европейской части СССР и нефть Кавказа, высшие эшелоны гитлеровского руководства стремились создать новую расу бестий-сверхчеловеков. А зародышем ее был черный орден СС. Для этого нацисты задолго до создания нынешнего Евросоюза выдвинули проект своей объединенной Европы, транспортного моста между ею и Азией и т.д.

Пастух с железным посохом

Обозревая все это, мы должны отметить еще один факт: идея сверхчеловека, рожденного среди западных философов, оккультистов и финансистов (тоже магов — но магов денежного дела), оказалась практически намертво спаяна с другой идеей: Земли на всех мало. Новая раса должна уподобиться пастуху среди неразвитых людишек и пасти их железным посохом, сокращая в числе бесполезных особей.

Так легла историческая карта. Идеи сверхчеловека занимали место в головах западных воротил вместе с идеями пастора Мальтуса об угрозе катастрофического перенаселения планеты и грядущего ресурсного кризиса. Вместе с идеями Дарвина о естественном отборе в форме борьбы всех против всех и выживания сильнейших (и умнейших). Вместе с ницшеанством. Вместе с расистскими теориями Гобино и Чемберлена, затем смененными ультралиберализмом Фридриха фон Хайека. Сей австриец во второй половине ХХ века договорился до требований радикального сокращения функций государства — чтобы оно не мешало свободной конкуренции сильных и наиболее приспособленных к рынку.

Итак, на Западе идеальный сверхчеловек — маг, жестокий правитель над массами низших существ, стоящий «по ту сторону» от наших понятий о добре и зле. Он отделяет тех, кто достоин жить, от тех, кто только потребляет драгоценные природные ресурсы без всякой пользы. Он вершит судьбы государств, опираясь на развитые технологии и превосходную военную мощь. В идеале супермен должен на биологическом уровне отличаться от подвластных народов.

Вопреки пафосу Штайнера и «Звездных войн», радужным мечтаниям западных гуманистов и «левых», верх взяла эта тенденция. Она отчетливо читается в действиях «новых американских правых», пришедших ко власти в США в начале нового века. Она прослеживается в действиях ревнителей глобализации.

Эти черные, сатанинские идеи пропитали Античеловечество: истинную движущую и вдохновляющую силу нынешней глобализации. Фактически — высокосвязанное сообщество двуногих с особой психологией присвоения и использования всего и вся. Антицивилизацию, уже отделившуюся и от американской, и европейской, и русской. Именно здесь найдутся те миллиарды, что пойдут на создание нового варианта сверхчеловека. Сверхчеловека-бестии времен генной инженерии, мировых информационных сетей и нанотехнологий, а не архаичного — из эпохи радиоламп, пикирующих «юнкерсов» и пенициллина.

ГЛАВА 3. ВТОРОЕ ПРИШЕСТВИЕ БЕСТИИ

Бог умер…

Фридрих Ницше

Наследие Железного века

Грохоча и лязгая, отдуваясь и шипя тормозами, локомотив Истории с явным трудом перевалил рубеж тысячелетий. Те, кто успел оглядеться, кто с ужасом, а кто с бесшабашной надеждой постепенно начинают понимать, что новый участок пути будет куда страшнее и великолепнее века прошлого, «железного века».

Пришла пора сказать правду прямо и без обиняков. ХХ век стал веком борьбы за нового человека. Расцветшая в самом начале века в США буйным цветом евгеника, наука совершенствования homo sapience, подкрепляемая широкой практикой освященных законами стерилизаций тех, кто, по мнению ученых, титула «человек разумный» не заслуживал, воодушевила Гитлера на куда более решительные действия, от прямого уничтожения «недочеловеков» до подбора «нордически чистых» брачных пар. Его министр пропаганды, доктор Геббельс, стал отцом еще одного мощного метода формирования человека: тотальной пропаганды, манипулирования средствами массовой информации. Воспринимая человека в рамках марксовой модели как «совокупность общественных отношений», коммунисты СССР на всю катушку запустили третий механизм производства новых людей, механизм изменения самой среды обитания, социальных отношений в обществе, прежде всего отношений собственности.

Неудачи, постигшие творцов «железного века» в их деятельности, ни в коей мере не могут затмить главного: впервые за всю миллионолетнюю историю созидания и совершенствования орудий человек начал сознательно и планомерно превращать в созидаемое орудие самого себя. Не могут затмить они и важнейшего достижения на этом тернистом пути, ради которого, собственно, все и затевалось: высочайшей производительности труда, которую способен обеспечить новый человек. Невероятный, фантастический и по тогдашним, и по сегодняшним, меркам взлет науки и техники, подъем индустриальной мощи в Германии и СССР того времени является тому поразительным доказательством.

Все эти успехи были достигнуты благодаря лишь незначительному усилению взаимопомощи в человеческом обществе, небольшому сдвигу каждого человека в сторону реального альтруизма по отношению к соотечественникам.

Осознав еще в самом начале эпохи, во время знаменитых «ленинских субботников» и провала политики «военного коммунизма», что люди в обычных условиях не слишком расположены к реальной взаимопомощи и что никакое воспитание этого не способно изменить, Сталин попытался создать социальную систему, где буквально каждый человек кожей бы чувствовал постоянную смертельную угрозу как для себя, так и для всей страны. Угрозу, исходящую как от внешних, так и от внутренних врагов. Знаменитый тезис об «усилении классовой борьбы с ростом могущества социализма» был призван служить основанием для постоянного поиска врагов.

Этот неустанный поиск и удачные «находки» врагов истинных и мнимых были вовсе не результатом будто бы «паранойи» Сталина, а вполне сознательным выбором мудрого политика, продиктованным жесткой объективной реальностью природы человека. Именно в такой обстановке постоянного «боя со всем миром» ярко проявляются лучшие черты человека: альтруизм, самопожертвование, решимость на все ради общего дела, ради счастья народа. Между прочим, и реальные причины разжигания Мао Цзе-Дуном в свое время столь печально известной «культурной революции» объяснялись теми же самыми неустранимыми воспитанием качествами человека. Престарелый, но далеко не выживший из ума «великий кормчий» всеми силами пытался остановить неуклонное разложение коллективистской коммунистической идеи, резко ускорившееся при первых же признаках улучшения материальной жизни людей.

Стоило, однако, их недалеким последователям дать людям почувствовать, как им казалось, объективное «снижение опасности», как мгновенно каждый человек стал «сам за себя» и глобальное поражение коллективистской социальной модели стало неминуемым.

Тот же самый механизм объединения людей под влиянием угрозы использовал, по сути и Гитлер. Именно в этом лежит объяснение его непонятного для многих неудержимого милитаризма.

Натиск трансгуманизма