очень сильного человека.
Бревно схватили, меня подвинули и бросились к соседней могиле. Пока он вытаскивал паренька, отошла к оградке и осторожно присела. Хорошо… мокро, зябко, все болит, руку дергает, но по сравнению с той адской болью, которая еще недавно прожигала мне мышцы, мне сейчас хорошо. Даже больше того — отлично. Улыбаюсь и закрываю глаза.
— Эй, ты.
Надо открыть глаза. Невежливо сидеть, улыбаться и не смотреть на собеседника.
Открываю правый глаз, наводя его на объект. Фокусировка… н-да. Грязный какой.
— Да?
— Спасибо.
От неожиданности открыла оба глаза.
— За что?
— За то, что вытащила, — пояснил старший. — Ты бы хоть на колено встала. Все же принц вампиров благодарит.
Я только отмахнулась. Субординация всегда плакала по мне кровавыми слезами.
— Тебя как хоть зовут?
Мальчик переглянулся со старшим. Тот отрицательно качнул головой.
— Я тут инкогнито, — нашелся ребенок. — И ты меня никогда не видела, поняла?
Киваю. Мне в принципе все равно.
— Не переживай, я же тебя укусил, а значит, найду всегда, когда захочу.
Да я и не трепыхаюсь, собственно.
— Вот… монету отдашь?
Ах да, сую руку в карман и под напряженными взглядами двух мальчишек вытаскиваю грязную помятую монету, предположительно из серебра.
Монету забрали и довольно засопели, разглядывая.
— Ну теперь ты доволен? Домой можно идти?
Малый кивнул и даже дал взять себя за руку.
Так они и ушли. Держась рядом друг с другом, грязные, мокрые и буквально никакие. А я еще подумала — и чего это про травку не спросила? Про желтую-то? Но так и не окликнула, глядя им вслед.
Травы нарвала первой попавшейся. Желтая — не желтая. Мне уже по барабану. Лично мне эта трава больше не нужна, а укрепляющее зелье маг себе пусть варит из того, что принесу. В крайнем случае получится неплохой чаек.
И только подойдя к дому и увидев дружную толпу мертвецов, бегущих ко мне, я вспомнила о прядке волос мага.
Не поверите, но я ее потеряла.
Н-да… смотрю на мертвецов, оцениваю собственные силы и реально понимаю, что это конец. Ну не прорвусь… и убегать не хочется, в смысле — не получится.
Все, что смогла, — это зажмуриться как можно крепче и сжать в руках нарванную траву. Пучки ее виднелись из карманов куртки и штанов. Мокрая, грязная, несчастная… я не дошла каких-то триста метров до почти родного дома.
Стою, жду. Они, кстати, тоже стоят. Остановились и стоят рядышком, значит.
Мне уже плохо, я уже и сама хочу, чтобы меня убили. Сколько можно издеваться-то над человеком?
Меня, кажется, обнюхивают.
Может, запах некроманта на мне остался, все-таки вместе лежали. Правда, не знала, что у мертвецов такие чувствительные носы, но тут вообще логика встречается редко.
Открываю один глаз, оглядываюсь и робко делаю шаг вперед. Второй.
Мертвяки расступаются с неохотой, рычат, скулят, жадно вдыхают мой запах. Мне уже и самой интересно, чем я там таким могу вонять, что даже их коробит.
Через десять шагов не выдержала и побежала. И силы откуда-то взялись. Зомби… не догоняли, наверное, пошли в лес, искать несчастных зверьков, коим не повезло упасть на дорогу или голову этих неповоротливых существ.
Надеюсь, вампиреныши уже далеко. Впрочем, мне-то какое дело?
Вспоминаю черноглазого кроху-принца, неуверенно улыбаюсь и хромаю дальше. Нет, пущай живет. Редкой красоты и стервозности парень ведь получится. Вот я бы на него посмотрела…
Так за размышлениями о несбыточном я и добрела до дома. Уже войдя на порог, услышала крик некроманта, который выяснял, что так долго.
— Иду! — Все, на что меня хватило. Очень хотелось лечь и уснуть. Каждый угол буквально светился уютом и притягательностью.
— Ты что там, три часа ползала, выискивая траву нужного оттенка?! — надрывалась эта зараза.
— Да! Мне темно-желтый не понравился, блин.
Кстати, а что я набрала-то? Разжимаю скрюченные пальцы, изучая то, что притащила. Гм… грязи столько, что цвет не различишь. Но если потереть…
Бурый. Явно бурый цвет.
Закрываю глаза и тяжело вздыхаю. Обратно не пойду.
Это не та трава.
Говорить не хочу. Все плывет перед глазами от потрясения. Сейчас вот дойду до кресла и…
— Иди на кладбище!
Так далеко меня даже директор школы не посылал. А он был мужик продвинутый, с фантазией извращенной. Помню, любимая шутка у него была: «У Семенова стоит „хорошо“… Н-да. „Хорошо“ стоит у Семенова. А вот у Борисова не очень… „удовлетворительно“ у него стоит. Но вот кто действительно радует…»
Дальше не буду, и так все ясно. Весь учительский состав, заслышав эту шутку, обязан был ржать, вытирая слезы. Одна я вечно стояла, хлопая глазами и соображая: что это только что было?
— Сиггун!
Он меня забодал. Падаю в кресло.
— Хорошо. Не хочешь по-хорошему — будет по-плохому.
Ну да, а что ты мне сделаешь? Съешь? Руки коротки. Ты сейчас не то что колдовать, ты и встать-то не можешь. Некромант хренов.
— Я знаю, что ты думаешь. И я не беспомощен, — хмуро.
Закрываю глаза, блаженно улыбаясь, штаны бы снять. Холодные. Да и вообще замерзла страшно.
— Я просто… временно не могу подойти и прибить тебя лично. Но зато зомби — другое дело. Они это как раз таки могут.
Хмурюсь и открываю глаза, пытаясь сфокусировать взгляд.
— Ты это о чем?
— А о том. Подумай сама, собирать траву можно только раз в неделю — в ночь на средницу, то есть до следующей недели отвара мне не видать как своих ушей. Я так быстро не восстановлюсь. Мне еще и есть надо, а из-за мертвецов и общего внешнего вида моего дома, напоминающего в данный момент… ммм, руины… ни один поставщик еды к дому и близко на километр не подойдет. Я понятно изъясняюсь? У тебя вид больно глупый.
Пытаюсь сесть, цепляясь за спинку кресла. Та-ак.
— Ну так вот. — Маг повернулся, взбил себе подушку и довольно лег обратно. — Меня они не тронут, так как я их хозяин. А вот тебя… думаешь, мазь будет тебя защищать и дальше?
