продавать. Продажу роскоши нужно обставить лицензиями.
Так что, если хочется какому-то «долбаюноше» купить тачку «Бентли» за полмиллиона баксов — в итоге ему придется заплатить 750 тысяч «зеленых» (чтобы окупить затраты торговца на патент), да еще и потребительский налог. И Родине в бюджет из этой прорвы денег сразу же, не отходя от кассы, пойдет 250 тысяч долларов. А если этот болван покупает «Бентли», тогда как его конкурент на такие же средства приобретает новейший станок или технологическую линию, то в Китеж-экономике мот разорится, а рачительный хозяин поднимется еще выше. А так — полная свобода. Хочется тебе — гуляй. Только бабки — на базу. И потом не плачь и пеняй только на себя.
Увы, нынче наши власти лишь уменьшают количество лицензий. Наше правительство, наоборот, смягчает систему стандартов и требований, открывая путь и роскоши, и откровенно бросовым товарам. А это — не в русских интересах.
В налоговой революции мы видим и выход из тупика, в который загнали нас «реформаторы», которые применяли «тропические» рецепты в нашей морозной стране. Андрей Паршев первым сказал во весь голос: России в этой системе — конец. Потому что при наших холодах все, что мы будем здесь производить, окажется дороже товаров, произведенных в теплых странах. Поэтому из России капитал будет только бежать, а ее производство — разорится. Мы называем этот закон «петлей Паршева».
Но оффшорный характер русской экономики перевесит климатические неудобства России, есть интерес разместить производство у нас, а товар продавать, скажем, в Скандинавии. При этом инвестор не платит потребительский налог — он вносит только роялти за пользование нашими природными ресурсами. Но зато он оставляет здесь зарплату работникам, свое производство, плату за воду, газ и электричество.
Эта же экономика способствует самому бурному расцвету высоких и ресурсосберегающих технологий. Ведь предпринимателю тем меньше приходится платить государству, чем меньше он расходует природных богатств, земли, воды, газа и электричества. Поэтому он заинтересован в том, чтобы покупать машины, сделанные по закрывающим, чудесным технологиям. В том, скажем, чтобы заменять нефтеперерабатывающие заводы, раскинувшиеся на десятки гектаров, на малогабаритные нефтяные реакторы, которым нужна площадь небольшой усадьбы, чтобы ставить установки «свободной энергетики» и устройства замкнутого цикла. Здесь есть прямой интерес заниматься «хай теком» и «хай-хьюмом», которые не тратят природных ресурсов!
При этом работники у предпринимателей получают высокие заработки, русские снова обретают возможность покупать дома и квартиры, автомобили, мебель. Русские, которым теперь уже не угрожает конкуренция азиатских рабочих с сорокадолларовыми зарплатами, могут тратить деньги на образование детей и на медицину. Да и на само рождение детей, черт возьми! В такую Китеж-экономику вольются несметные средства. Государство стимулирует спрос граждан, и чем больше они покупают — тем больше поступления в казну от налога с потребления. Все справедливо: больше всего за потребление заплатит богатый, покупающий самые дорогие и роскошные вещи.
Расчеты показали, что «оффшорный вариант» обеспечивает ситуацию с бюджетом куда лучше, чем нынешняя модель. При этом в мире нет ни одой высокоразвитой оффшорной страны. Кипр и Каймановы острова — мелочь. А тут мы становимся впереди планеты всей.
Но чтобы совершить такую налоговую революцию, государство должно сделать красивый и решительный маневр в стиле Гитлера или Ямамото. Нужно создать финансовый запас России, дабы безболезненно изменить податную систему.
А для этого нужно умной силой отобрать у самых крупных неокочевииков в России награбленные деньги (а это — десятки миллиардов долларов), которые никогда не вернутся в страну по доброй воле. В этом случае используются и особые психотехнологии, которые превращают преступников в послушных марионеток. А к этой операции, названной нами «Бабки — на базу», добавляется уничтожение внешних долгов страны выдвижением встречного иска за золото, которое Запад взял за поставки оружия в Россию в годы Первой мировой войны, но контрактов не выполнил. Также в ход идут операции на внешних финансовых рынках. С помощью русских технологий прогноза они позволяют увеличить средства государства. Наконец, применяется и стратегия «технологического беспредела» — когда Россия становится убежищем для авторов самых смелых научно-технических идей со всего мира.
