Она видит, что он держит перед ней золотую чашу с кроваво-красным вином.
– Открой, – хрипло повторяет голос, и Тина, послушно открыв рот, пьет из чаши. Ужас охватывает девушку, когда она понимает, что вино отравлено… С криком Огонек просыпается.
Тина не сразу осознает, где она, ночной кошмар наталкивает ее на воспоминание о картах Старой Мэг. Потом Огонек еще раз с удовольствием перебирает все подробности своей победы над Рэмом Дугласом и наконец в тепле, уюте и безопасности спокойно засыпает.
Ранним утром старшая дочь Кеннеди первым делом навестила Дэвида и обнаружила у его постели Дункана. Младшему брату было уже лучше.
– Дункан, – промолвила Тина. – Не думаю, что стоит докладывать Доналу о моих вчерашних похождениях, и зачем упоминать о том, что Дэви был схвачен, раз все остальное прошло прекрасно? Ты же знаешь старшего братца – он начнет читать нам нотации и вспоминать все грехи столетней давности. А кончится тем, что Бесс разревется, слуги переврут все от начала до конца, а Кести с вытянутой физиономией побежит доносить отцу о набеге, как только он вернется.
Дэвид поддержал сестру:
– И правда, план Донала был такой удачный, зачем портить впечатление?
Дункан посмотрел на младших Кеннеди.
– Если ты весь день проведешь в постели, а ты не отправишься флиртовать Бог знает с кем, то я об этом подумаю.
– Мы обещаем выполнять все, что ты скажешь, и не причиним никаких неприятностей, – провозгласила Тина.
– Неприятности – то, ради чего ты на свет появилась, Валентина Кеннеди, и половина Шотландии уже знает об этом, а вторая половина узнает еще до твоего двадцатилетия, – ответил Дункан.
– Зря ты ей так льстишь, – хихикнул Дэви.
С легким сердцем Тина направилась на кухню, где сразу обратилась к красавцу-французу:
– Мсье Бюрк, мне нужна ваша помощь. Я пригласила Патрика Гамильтона сегодня к ужину, надо бы приготовить что-нибудь сверхъестественное, но, пожалуйста, только не из мяса.
Повар хмыкнул:
– Дорогуша, ни один шотландец не уйдет из-за стола, пока ему не подадут баранину.
– Патрик – сын графа Арана, он не такой неотесанный, как наши гости на прошлой неделе.
– Тогда я предлагаю копченую лососину на закуску, а затем – куропаток. Поджарю их с хрустящей корочкой, как ты любишь.
– Ну, не знаю, мужчины едят дичь прямо руками, получится некрасиво.
– Поставим на стол чаши для омовения пальцев и положим салфетки.
– Мсье Бюрк, Патрик не настолько утонченный!
– Завтра возвращается Донал, Давай-ка, детка, я лучше приготовлю седло барашка. Тебе ведь надо, чтобы брат был в хорошем настроении?
Тина знала, что повар ни за что не выдаст их секрета.
– А помните, мсье, в прошлый раз Гамильтон просто объедался вашим паштетом? Может, снова подадите это блюдо?
Француз игриво посмотрел на девушку.
– Только будь осторожна, это кушанье прибавит молодому человеку резвости!
– О-ля-ля, вы обещаете? – рассмеялась Тина.
Рэм Дуглас не поверил бы ни слову никого из Гамильтонов, но ему пришлось довольствоваться беседой со стражником у ворот. Тот заявил, что сейчас он – самая важная персона в Ланарке. Патрик отправился в Эйр, где на борту королевского флагмана дожидался его отец, младшие сыновья графа Арана охраняют границу, а остальные родственники находятся в фамильном замке, что гораздо севернее.
Вдобавок, соперничество между кланами было таким сильным, что ни один из Гамильтонов не усидел бы в замке, видя беззащитного Дугласа всего только с полудюжиной охраны.
По пути домой Рэм обдумывал, кто еще, кроме ближайших соседей, мог угнать его скот. Англичане не заходили так далеко на север, к тому же на границе всегда стоят патрули. Ну что ж, вскоре он все узнает от мальчишки в подземелье. Дуглас никогда всерьез не собирался вешать узника, но устроить тому хорошую трепку не помешало бы. Его мысли перескочили на красавицу, находившуюся в замке. При одном воспоминании о ней возбуждение охватило Рэма. Может, она видела его в таборе и теперь пытается завлечь? Женщины обычно кидались ему на шею, узнав, что перед ними богатый могущественный Дуглас. История с потерей памяти была, конечно, розыгрышем. Рэм улыбнулся: все это женские штучки, но он подыграет прелестнице, а потом затащит ее в кровать. При мысли о том, как он будет раздевать пленницу, у Дугласа пересохло во рту. Никогда раньше он не замечал, что кружевное белье, одновременно и скрывающее, и выставляющее напоказ женское тело, может быть таким обольстительным.
В зале крепости головорезы Дугласа робко переминались с ноги на ногу.
– Бог ты мой, вас обвел вокруг пальца младенец! Может, вы еще дали ему лошадь и снабдили провизией на дорожку?
Братья Рэма ухватились за свои кружни, хорошо зная его привычку в ярости сметать все со стола.
– Он тяжело ранил Логана, – защищался Гэвин. – Хитрый оказался дьяволенок.
– Вы даже не обыскали его, – продолжал Рэм. – Выпивоха и то охранял бы лучше! Меня просто тошнит
