Забытая история русской революции. От Александра I до Владимира Путина

союз развалить, и подтолкнули Болгарию к выступлению против Сербии и Греции. В ходе второй балканской войны Болгария, на которую ополчились также Румыния и Турция, потерпела поражение.

Все эти события существенно обострили российско-германские и российско-австрийские противоречия, зато союз Англии, Франции и России – Антанта, укрепился.

16 июля 1914 года, после того как Австрия начала военные действия в Сербии, Николай II подписал указ о всеобщей мобилизации, однако не объявляя никому войны. Три дня спустя войну России объявила Германия, а 3 августа она же объявила войну Франции. На следующий день Англия под предлогом нарушения немецкими войсками нейтралитета Бельгии объявила войну Германии. Затем 23 августа в войну на стороне Антанты вступила Япония. Вооруженный конфликт приобрел мировой характер.

Хотя державы Антанты по людским и материальным ресурсам существенно превосходили австро- германский блок, степень их готовности к широкомасштабным боевым действиям была ниже. Рассчитывая, как, впрочем, и все страны-участники конфликта, на молниеносную войну, Германия предполагала быстро разгромить Францию, а затем всеми силами обрушиться на ее восточную союзницу.

Экономика России развивалась хоть и быстро, но, как уже сказано, с отставанием от Европы, а особенно от Германии; громадным было отставание и по вооружению, что, конечно, снижало ее шансы. Но самое печальное, что война эта так и не стала народной в отличие от, например, войны с Наполеоном, хоть и обращался к народу государь с просьбой о «консолидации» в своем манифесте: «В грозный час испытаний да будут забыты внутренние распри. Да укрепится еще теснее единение Царя и Его народа и да отразит Россия, поднявшаяся как один человек, дерзкий натиск врага…» Ничего этого народ не понимал. В воспоминаниях героя войны А. А. Брусилова мы находим подтверждение этому:

«… Даже после объявления войны прибывшие из внутренних областей России пополнения совершенно не понимали, какая это война свалилась им на голову. Сколько раз спрашивал я в окопах, из-за чего мы воюем, и всегда неизбежно получал ответ, что какой-то там эрц-герец-перц (австрийский эрцгерцог Франц Фердинанд. – Авт.) с женой были убиты, а потому австрияки хотели обидеть сербов. Но кто же такие сербы – не знал почти никто, что такое славяне – было также темно, а почему немцы из-за Сербии вздумали воевать, было совершенно неизвестно. Выходило, что людей вели на убой неизвестно из- за чего, то есть по капризу царя».

Уже 26 июля 1914 года при голосовании в IV Государственной думе (она начала работать в ноябре 1912-го) по вопросу о предоставлении военных кредитов правительству фракция социал-демократов выступила со следующей декларацией о войне:

«Настоящая война, порожденная политикой захватов, является войной, ответственность за которую несут правящие круги всех воюющих теперь стран. Пролетариат, постоянный защитник свободы и интересов народа, во всякий момент будет защищать культурные блага народа от всяких посягательств, откуда бы они ни исходили – извне или изнутри. Но когда раздаются призывы к единению народа с властью, мы, констатируя, что народы России, так же как и все народы, вовлечены в войну помимо своей воли, по вине их правящих кругов, считаем нужным подчеркнуть все лицемерие и всю беспочвенность этих призывов к единению».

Присоединиться к этой декларации эсдеков собирался и лидер партии трудовиков А. Ф. Керенский, но раздумал.

«Конечно, в проявлениях энтузиазма – и не только казенного, – не было недостатка, особенно вначале, – писал позже лидер кадетов П. Милюков. – Рабочие стачки – на время – прекратились. Не говорю об уличных и публичных демонстрациях. Что касается народной массы, то ее отношение, соответственно подъему ее грамотности, было более сознательное, нежели отношение крепостного народа к войнам Николая I или даже освобожденного народа к освободительной (русско-турецкой. – Авт.) войне 1877–1878 гг., увлекшей часть нашей интеллигенции. Но в общем набросанная нашим поэтом картина – в столицах “гремят витии”, а в глубине России царит “вековая тишина” – эта картина оставалась верной. В войне 1914 года “вековая тишина” получила распространенную формулу в выражении: “Мы – калуцкие”, то есть до Калуги Вильгельм не дойдет».

