ответит тем же? Почему не дать ей то, что она хотела, – опытного любовника, который способен доставить ей физическое удовольствие и комфорт? Распутнику не привыкать к расставаниям. Он оставит ее в покое, когда она перестанет нуждаться в нем.
Стук копыт донесся до него через гладь озера, и он поднял голову. То, что предстало его глазам, напоминало кукольное представление: женщина в синем платье вывела из сарая лошадь и, вскочив в седло, галопом поскакала в долину. Через минуту она исчезла из виду. Миссис Фрезер, стоя в дверях, некоторое время наблюдала за ней, прежде чем зайти обратно в дом.
Доминик нырнул в воду и поплыл, с каждым гребком все больше сознавая, что не сможет догнать ее, так как не знает дороги, а миссис Фрезер на своем гэльском наречии ничего не сможет ему объяснить.
Ему казалось, что его легкие вот-вот лопнут от напряжения; руки и ноги обжигало как огнем. Наконец он выскочил из воды и, обернувшись пледом, побежал к дому. Миссис Фрезер открыла дверь и улыбнулась ему, показывая на каминную полку – там стояла дымящаяся овсянка, которую женщина сохранила для него горячей.
– Куда она уехала? – выкрикнул Доминик.
Миссис Фрезер, покачав головой, издала мягкий звук наподобие тихого проникновенного пения, каким обычно успокаивают ребенка или дурачка. Конечно, она не могла понять английских слов, а криком делу не поможешь. Тогда Доминик наклонился, взял в ладони обе ее руки и поцеловал их.
Затем он выбежал из дома и помчался в долину – туда, где только недавно скрылись дети. В конце концов он настиг их. Они стояли вокруг пожилого человека в черном костюме. Мужчина поднял голову, и при виде обнаженного влажного тела, не прикрытого ничем, кроме пледа, в глазах его вспыхнуло удивление.
– Вы говорите по-английски? – забыв поздороваться, вскричал Доминик.
–И по-латыни, и по-французски, сэр, – вежливо ответил незнакомец. – Я учитель здешней школы. Чем могу помочь?
– Мне нужно переговорить с миссис Фрезер. Мог бы кто-нибудь перевести для нее несколько фраз? Это не терпит отлагательства!
Учитель потрепал по голове одного из своих учеников.
– Сходи с джентльменом, Джеми, и покажи ему, каков твой английский.
Мальчик лет десяти застенчиво улыбнулся и тут же послушно последовал за Домиником. Они побежали по дорожке к дому миссис Фрезер.
– Вы англичанин, сэр? – спросил Джеми.
– К сожалению, это так.
– Да, быть англичанином – это стыдно, – серьезно сказал мальчик. – Все знают, что наш народ лучше. Но, глядя на вас, я бы подумал, что вы горец.
Они прошли в дом, и Джеми перевел все, о чем спрашивал Доминик и что ему отвечала миссис Фрезер. Дети принесли свежие новости раньше, чем его известил Алан этой ночью: новый управляющий, англичанин Флетчер, накануне прибыл в Глен-Рейлэк, но встретил там решительный отпор. Собравшиеся женщины взяли под уздцы его лошадь, вытащили его самого из коляски, вывернули ему карманы и порвали предписание. После этого наместник был вынужден убраться восвояси несолоно хлебавши. Женщины смеялись ему вслед.
Однако Флетчер вернулся в тот же день, на этот раз уже с солдатами.
Доминик стоически заталкивал в себя кашу, слушая это повествование: за годы военных кампаний он хорошо усвоил простую истину насчет здорового тела и здорового духа и не хотел, чтобы его тело в критический момент подвело его.
– Зачем туда поехала мисс Макноррин? – угрюмо спросил он, проглатывая очередную ложку каши. – Чего она хочет этим добиться?
Джеми быстро пробормотал несколько фраз. Миссис Фрезер ответила по-гэльски, что было немедленно переведено Доминику.
