карту-доску по донесениям самих этих «фигур», и слать в эфир множество приказов. Штабы превратились в огромные хозяйства с сотнями связистов, офицеров управления, шифровальщиков, топографов, бюрократов. Каждый штаб оброс множеством радиомашин с демаскирующими «прутьями» и «рамами» антенн.
Теперь американцы рвутся вперед. И если нашему (китайскому, индийскому, иранскому) генералу по- прежнему приходится играть вслепую, вычерчивая «шахматную доску» по докладам своих «фигур», то командиры-янки получают дар видеть эту «доску» самим, глазами спутников и самолетов.
Неамериканские командующие превращаются в постоянно отстающих — ведь нужно немалое время, чтобы осмыслить поступающие донесения и нанести их на карту. Зато янки получают возможность, не тратя времени на борьбу с танками и пехотой неприятеля, развернуть станции электронной разведки и бить прямо по чужим штабам, выдающим себя массой радиограмм и переговоров. Они смогут обезглавливать нас, превратив русские дивизии в неуправляемые, не связанные между собой, ослепшие скопища людей и техники. Зачем чертить огромные карты, когда перед тобою есть карта электронная, на которой положение каждой машины или даже солдата высвечивается автоматически и почти мгновенно? Столкновение прежней армии из эпохи «войны моторов» с армией информационно-космической эры превратится с массовое избиение наших машин.
Потрясающе мобильные, способные действовать множеством небольших групп американские силы просто-напросто парализуют крупные войсковые соединения, лишив их всякой возможности передвигаться. Для этого достаточно поднять на воздух мосты, уничтожить склады горючего и колонны наливных грузовиков, разбомбить железнодорожные узлы. С высокоточным оружием и космической наводкой такие операции становятся все более и более простой вещью.
А если учесть все остальные слагаемые новой американской стратегии, то можно видеть: за спинами разгромленной армии останется страна разгромленных инфраструктур, с уничтоженными центрами управления, с разорванными транспортной и энергетической системами, пораженная холодом, тьмой и голодом, распадом социальных структур.
Становятся бесполезными все укрепления в стиле «линии Маннергейма» с их бетоном и сталью. Доты, бункеры и блиндажи янки щелкают, словно семечки, вгоняя в них бомбы и ракеты с космическим наведением, накрывая «космизи-рованной» артиллерией. Уходят в прошлое партизанские армии вроде армий югославов под командованием Тито в 1941-1944 годах или соединения отважного малоросса Сидора Артемовича Ковпака, который бил гитлеровцев не только на Украине, но и ходил рейдами в Польшу, Венгрию и Словакию сквозь Карпаты. Теперь воздушно-космическая разведка янки засечет такие крупные партизанские отряды по огням костров на привалах, по выбросам тепла, просто увидит их объективами своих аппаратов и разнесет их на атомы ударами кассетных бомб.
Тяжело это осознавать, но опыт самой страшной войны в истории, войны с Гитлером, слава Рокоссовского, Черняховского и Жукова, героизм танкового сражения на Курской дуге, классическая стройность массированных ударов Великой Отечественной — все это уходит в историю. В музей. Теперь враг не позволит повторить что-то подобное контрудару под Сталинградом или операции «Багратион». Уже никогда больше не удастся скрытно выдвинуть на рубежи атаки танковые корпуса и огромное число пушек, создавая концентрацию в сотню стволов на километр фронта. Невозможно будет тайно скопить в ближнем тылу сотни тысяч тонн снарядов, горючего, провианта и запасных частей, развернуть полевые госпитали и ремонтные мастерские.
Идет эпоха совершенно иных войн.
Я очень люблю нашу армию. Я знаю, что хотя во время Второй Чеченской кампании, когда русский солдат вновь вернул России веру в себя и показал всему миру, что чеченских бандитов можно бить, мы все- таки воевали с другим врагом. Русских войск в Чечне больше, чем боевиков. И у чечен нет ни аэрокосмических ударных формирований, ни спутников разведки, ни самолетов, ни танков, ни беспилотных разведчиков…
А самое главное — армию эпохи тотальной информатизации можно делать маленькой. Такой, чтобы ее части быстро и легко перебрасывались в любое место планеты на кораблях или тяжелых самолетах. И пара тысяч американских вояк с несколькими сотнями танков, прикрытые с неба воздушно-космическими флотами, смогут громить армии противника в сотни тысяч штыков…
Война меняется кардинально. Если вы откроете книги по истории Второй мировой, то поразитесь тому, сколько воюющим державам пришлось выпустить всякой боевой техники. Сотни тысяч танков, орудий и самолетов, десятки миллионов тонн бомб и снарядов. Весь смысл прежней войны сводился к тому, чтобы уничтожить как можно больше вражеских танков, авиации, живой силы. Сама мысль о том, что исход ожесточенной схватки могут решить несколько сотен или даже десятков машин показалась бы человеку эпохи невысокоточного оружия дикой и нелепой. То было время господства количества над качеством.