В обществе не было единства, у армии не было техники. В тех же воспоминаниях Брусилова читаем: «По сравнению с нашими врагами мы технически были значительно отсталыми, и, конечно, недостаток технических средств мог восполняться только лишним пролитием крови…»

В предвоенное пятилетие в России сложился своеобразный симбиоз казенной и вновь созданной частной военной промышленности. Адмиралтейский, Балтийский, Ижорский, Обуховский судостроительные заводы; мастерские адмиралтейства и портов; Тульский, Сестрорецкий и Ижевский оружейные, Пермский орудийный и сталелитейный; патронные, пороховые, трубочные, снарядные, снаряжательные заводы регулярно получали военные заказы. Почти исключительно на военные нужды работали уральские горные заводы. Велика была сеть казенных железных дорог; казна владела миллионами гектаров земли. И несмотря на то что правительство отпустило на реконструкцию и новое строительство своих заводов около 200 млн рублей, примерно только к 1917 году могли быть выполнены принятые накануне войны программы развития российских армии и флота.

В начале войны производимых в стране артиллерийских снарядов не хватало, чтобы достичь даже среднемирового, уж и не говоря о германском, уровня обеспечения артиллерии. Недостаток винтовок к ноябрю 1914-го достигал 870 тысяч, а ежемесячно производить планировалось лишь 60 тысяч штук. Кроме того, почти половина солдат были элементарно неграмотны. Исследование, проведенное в 1911-м, показало: в русской армии на каждую тысячу новобранцев свыше семисот были неграмотны, в германской армии – один…

1914, май-август. – Волна забастовок в России. 1 августа. – Начало Первой мировой войны. 2 августа. – Введение «сухого закона». Август. – Восточно-Прусская операция русской армии, заставившая Германию остановить наступление на Париж и перебросить часть своих сил на восток, срыв ставки Германии на молниеносную войну. Переименование Санкт-Петербурга в Петроград.

С началом боев с Германией и Австро-Венгрией русские армии образовывали два фронта, Северо- Западный и Юго-Западный. Когда осенью 1914 года в войну на стороне австро-германского блока вступила Турция, возник еще один фронт, Кавказский.

Русская армия израсходовала мобилизационный запас снарядов за 4 месяца, а для его восстановления (при существовавших темпах производства) требовался год. С декабря 1914-го по март 1915-го фронт получил лишь треть необходимого количества снарядов и винтовок.

Скажем несколько слов о развитии вооружений в предшествовавший период, прежде всего о разработках талантливого русского изобретателя В. С. Барановского. В 1872–1877 годах он создал ряд образцов скорострельных орудий, которые, к сожалению, в тот момент не были приняты на вооружение армии. Чуть позже, с изобретением в 1880-х бездымного пороха, принципы устройства скорострельных пушек Барановского были заимствованы всеми странами. В 1900-м на Путиловском заводе в Петербурге при участии Н. А. Забудского и А. П. Энгельгардта была сконструирована 3-дюймовая (76-мм) полевая скорострельная пушка, которая в 1902-м была усовершенствована и принята на вооружение полевой артиллерии русской армии.

Русско-японская война 1904–1905 показала явное превосходство скорострельных орудий над ранее существовавшими системами. Благодаря изобретению артиллерийского угломера и панорамы русские артиллеристы в этой войне впервые применили новый метод ведения артиллерийского огня – стрельбу с закрытых позиций. При осаде Порт-Артура выявилась необходимость применения навесного огня для поражения живой силы и огневых средств японцев в близко расположенных траншеях, лощинах, оврагах. Мичман С. Н. Власьев предложил использовать с этой целью мину для стрельбы из 47-мм морской пушки; так появилась идея нового вида артиллерийского вооружения – миномета.

После Русско-японской войны во всех странах Европы велась работа по созданию тяжелой артиллерии, главным образом гаубичных систем. В России в 1909–1910 было принято на вооружение несколько образцов гаубиц 122-мм и 152-мм калибра и 107-мм тяжелая пушка. С этими орудиями, а также 76-мм полевой и горной пушками Россия и вступила в Первую мировую войну; проблема была в их нехватке на фронтах. Надо отметить, что в ходе войны во всех армиях наряду с количественным ростом артиллерии улучшалось ее