сильнее.
— Потерпи.
— Сколько?!
— Щас один пойдешь вымаливать пощады. Тебя превратят в таракана и милосердно раздавят, если не прекратишь ныть.
Горшок притих, а я спустила его на подоконник, поставив рядом. Теперь и так все видно. Столько магов полегло… стольких вынесли из зала, остались только самые живучие и сильные. Тоже своего рода естественный отбор.
Ланс поднял руки и закрыл глаза. Лицо его стало спокойным, и первые ряды немного отступили назад. Я встала на подоконнике, чтобы лучше видеть. Горшок — держала в руке, эльф сидел на плече.
— Щас начнется, — прошептали на ухо.
Киваю и стараюсь не мигать, чтоб не пропустить ничего.
Глаза некроманта медленно открылись, он вытянул вперед правую руку, что-то тихо сказал и разжал кулак, высыпав на пол целую горсть серого пепла. И где только взял?
И все. Пепел разнесло по залу невидимым ветром. Все напряглись, ожидая чего-то сумасшедшего, но… больше ничего не происходило.
Минуты две ждали, а после начались первые смешки. Через пять минут смеялись все. Истерически так. А некромант, спокойный и гордый, все еще стоял на помосте и смотрел в зал невидящими глазами.
— Как в нирване, — прошептала я.
— Не видишь, у человека кризис. Ничего не получилось, — отмахнулся эльф. — Я бы тоже расстроился.
— Вы некроманта не знаете. Это он не расстроен. Это он чего-то ждет, — пояснил горшок.
— Чего?
— Откуда я знаю? Вот расколдуешь — скажу. А так…
— Кажется, пол дернулся. Никто не заметил? — пискнула я, разглядывая ноги.
— Тогда уж весь дворец. Мы ж на подоконнике, — пожал плечами эльф.
— Ага. Дворец… Ничего себе.
Снова что-то ударило снизу. Смех замер, все посмотрели вниз, прислушиваясь к ощущениям.
— У меня такое чувство… Пол качнулся или это я качнулся, коллеги? — уточнил голос справа.
— Мне тоже показалось, — сообщил голос слева.
— Да грыга он, а не маг! — рявкнули спереди. — Шарлата…
Пол пошел трещинами, удары начали учащаться. Что-то огромное и жуткое все лезло и лезло наверх, упрямо разбивая камень и «заклинания сцепки», поставленные еще гномами, с ними никакой цемент не нужен. Мне стало жутко. Смотрю на некроманта, но тот абсолютно спокоен и даже смотрит на меня, чуть сощурившись и с интересом.
Это как-то успокоило. Я решила никуда не бежать и остаться на месте. Если у него все под контролем, чего я должна психовать?
В центре зала разверзлась огромная жуткая трещина, камень веером разлетелся в стороны, отлетая от щитов магов и врезаясь в стены и потолок. На минуту все стихло. Пыль медленно опустилась вниз, и все увидали огромную черную дыру, из которой поднимался такой смрад, что многих затошнило.
— Что это, некромант? — не выдержал кто-то. — Отвечай!
Ланс ничего не ответил, только улыбнулся так, что сердце перевернулось в груди. Так улыбаются покойникам за миг до их смерти.
А дальше начался ад.
Из дыры с ревом и визгом вылезло огромное каменное чудовище, покрытое слизью и щебнем. Оно выпустило многочисленные склизкие щупальца, начало хватать магов и засовывать в свой рот. Пара щупалец рванула ко мне, но маг что-то сказал (я заметила — его губы шевельнулись), и щупальца сменили траекторию, схватив тех, кто был рядом.
Вакханалия длилась около десяти минут. А казалось, что прошла вечность. Крики стихли. Маги больше не бегали по залу, не отбивались мощными заклинаниями, не пытались забраться на подоконник. Все стихло. И маг медленно и спокойно спустился вниз, прошел ко мне и протянул мне руку:
— Спускайся.
Смотрю на него расширенными глазами, прижимаясь плечом к стене, отрицательно мотаю головой.
— Спускайся, — жестче, сощурив глаза.
Цепляюсь за его руку и покорно спрыгиваю вниз. Не знаю почему… он меня пугает, до дрожи, до ужаса. Но не подчиниться не могу, даже мысли сбежать не было. Просто жутко. Быть с ним сейчас рядом.
— Они все погибли? — пискнул эльф, прячась у меня в капюшоне.
— Нет.
Молча смотрю на него.
— Тебе не понравилось, — улыбнулся он.
По коже прошел озноб. Видел бы он свои глаза. Отрицательно мотаю головой, цепляясь за теплую руку.
— А мне понравилось. Вряд ли они еще хоть раз посмеют думать, что могут выгнать меня или насмехаться надо мной.
Чудовище утробно взвыло, вываливаясь на пол полностью.
Смотрю на него, делая шаг назад и инстинктивно прячась за спину мага.
— Ладно. — Он вздохнул, перевел взгляд на чудовище и поднял руку перед собой. — Достаточно.
Щелчок пальцами. Тихий шелест вокруг и громкий визг извивающейся в судорогах твари.
— Пойдем.
Ничего не понимаю, а меня уже тянут к выходу, переступая через дергающиеся щупальца и куски камня.
Оглядываюсь, нарастает скрежет. Тварь медленно раскалывалась пополам, опадая на пол склизкими осколками, а из ее вонючего нутра начали появляться искаженные ужасом и животным страхом лица магов. Живых магов! Они вылезали, отплевывались, приходили в себя и отползали прочь от жуткого зверя.
— Ты победил.
У самых дверей останавливаемся. Маг обернулся и посмотрел на Амодеуса. Тот все так же стоял у трона — единственный, кто не пострадал в этом аду.
— Я знаю, — произнес маг и потянул меня дальше.
Амодеус больше ничего не сказал, молча глядя нам вслед.
Одежда мага начала сморщиваться, пошла дырами, кое-где обуглившись, и приняла свой изначальный грязный и весьма потрепанный вид.
— Меня не расколдовали! — рыдал горшок в руке. — Давайте вернемся. Ну пожалуйста! Ну а вдруг, если попросить!
— Тихо.
Услышав голос мага, горшок мгновенно заткнулся.
— Эти дилетанты ни за что не смогли бы снять заклятие. Так что хватить ныть.
Всхлипывания горшка. Бегу вслед за магом, временно молчаливая и довольно слабо соображающая. Если б он отпустил мою руку — точно где-нибудь сползла бы по стеночке и часа два сидела бы и приходила в себя.
— А как же я? — продолжал ныть горшок.
— Поедешь с ней в академию магии, — в меня больно ткнули пальцем, — там тебя и расколдуют.
Горшок заревел в голос. Эльф в капюшоне что-то пробурчал и притих. Он вообще особо не вякал при маге, тоже находясь под впечатлением увиденного.
— А теперь… куда? — сумела выговорить я, ежась и оглядываясь по сторонам. Надо же. Уже день в
