, обнажавшей его сильные, мускулистые руки. Галстук у него сбился набок, верхние пуговицы были расстегнуты. Он говорил по телефону. Перед ним были навалены папки, а по столу, казалось, пронесся ураган.
Воспользовавшись тем, что Брэгг занят, Франческа внимательно разглядывала его. Будь он почище выбрит, выглядел бы поистине потрясающе.
Брэгг поднял глаза, жестом пригласил ее войти и велел полицейскому закрыть дверь. Тот вышел. Брэгг указал ей на стул.
— Благодарю. И держите меня в курсе. — Он положил трубку на рычаг и посмотрел на Франческу. — Еще раз здравствуйте, мисс Кахилл, — сказал он и улыбнулся.
Франческа тоже улыбнулась и вспомнила то, что ей сообщила мать о его происхождении. Так ли уж это важно, что Брэгг — незаконнорожденный? В конце концов, это не его вина. И уж во всяком случае, он хорошо образован и похож на истинного джентльмена.
Она вздохнула:
— Я могу пополнить список подозреваемых еще одним человеком, комиссар.
Его брови поползли вверх, он сложил руки домиком.
— Ну, рассказывайте.
Франческа поведала о визите к Уайли, не опустив ни единой детали.
Брэгг покачал головой:
— Франческа, вы делаете скоропалительные выводы, и, боюсь, ошибочные. Найдутся десятки… да нет — сотни молодых людей в этом городе, которые открыто восхищаются Элизой Бартон и, вероятно, втайне влюблены в нее. То, что Уайли давно с ней знаком, не дает оснований подозревать его.
Франческа была несколько раздосадована его довольно прохладным отношением к ее новости, но, с другой стороны, почувствовала облегчение.
— Но разве вы не согласны с тем, что в стаде овец скрывается волк в овечьей шкуре? Мы должны помнить об этом.
Брэгг откинулся на спинку кресла. Окно было открыто, и в комнату вливался свежий морозный воздух.
— Мы должны помнить?
Франческа вспыхнула:
— Простите… Просто я никак не могу забыть об… об ухе!
Выражение его лица мгновенно изменилось, стало суровым. Комиссар поднялся, вышел из-за стола, повернулся к ней спиной и зашагал по комнате. Было ясно, что он пытается скрыть от нее свое лицо.
— Вы разыскали Гордино? — с надеждой спросила она, думая о Джоэле Кеннеди.
Брэгг повернулся к ней, очевидно, взяв себя в руки.
— Мы работаем над этим круглые сутки, Франческа, — сказал он более мягко. — Я понимаю, вы полны сочувствия. Но прошу вас, позвольте мне вести расследование самому.
— Я только хочу помочь, — прошептала она.
— Я знаю. Но будет больше пользы, если вы будете в стороне, — твердо заключил он.
Ну как же так? Как оставаться в стороне, если она в состоянии принести пользу?
— Еще что-нибудь? — спросил Брэгг.
Она встала, нервно сцепив пальцы.
— Я должна признаться кое в чем, хотя и опасаюсь, что мне от вас влетит… Тем не менее вы должны меня выслушать.
Брэгг скрестил руки на груди:
— Так что это за признание?
Для храбрости девушка глубоко вздохнула.
— В воскресенье, покидая полицейское управление, я увидела бегущего по улице Джоэла. Я подобрала его и привезла к себе домой…
Брэгг застонал:
— О Боже, когда вы чему-нибудь научитесь?
— Я подумала, что он может пригодиться, мне было его жаль. Его мать умерла от туберкулеза, отец — от… впрочем, это не важно. Я предложила ему работу, привезла домой, накормила и уложила в постель… — Франческа замолчала, чтобы перевести дыхание.
Брэгг криво улыбнулся:
— Полагаю, у этой истории печальный конец.
— К несчастью.