Так было вплоть до 1990-х годов. В основе своей армии Востока и Запада оставались только сильно усовершенствованными ратями времен Второй мировой. Грянувшая революция отныне требует совсем другого. Не надо поражать тысячи целей на полях битв — теперь достаточно разгромить лишь сотню-другую важных объектов. Разгром нефтеперерабатывающего завода, газопровода или важного моста в тылу противника стоит больше, чем тысяча сожженных танков. Уничтожение узлов связи и командных пунктов весомее Сталинградской победы. И там, где раньше требовались армады боевых машин, теперь судьбу войны могут решить десяток-другой новейших кораблей, бомбардировщиков или крылатых ракет.
Возвращаются времена Средневековая. Ведь тогда, не в пример более поздним эпохам, в битвах участвовали подчас всего несколько сотен рыцарей, способных избивать многотысячные массы плохо обученных и вооруженных пехотинцев. Иногда перевес в одно-два копья клонил чашу весов в пользу победителя. Вот и нынче для войн поистине глобального размаха противникам потребуются всего несколько именно таких, а не иных, самолетов. Пара именно таких спутников. Или кораблей. Иногда решающей «гирей» может стать даже пара ракетоносцев-невидимок, успешные действия нескольких диверсионных групп, уничтожение одного-двух узлов связи и управления. Такие войны станут куда более опасными для вождей государств. Ведь если Сталин, Гитлер или Черчилль могли погибнуть, только если бы вражеские войска ворвались в их столицы, то теперь информационно-высокоточное оружие начнет охоту за всей командной верхушкой — президентами, премьер-министрами, генералами и адмиралами. Янки будут уничтожать любой подозрительный бронетранспортер или автомобиль, бункер или поезд, штабной самолет или особняк. Это будет эпоха обезглавливающих, уничтожающих знать государства войн.
Давайте все-таки понадеемся на то, что Господь услышит наши молитвы, и к 2020-м годам нам удалось сохранить целостность страны, но даже избежать нападения НАТО.
Допустим многое. Скажем, нам не только удастся спастись от угрозы энергетического кризиса из-за физического умирания нефтепромыслов, энергостанций и газовой промышленности. Пусть мы ухитрились даже построить двести новых ракет после умирания и демонтажа прежнего ядерного потенциала. Допустим даже то, что у путинского режима получилось добиться десятилетнего роста производства в четыре процента ежегодно, и рост этот не захлебнулся в изношенном оборудовании, не обновлявшемся с советских времен.
Что мы будем иметь? Страну, чей промышленный потенциал только-только приблизится к показателям 1990 года — но не СССР, а всего лишь одной республики из его состава, РСФСР (для тех, кто молод, напомню: РСФСР — это Российская Советская Федеративная Социалистическая Республика).
Но ведь за это время Запад может уйти вперед. И, несмотря на угрозу кризиса «по Туроу», уйдет. У него еще есть запас времени и гигантские накопления военно-гражданских технологий, сделанные в 1960-1980-е годы. И тогда мы столкнемся с еще более сильной угрозой. Что придет на смену плану «Единая перспектива-2010»?
В 1996 году английская «Файненшл Таймс» опубликовала статью «Они будут безрассудно быстрыми» — о вооружениях и войнах будущего. У нас ее перепечатали «Новости разведки и контрразведки».
«…Спутники-шпионы, разведывательные самолеты высокого класса, летательные аппараты-автоматы, способные сфотографировать поле боя с небольшой высоты, будут в таком сочетании взаимодействовать с разведывательными вертолетами и установленными на самолетах радарами, что сумеют воспроизвести в цифровом виде полную картину „поля боя“.