Впрочем, обо всем этом вы прочтете в «Третьем проекте», так что не станем пересказывать эту книгу.
Дальше разница между позициями Крупнова и Калашникова исчезает. Получив новое финансовое дыхание, Россия способна повести полноценную промышленную политику.
Если у России появятся чудесные технологии, сверхдешевая энергия «из ничего» и огромные доходы в бюджете, то она превратится в полную хозяйку своей судьбы. Нам не будет преград! У нас есть свобода предпринимательства? Есть! У нас есть социалистический, плановый сектор? Тоже есть — потому что богатое государство вкладывает деньги в проекты завтрашнего дня. У нас теперь — многоярусная экономика, где есть место и закоренелым коммунистам, и самым что ни на есть либералам. У нас будет три «этажа» экономики:
1. Воспроизводственно-инерционный, определяющий продолжение существующей промышленной системы без существенных изменений. Сегодня это прежде всего крупные производства, созданные в 30-70 -е годы. Большинство из них (до 80 — 90%!) сегодня стоит, и работающие в этом укладе составляют в структуре труда не более 20%. Этот уклад также можно назвать капитализационным, поскольку именно он задает воспроизводство существующей национальной промышленной системы и при правильной организации воспроизводства капитализирует ресурс, запасает общественное богатство. В состав этого уклада также входят и иностранные предприятия, поскольку они переносят в Россию также инерционные технологии и производства.
2. Коммерческий уклад, определяющий успешное использование сложившейся конъюнктуры и приносящий успешную прибыль. Большую часть этого уклада составляют сегодня старые крупные производства (к примеру, алюминиевый бизнес), эксплуатировать которые пока выгодно, поскольку эксплуатируются уже существующие мощности, созданные усилиями всей страны, а прибыль почти не реинвестируется в воспроизводство (капитализацию) и развитие. Другая часть этого уклада — малоквалифицированный и примитивный посреднический труд, эксплуатирующий квалификационный и образовательный ресурс советского времени (как известно, в составе челноков преобладают лица с высшим образованием). Доля коммерческого уклада на сегодня — до 80%, а в отдельных регионах и муниципальных образованиях — и все 100%.
3. Пионерный уклад или уклад развития, сектор создания будущего. Этот уклад определяет ядро будущей национальной промышленной системы. Именно в него прямым или косвенным образом инвестирует эффективное государство. Работники для такого уклада нужны сверхквалифицированные и способные к опережающей профессионализации. Для работы такого уклада необходим сверхкачественный труд. К великому несчастью, доля пионерного уклада в российской структуре труда составляет сегодня величину, близкую к нулю. Фактически он отсутствует.
Но именно он должен завоевать мир новыми товарами, которым нет аналогов на Западе.
— Какие-то вы подозрительные личности, ребята! Ставите во главу угла качество жизни нации, зовете к автаркии и многослойной экономике. Прямо «Майн кампф» какой-то, — замечает Скептик.
— Ну, вы, надеемся, не напишете на нас донос в МВД или ФСБ с обвинениями в экстремизме? Мы действительно считаем, что наша программа лучше, чем десятилетние ожидания мифических западных инвестиций в нашу экономику. Вот уже второй десяток все ждем их, доводя нацию до смерти…
То, что мы предлагаем, обеспечит русских качественной работой. То есть не унылой россиянской «занятостью» в виде заворачивания гамбургеров, «подай-принеси» или проституции, а трудом, который развивает ум, которым можно гордиться. Русские снова станут повелителями машин и высоких энергий, первопроходцами космоса и создателями лучшего в мире оружия, учеными и изобретателями. Русский инженер снова, как при царях и при Сталине, превратится в аристократа, в «соль земли».
Абстрактные рассуждения о трудоустройстве, занятости, процентах безработицы в нынешней стране Эр-Эф словно специально производятся для того, чтобы не допустить кардинальное противопоставление и разведение разных трудов. Если человек сначала делал спутники, а потом перешел заворачивать