– Она говорит, что женщины перегородят мост и не пустят солдат в долину. Солдаты не станут нападать на женщин. Мисс Макноррин собирается поговорить с ними, потому что многие из тех женщин не владеют английским.
– А куда подевалась мужская часть населения? Перевод «туда-обратно» происходил утомительно медленно.
– Мужчины ушли в холмы вместе со стадами, – пояснил мальчик. – Флетчер сказал, что если увидит домашний скот на земле его хозяина, жители будут оштрафованы, а скот реквизирован – вот почему мужчины вынуждены прятать стада, пока все не прояснится. Но некоторые молодые парни переоделись в платья своих матерей и сестер и собираются присоединиться к женщинам. Это будет грандиозное зрелище.
«Закон на стороне помещиков. И церковь, и шерифы со своими констеблями тоже у них на службе», – вспомнил он слова Кэтрионы. Нет, это будет не грандиозное зрелище, а кровопролитие, если он не сумеет предотвратить ее выступление. Кэтриона, как застрельщица, будет в центре событий и, несомненно, станет объектом ярости Флетчера.
Доминик поблагодарил мальчика и миссис Фрезер, быстро оделся и оседлал пони.
– Ты, случайно, не знаешь, где сейчас может находиться Алан Фрезер? – спросил он мальчика.
Тот покачал головой, потом спросил миссис Фрезер, но женщина тоже ничем не могла помочь.
– Тогда, может, ты объяснишь мне, как проехать в Глен-Рейлэк?
– О, конечно! – Джеми кивнул. – Это совсем недалеко.
Через три часа езды Доминик изрядно растерялся – в этих бесконечных пространствах можно было легко заплутать. Однообразие торфяников нарушалось лишь небольшими пятнами озер; вдали, сколько видел глаз, возвышались гряды гор – застывшие серые скалы, прочерченные снежными полосами. Слабый ветерок раздувал жидкие метелки болотной травы, но с трудом пробивался через скопление камышей в узких протоках. Ландшафт не менялся до самого горизонта, где плотной тучей двигалась отара овец, за которой по пятам бежали три сторожевые собаки. Доминик развернул пони и поехал прямо к холмам.
Один пес посмотрел на него, когда он приблизился, затем сел и завилял хвостом, и тут же подъехал пастух, гнавший отару. Невысокий мужчина в матерчатой кепке уверенно сидел на косматом пони. Увидев Доминика, он остановился.
– Добрый день, сэр, – поздоровался Доминик.
– Вы англичанин? – Мужчина поскреб бороду. – Никогда бы не подумал! – В говоре его чувствовался характерный акцент жителя южных равнин.
– Я полагаю, мы оба здесь иностранцы, – усмехнулся Доминик. – А это под нами Глен-Рейлэк?
Пастух посмотрел вниз.
– Нет, Глен-Рейлэк дальше. Вон там.
Доминик проследил за движением его пальца в ту сторону, где лежала голубая долина. Дорога в низине вначале извивалась вдоль реки, затем вместе с ней разветвлялась надвое, разделяя территорию на две половины. Глен-Рейлэк, очевидно, располагался в той, что подальше. Когда Доминик вгляделся в туман, ему показалось, что он увидел красную вспышку и яркий блеск металла. И тут же он понял, что не ошибся – по дороге медленно двигалась колонна солдат.
– А что, – спросил он, – овцы могут побежать им наперерез?
– Если я прикажу собакам, побегут. – Пастух из южной долины сплюнул в вереск. – Но я не собираюсь этого делать.
– О, я думаю, сделаете, – возразил Доминик. – У меня в этом кармане пистолет, заряженный и на взводе. К тому же я очень хороший стрелок.
Мужчина презрительно сплюнул:
– А ну-ка?
Доминик, не задумываясь, вытащил пистолет.
– Не хотите заключить пари? Я расщеплю вон тот самый высокий камыш. Сейчас вы увидите классный выстрел. Ну, что скажете?
Пастух поморщился:
– Да я особо и не спорю!
