«Единорог» спустился с пригорка и мерной чавкающей поступью направился к городу.
Люди Колли сосредоточенным огнем раздолбали уже изрядно потрепанных «Латника» и «Гефеста», и ТЕХНО-армия дона Филиппе прекратила существование.
Остальные защитники Луккезе в беспорядке метались по полям и огородам. Не тратя боеприпасы, наемники дали им скрыться за стенами. Восемь машин Джека выстроились полукругом, не доходя до притихшего города.
Колли перевел коммлинк на частоту своего корабля:
– Черный Джек вызывает Мамочку! Лиз, ответь!
Шлем капитана наполнился бархатным контральто Лиз Соммерс – пилота транспорта:
– Мамочка на связи!
– Мы закончили работу. Горизонт чист. Поднимай корабль и двигай сюда на малой тяге. – Джек расслабился, насколько было возможно в кресле водителя, и лениво добавил: – Да, чуть не забыл: скажи Ратто, пусть быстрей заканчивает дела. Мне до чертиков надоел местный колорит!
– Порядок, Джек-дорогуша! Ждите меня, – промурлыкала Лиз и отключилась.
Колли перешел на командный канал:
– Фил, приятель, ты у нас самый вежливый. Пригласи-ка дона Филиппе поприветствовать гостей.
– Есть, шеф! Оформим в лучшем виде! – откликнулся Фил Робертс.
Наемник вывел плечистого «Бальдра» из строя. Правая рука гуманоидного ТЕХНО заканчивалась стволом дальнобойного лазера. Ярко-рубиновый луч прошелся по городским воротам и вспорол железо. Отрезанная часть обрушилась. Грохот падения потонул в воплях толпы.
– Дон Ратто ожидает дона Филиппе для принятия капитуляции. В случае неявки мы начинаем штурм, – прокатился по окрестностям голос Робертса, искаженный и усиленный внешними динамиками.
– Ну вот и все, парни! Можете передохнуть, но на всякий случай не отключайтесь.
Джек перевел рацию на громкую связь, поставил системы боевой машины на автобаланс, отключил нейролинк, соединяющий пилота с бортовым компьютером, и наконец-то стащил с головы тяжелый шлем.
Говорят, оказавшись в кабине ТЕХНО, человек шалеет: броня, стволы, термоядерный реактор под задницей – нет преград, любая задача по силам. До первого боя. Нарвешься на броню толще, стволы крупнее и реактор мощнее, тогда и поймешь: главная проблема – выжить.
Джеку Колли было тридцать четыре года от роду, двадцать из них прошли в кокпите боевой машины. Он выжил и научился доставлять проблемы другим. Капитан уже давно не испытывал эйфории, он просто делал свою работу. Как правило, хорошо.
Наслаждаясь передышкой, Джек наблюдал на мониторах, как «Мамочка» – планетарный транспорт класса «Старатель» – приземляется позади строя наемников.
Ко всем предыдущим напастям луккезианцев добавилось еще и несколько гектаров общественных выпасов, напрочь сожженных тормозными двигателями космического корабля.
Кортеж дона Ратто остановился, порядком не доезжая до разрушенных ворот. Из города показалась пара автомобилей. Вооруженные автоматами люди Катано жестами приказали им остановиться.
Предводители семей, как заправские парламентеры, встретились на пыльной дороге.
– Приветствую тебя, Филиппе! – Физиономия Ратто расплылась в улыбке. – Вот мы и разрешили наш спор!
– Когда-то я уважал тебя, – скорбно изрек луккезианский дон, – а сегодня ты привел в мой дом свору грязных наемников. Сицилийцы – люди чести, они так не поступают!
– Много ты знаешь о чести! – Победитель оглядел измятый и перепачканный костюм соперника и прищурился. – Да и в бизнесе ты не силен, дорогой дон!
Филиппе опустил голову и с трудом выдавил:
– Я слушаю твое предложение.
– Предложение? Знаешь, я тут подумал – когда старые люди не могут вести дела, они нуждаются в заботе. – Катано наслаждался унижением хозяина Луккезе. – Ты передашь мне права на твои предприятия и собственность, а я назначу тебе солидную пенсию. Заметь, утром ты обещал вздернуть меня на воротах конюшни. Оцени же мою щедрость и подписывай бумаги. Впрочем, если ты не согласен, можно обсудить детали твоего повешения.
– Ратто, ты… – Филиппе задохнулся.
– Тебе решать! – отрезал тот.
Луккезианский дон взглянул на небо, посмотрел на стены города, словно прощаясь с ними, и глухо сказал:
– Давай бумаги.
И он потянулся к внутреннему карману пиджака.
Ратто схватился за кобуру и предупредил:
– Эй, эй! Не дури!
– Я не вооружен. – Филиппе медленно извлек и показал ему золотую авторучку. – Где подписывать?
