иудейские богословы, заявляя, что источником нравственных идей иудаизма являются Ветхий завет и Талмуд, рекомендует извлечь из библейского декалога и многочисленных поучений Талмуда нормы и принципы для некой универсальной религии.
Раввины в нашей стране в своих устных выступлениях также пытаются осовременивать обветшалые ветхозаветные предписания. Адепты этического иудаизма рассматривают все категории морали абстрактно, в отрыве от социальных условий, породивших формы общественного сознания. Они скрупулезно разбирают вопросы об отношении человека к богу, защищая при этом культ частного интереса и индивидуального счастья. Они требуют от человека эгоистической заботы о спасении своей души и об обеспечении себе личного благоденствия в потустороннем мире.
Вполне понятно, что нравоучения иудаизма противоречат коммунистическому воспитанию и мешают формированию таких качеств характера, как гордость, независимость, сознание собственного достоинства и творческая активность.
Вера в приход мессии (машиаха), в индивидуальное бессмертие, в существование загробного мира и небесного царства является одним из главных догматов иудейства. Проповедью о приходе мессии идеологи иудаизма усыпляли народ, создавая фантастические картины общественного переустройства, которое якобы зависит от морально–религиозного поведения людей. Талмудисты и современные иудейские клерикалы защищают богословскую идею о том, что жизнь всей вселенной, отдельного человека, его будущность зависят от строгого исполнения заповедей бога, его Торы и декалога.
В трактате Сангедрин перечисляются безнравственные лица, которые не имеют удела в будущем мире. К таким лицам отнесены утверждающие, что нет воскресения мертвых, те, кто говорит, что Тора не от бога, те, кто читает светские книги, кто «свергает иго», «разрушает завет», эпикурейцы и т. п.
Учение Талмуда о мессианском царстве уже в I в. н. э. получило ярко выраженную эсхатологическую окраску, и к талмудистам в определенной мере можно отнести слова Ф. Энгельса, характеризующие первоначальных христиан как людей, серьезно отнесшихся к суду небесному, к наградам и карам в потустороннем мире, создавших небо и ад и тем самым нашедших выход, «который вел страждущих и обездоленных из нашей земной юдоли в вечный рай» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 483).
В моральных поучениях Талмуда земной греховной жизни противопоставляется идеальная жизнь на небесах. Это раздвоение мира в сознании человека является отражением социальной придавленности человека в эксплуататорском обществе. Гнет и унижение вызывают религиозное самоотчуждение человека и водворяют его на небесах. Поэтому борьба с религией в условиях капитализма сводится не только к критике религиозных поучений, но и к борьбе за социальный прогресс, демократию и социализм.
Мы рассмотрели основные положения морали иудаизма. Следует упомянуть о том, что в настоящее время эти положения толкуются иудейскими проповедниками в форме, которая, по их мнению, должна отвечать требованиям современности. Так, некоторые современные иудейские богословы, приспосабливаясь к требованиям коммунистической нравственности, усиленно отыскивают сентенции Талмуда, благословляющие ремесло и любовь к ближнему, и выдают их за требования гуманизма и справедливости, якобы характерные для иудаизма, стараются согласовать этику Талмуда с требованиями коммунистической морали. Однако попытка отождествить коммунистическую нравственность с моральными поучениями иудаизма не выдерживает критики, ибо мораль иудаизма фактически защищает частную собственность, гнет и эксплуатацию.
БУДДИЙСКАЯ МОРАЛЬ
Как всякая религиозная мораль, буддийская мораль, по мнению приверженцев буддизма, направлена на обеспечение их спасения в загробном мире и обосновывается основными догматическими положениями этой религии. Несмотря на относительную сложность буддийской схоластики, основанная на ней мораль проста и доступна пониманию широких масс. Это сыграло большую роль в распространении буддизма вне Индии, так как везде — и в Тибете, и в Китае, и в Японии, и среди населения Индокитая и Цейлона — в условиях классового общества важнейшие исходные положения буддийского учения о неизбежности страданий были понятны, легко воспринимались угнетенными и являлись выгодными угнетателям.
Исходя из учения о неизбежности земных страданий, буддизм утверждает, что дело спасения каждого человека находится в его собственных руках. Всякая попытка вести борьбу за земные интересы, по словам проповедников буддизма, таит в себе страшную опасность бесконечного продолжения новых страданий. Отказ от жажды жизни, преодоление в себе «всякого сильного чувства» — все это приводит к прекращению страданий. Как же подавить в себе жажду жизни, столь естественную для человека, для всякого живого существа? Путь крайнего аскетизма, самоистязания и умерщвления плоти ранний буддизм отрицал. Сам Будда до своего «просветления», говорит легенда, в течение семи лет предавался строжайшему аскетизму, но это не помогло ему найти истину. Единственным путем спасения, утверждает буддизм, является «благородный срединный восьмеричный путь».
Этот путь, согласно буддийской литературе, состоит в «праведном воззрении, праведном стремлении, праведной речи, праведном поведении, праведной жизни, праведном усилии, праведном созерцании, праведном размышлении».
Раскрывая значение отдельных звеньев «восьмеричного пути», буддийская литература подчеркивает, что под «праведным воззрением» следует понимать знание и верное восприятие «четырех благородных истин» — основного зерна буддийского учения, о котором уже шла речь. Кто их не знает, спастись не может, путь к спасению возможен только через приобщение к буддизму. «Праведное стремление» трактуется как решимость познавшего «четыре истины» реализовать их в своей жизни. Одним из проявлений этой решимости является праведная, т. е. лишенная лжи, грубости и клеветы, речь. Под «праведным поведением» в первую очередь подразумевается соблюдение «пяти моральных требований» («панча– шила»). «Праведная жизнь» — это в первую очередь жизнь на «честно добытые» средства к существованию. «Праведное усилие» должно быть направлено на преодоление всего того, что привязывает сознание к этому иллюзорному бытию. Под «праведным созерцанием» следует понимать, говорят буддисты, постоянное сосредоточение на том, что уже осознано и достигнуто на пути к спасению, на пути преодоления земных привязанностей. Наконец, «праведное размышление» — это путь последовательного совершенствования сознания, достижения все большей отрешенности от всего земного, обретение такого внутреннего покоя и невозмутимости, в которых нет места даже для радости по поводу освобождения от земных уз и появления перспективы близкого достижения нирваны. «Совершенная жизнь», по буддизму, есть жизнь, основанная на представлении о том, что, преодолев свои ложные воззрения и земные привязанности, можно победить зло и страдания чувственного мира.
Понятие «праведности», или «совершенства», в буддизме следует охарактеризовать как полное отсутствие всяких земных желаний и чувств.
Идеалом раннего буддизма был эгоист, заботящийся только о собственном спасении. Буддист должен спокойно взирать на окружающие его страдания и мучения людей, не забывая, что это иллюзия. Увлечение згой иллюзией, попытка что–то изменить в ней, страстное вторжение в жизнь неизбежно ведут к новым личным перерождениям и страданиям. Ни себя, ни своих близких и товарищей не должен защищать буддист от угнетателей и тиранов, от любого зла, так как всякое активное злое действие, обращенное против кого бы то ни было, неизбежно приведет к новым неблагоприятным возрождениям. Во всех канонических текстах ставится знак равенства между спокойствием, бесстрастием и мудростью, познанием, спасением.
Особенно опасны для дела спасения все живые человеческие чувства и привязанности, приковывающие к этому миру страданий.
Вполне понятно, что такая проповедь духовно сковывала угнетенных, требуя полной покорности перед
