руках их концы, держа также в руках напитки и яства.
Бадын прилетел как буря. Тлебица сказал:
— Успокойся, Бадын, останови свою кобылицу, ты не опоздал на Хасу.
Заговорщики помогли Бадыну сойти с кобылицы, повели его по своим буркам, ввели в дом и посадили на почетное место, принадлежавшее ему по праву. Когда все уселись, Тлебица подошел к Бадыну с рогом и сказал:
— Осуши, наш тхамада, рог почета и открой Хасу.
Раздались крики:
— Живи долго, как гора! Осуши рог почета!
— Разве я не знаю обычаев, разве я впервые открываю Хасу? — сказал Бадын. Он принял рог и, не пригубив его, открыл Хасу.
А в это время жена Бадына вывела Бадыноко из подземелья и сказала ему:
— Твой отец — на Хасе Нартов. Там его ждет смерть. Если ты поспешишь, то еще застанешь его в живых. Ступай на Хасу, приведи отца домой. Если он убит — привези его тело.
Но Бадыноко, который ни разу в жизни не видел своего отца, спросил:
— По каким приметам я найду его?
Мать ответила:
— Твой отец выше всех, шире всех и старше всех, находящихся на Хасе. На нем белая черкеска, а си дит он на самом почетном месте. Ни один конь не при вязан к коновязи рядом с его кобылицей, белоногой умницей.
Бадыноко ни разу не был на Хасе Нартов, он спросил:
— Матушка, в какую сторону мне направиться?
Мать ответила:
— Поедешь по берегу Тена, переправишься через бурный Псыж, спросишь: 'Где дом Алиджа?' Там и Хаса Нартов.
Бадыноко пустился в путь. Прирученные им большие орлы кружились над ним, собаки его из породы самиров то забегали вперед, то бежали рядом с гнедым конем. Вместе с всадниками переправились борзые через бурный Псыж, вместе с всадником пролетели над рекой мощнокрылые орлы.
Перед глазами всадника раскинулся зеленый луг. На лугу пастух, слабый от старости, пас овец. Бадыноко спешился, подошел к пастуху, протянул ему руку и сказал:
— Да умножится твое стадо, да продлятся твои годы! Скажи мне, пастух: как устроен дом, которым владеет род Алиджа?
— Откуда мне знать, как устроены дома знат ных? Всю жизнь я был чабаном. Рано утром я выго няю овец, ночью — пригоняю. Никогда я не был в этом доме, но вот что слыхал от людей: дом этот стар, множество столбов подпирает его, порог дома завален бревнами, и высота их достигает груди коня.
Бадыноко поблагодарил старого пастуха и направился к дому рода Алиджа. Всадника заметили дозорные, сидевшие на деревьях. Они слезли на землю, побежали к старшим и сказали:
— Приближается всадник. Посадка его нам не знакома. Нет среди нартов такого витязя.
Старшие приказали:
— Надо встретить его как подобает: не допу скайте его на Хасу.
Заговорщики закрыли ворота и выставили охрану. Но когда Бадыноко подъехал, охрана, испугавшись, убежала, а гнедой конь ударом груди проломил ворота. Бадыноко взял на плечи огромные бревна, лежавшие у входа, и, коснувшись их рукоятью своей плети, бросил посреди двора. Потом он спешился, привязал коня и направился к кунацкой. К нему подбежали джигиты и сказали:
— Не ходи туда, там сидят пожилые нарты. Иди к нам, молодым.
— Много ли я услышу от безусых? Послушаю лучше пожилых!
Сказав так, Бадыноко взошел на порог дома. Но дверь была крепко заперта, скрещенные копья преграждали вход. Бадыноко крикнул:
— Нарты, разве дом, где вы пируете, — кре пость?
— Для тебя наш дом — крепость, — послыша лось за дверью. — Уходи!
— Ну, если ваш дом — крепость, то я возьму ее! — воскликнул Бадыноко. Он вынул меч, одним ударом разрубил оба копья, одним ударом выломил дверь и вошел.
Нарты сразу узнали неведомого всадника, истребившего чинтское войско, и расступились, чтобы дать ему место среди самых достойных. Но Бадыноко остался в толпе, не приблизился к скамьям почета.
Тлебица-Коротыш, который торопился отравить Бадына, сказал:
— Что ты медлишь, дорогой тхамада? Не задер живай рога, другие нарты тоже хотят пить сано!
Бадын, оглядев всех, молвил:
— Нарты живут не в одной норе и пьют не из одного рога. Вручите каждому рог, и выпьем все разом.
Заговорщики обрадовались: теперь-то уж семь маленьких ядовитых змей отравят Бадына! А Бадын сказал:
— Прежде, чем мы осушим наши роги, пусть кто-нибудь встанет и скажет, в чем я, тхамада, ви новен перед ним, какую обиду я нанес ему. Таков обычай.
— Я обижен! — крикнул кто-то в толпе громко и звонко.
— Не кричи издали, а подойди сюда, — сказал Бадын. Тогда Бадыноко прошел сквозь толпу нартов и приблизился к тхамаде. Бадын сказал:
— Молодой друг, нарт-сподвижник! Скажи, чтобы все слышали, чем ты обижен?
— Вот чем я обижен! — воскликнул Бадыноко и выбил рог из рук тхамады. Рог упал, вылилось светлое сано и выползли семь маленьких ядови тых змей. Бадыноко выхватил меч из ножен и разру бил их.
— Тхамада! — крикнул он. — Тебя хотели отра вить!
Он повернулся лицом к заговорщикам, но те разбежались. Первым убежал Тлебица-Коротыш.
Бадын, потрясенный всем случившимся, подошел к Бадыноко и, благодарно взглянув на него, спросил:
— Откуда ты родом, витязь?
— Не спрашивай, старик, не теряй времени, — сказал Бадыноко.. — Зложелатели ищут твоей гибели. Тут тебе делать нечего. Если у тебя есть дом — уезжай.
Бадыноко отвязал кобылицу Бадына — белоногую умницу, — подвел ее к Бадыну и, держа стремя в левой руке, помог старику сесть в седло. Бадын уехал. Уверившись в том, что заговорщики разбежались, уехал вслед за ним и Бадыноко. Гнедой конь его летел, как молния, и всадник прибыл к вечеру домой. Он сказал матери:
— То, что ты приказала исполнить, я исполнил.
Мать увела его в подземелье, а вместе с ним его коня, его орлов, его собак.
На третьи сутки вернулся домой старый Бадын. Он ехал медленно: душа его была потрясена. Он думал о зложелателях-нартах, о своем чудесном избавителе, — об этом отважном и почтительном витязе.
Когда Бадын спешился на своем дворе, жена его приветствовала:
— С приездом, старик!
— Да продлятся годы твоей жизни! — тихим го лосом ответил ей Бадын.
— Что с тобой случилось сегодня, старик, почему ты трезвый? — спросила жена. — Ты всегда возвра щался с Хасы веселым и хмельным.
Старик ответил грустно:
— Я не трезвый, я веселый, но я устал с дороги.
Но не так-то просто было отделаться от расспросов жены, и Бадын рассказал ей обо всем, что с ним случилось: о зложелателе Тлебице, о семи маленьких ядовитых змеях в роге светлого сано, о своем спасителе — неведомом витязе. И так заключил свой рассказ Бадын:
— Много лет я живу на свете, много славных и могучих нартов повстречал я на своем веку, но такого вижу впервые!
— Муж мой, — спросила жена, — кем бы ты хо тел назвать такого бесстрашного и сильного витязя:
