Все равно не уйду, несмотря на личный кризис мага: потерял сопли барсука или еще какую муть. Ищет среди склянок, умоляя меня не приближаться и вообще не дышать, раз уж уйти не желаю.
А вот и не желаю! Шиш тебе, а не спокойное колдовство у плиты. Либо я останусь сегодня без копыт, либо этот замок рухнет во второй раз. Это я гарантирую.
Есть! Он равномерно зеленого цвета. Маг сказал, что это хороший знак. Не возражаю, переминаясь с копыта на копыто рядом и нервно теребя хвост.
— Можешь выпить первой, — расщедрился маг, зачерпывая варево трясущейся рукой.
— Ну… спасибо, конечно, но давай лучше ты, а?
— Что так? Это вкусно, поверь. Я же готовил. — Мне широко улыбаются, покачивая ложкой у самого носа. — Через пять минут это будет несъедобно, так что или пей сейчас, или так и ходи.
— А ты?
— Я залпом.
— Кипяток? — ужаснувшись.
— Да, я крепкий… и вообще мужчина. Пей, зараза!
Ложку буквально сунули в рот, едва не выбив зубы, мычу, сглатываю, воплю от боли в обожженном горле. У-у… садист.
Садист напряженно за мной наблюдает, сжимая ложку в руке.
— Неужели правильно сварил? Хм… странно. А я думал… с пропорциями напутал.
— А? — выпучив глаза и сглатывая слезы.
Ноги гнулись и менялись, пятая точка болела немилосердно, ибо отвалился хвост, и вообще мне было как-то не по себе.
А этот гад все изучал симптомы.
— Так… нос не позеленел. Зрачки… — В глаз чем-то посветили. — Зрачки расширены до предела. Так… пульс. — Руку сжали холодными пальцами. — Есть. Ну что ж, поздравляю, сейчас ты примешь свой истинный облик, который и должен у тебя быть от рождения.
Я, кажется, села куда-то, вытянув дергающиеся ступни и стискивая зубы, маг, булькая, спешил выпить раствор, пока тот не потерял свои свойства. Флаг ему в руки.
— Ну как?
Ноги. У меня есть ноги! Сползаю на пол с табуретки, опираясь на него всеми четырьмя конечностями и едва не плача от облегчения.
— Ну. Я же говорил. А ты не верила.
— Спасибо, — хрипло. — А ты сам-то как?
По темной лаборатории просвистел пульсар и вдребезги разнес стену.
— Отлично, — отряхиваясь от каменной крошки и кашляя. — Не задел?
— Кх-кх. Нет. Поздравляю.
— Спасибо, — довольно.
Меня обняли.
Замираю, ошарашенно на эту руку глядя.
— Э-э… Ланс?
— А?
— Ты чего обниматься лезешь? Забыл, что утром было, или все еще мечтаешь о совместном ребенке — будущей грозе магической академии и причине инфаркта короля?
— Да нет. Просто… замерз. Эта магия страшно много тепла отнимает.
Только сейчас чувствую, какой он холодный… ледяной просто.
Рычу, распахиваю куртку и позволяю обнять себя.
Так. Теперь дрожу уже я.
— Спасибо, — тихо.
— Не за что, — под нос.
Вот так мы и сидели, обнявшись и как дети радуясь, что колдовство удалось.
Часть шестая
ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ
Ланс бегает по дому — собирается. Он страшно силен, но хочет произвести впечатление на совет магов еще и самим фактом своего появления. Типа как войдет — все так и лягут, узрев ужас и страх этого города. Темный плащ с алой подкладкой развевается на ветру, глаза горят… в руках посох с бриллиантом и рубинами…
Только вот плащ сгорел, посох завален камнями и погребен где-то там, под руинами того, что осталось от бывшего замка. Кстати, мертвецы все кончились. Последнего прибило балконом дней пять назад. Он отвалился, а зомбик как раз проползал с тяжелой тачкой, груженной камнями, мимо. По-моему, он был даже рад умереть, ибо нагружали его гномы немилосердно.
— Где мой плащ? Это что?
Смотрю на мага, застывшего в рубашке и пижамных штанах на верхней ступени лестницы, — встрепан, небрит, в чем-то вымазался и сжимает в руках страшную черную тряпку с дыркой посередине. Я так поняла, это и есть тот самый, навевающий ужас на массы, плащ.
Стою, ржу.
— И чего тут смешного?! Как я это надену? Ты об этом подумала?!
Пожимаю плечами и тыкаю пальцем в свисающие с потолка тяжелые черные шторы. Они, по замыслу, закрывают узкие окна замка. Кстати, настолько узкие, что я вообще не понимаю — зачем они нужны. Гномы говорят: стрелять из луков и метать копья. Ну-ну, только этим тут и занимаются.
— С ума сошла! Я эти шторы три дня назад купил. Торговец два зелья для увеличения мужской силы взял. Нет!
— Тогда иди так.
Ланс засопел и ушел, шарахнув дверью так, что посыпалась штукатурка. Ну-ну, а шторы ведь все равно резать придется. Еще бы окна расширить…
Сидим, режем шторы. Точнее, я режу, а домовой бегает с мелком и проставляет пунктирные линии. Это, кажется, выкройкой называется.
Маг нервно ходит вокруг, требуя плащ подлиннее и с наворотами. Терпим, продолжая издеваться над тканью.
О! А что… круто. Он весь черный. Мы даже капюшон сделали. Правда, он кривой и закрыл половину лица, но ему идет.
— Ну… как? — Вытираю пот со лба, сидя среди обрезков.
Маг прошел к зеркалу, которое притащил недавно, хмуро в него посмотрел правым глазом.
— Как-то он… длинноват.
Изучаю волочащийся за некромантом шлейф из черной ткани.
— Ты ж хотел подлиннее.
