Москве, Ленинграде, с грехом пополам в Донбассе и на Урале, в других местах с перебоями.
Каганович. На Урале не с грехом пополам, а на четверть.
Микоян. Причем с 1948 года цены на мясо снижены так: если 1948 год считать за 100, то теперь 42, то есть больше чем в два раза.
Ресурсы не поднялись, а когда снижение цен на все товары происходит, экономика определяется не на хлеб, а на покупку мяса. Значение спроса растет быстрее обычного спроса. Колхозный рынок не растет, колхозники покупают мясо и молоко у нас. Севооборот установлен, при этом крупнейший вопрос, такой, как мясо, картошка, овощи, не можем решить. Товарищ Сталин чувствовал что-то неладное. В ноябре месяце отчитывался министр сельского хозяйства Бенедиктов о положении дел[118]. Бенедиктов докладывал формально. Выходило, что колхозники — враги собственности, ничего не делают. Товарищ Сталин гениально мог из нескольких фактов сделать вывод. Он говорил — если колхозники плохо ухаживают за скотом, значит, они не заинтересованы в общественном животноводстве, значит, нужно создавать экономически сознательные колхозы для развития животноводства. И решили организовать комиссию Президиума ЦК по животноводству во главе с Хрущевым. Я был членом этой комиссии. Месяца два работали добросовестно, вопрос шел о повышении иен. Я говорю: нельзя повышать иен, как захотят, это явный абсурд. Цены такие: средняя цена на мясо 25 копеек.
Маленков. Это было при товарище Сталине?
Микоян. Да.
Или для примера возьмем керосин. Крестьяне думать умеют, люди узнают экономику, их заставляют изучать ее, они изучают марксизм-ленинизм. Керосин стоил 10 копеек в 1930 году, после неоднократного снижения — 1 рубль 50 копеек. Раньше, чтобы купить 1 литр керосина, крестьянин продавал полкилограмма живого скота, а теперь четыре килограмма скота. Чтобы керосином осветить себя, должен такое количество скота давать, а мясо, спички — в два раза дороже довоенного года. Ведь там, где умеют заботиться по-настоящему, там до огромного уровня поднимают. Хлопок подняли, чай подняли. Я убежден, что лен поднимут. Почему не могут решить такой вопрос и поднять его, как животноводство? Вносили предложение. Мы с Хрущевым были единого мнения, что политика цен — острый вопрос. На выбор было два варианта — какой захочет принять товарищ Сталин, такой и будет. Средняя цена крупного рогатого скота 90 копеек и 70 копеек, или то, или другое, пускай сам принимает. Он сказал: принимаю третий вариант — 60 или 50 копеек, вот в таком виде. Не успели кончить вопрос, умер товарищ Сталин. Казалось бы, четыре месяца прошло, готов проект, можно было бы принять, но до сих пор не приняли. Несколько раз я ставил вопрос в Президиуме. Хрущев говорит — давайте оговорим вопрос по животноводству, и чуть ли не до апреля дотянули.
Хрущев. К сожалению, когда был третий вариант, тут же попутно он внес предложение — увеличить налог на колхозы и колхозников, поднять до 40 миллиардов налог, а весь доход исчисляется в 42 миллиарда.
Микоян. Нынешний налог в 15 млрд довести до 40 млрд.
Хрущев. Нет, увеличить еще на 40 млрд налог. Это уж, знаете, я не знаю, что такое.
Микоян. Это уже было невозможно. Тогда мы сами не торопились с этим проектом.
Хрущев. Куда было торопиться? Это могло вызвать восстание.
Микоян. После этого, казалось бы. что стоит принять такой проект, и Берия сам возмущается. Это ясно всякому, что если примем предложение товарища Сталина о налоге, это значит поднять восстание. Это были его слова, а как только Сталина не стало, мы не смогли ничего решить, а мы могли решить. Насчет овощей и картофеля. Еще в 1950 году хватало овощей и картофеля, и во время войны было неплохо, но попрали это дело, предложили три-четыре копейки за килограмм картошки. Если будут строительный песок на реке заготовлять, копать, доставлять, то он дороже будет стоить, чем картошку посадить, вырастить, выкопать и доставить. Мы что делаем? Каждый год учреждения Москвы посылают служащих, которым платят тысячу рублей, копать картофель. За счет учреждений это идет, а колхозники смотрят, немножко смеются, торгуют молоком. Вместо того чтобы заинтересовать колхозников, посылают служащих и квалифицированных рабочих. Надо, чтобы колхозники выращивали картофель, а служащие и рабочие занимались своим делом. Ведь нельзя же допустить, чтобы квалифицированный рабочий копал картошку, а колхозник в это время работал в городе.
Хрущев. Сколько Вам еще времени надо? Вы говорите уже 50 минут.
Микоян. Еще минут 10. Я сокращусь.
Всего надо было 300 млн, цены повысить на картофель, по мясу около 3 млрд. надо было прибавить. Деньги v нас были, расходы большие, можно было сократить, например, за счет Туркменского канала. Все это сорвал.
Поэтому товарищ Хрущев правильно объясняет, для чего это сделано: чтобы подорвать авторитет руководства, он решил сорвать эти мероприятия. У нового министра сельского хозяйства товарища Козлова было жалкое положение. С каким проектом ни входит, Берия нападает. Ни один проект Козлов не мог провести, пока не согласился и не принес то. что сам считал неправильным.
Наконец, следующий вопрос. Товарищ Сталин в своем труде «Экономические проблемы социализма в СССР» сказал, что нельзя игнорировать объективные экономические законы, а вот мы в области мяса, молока и картофеля эти законы попрали. Авантюрист политический оказался авантюристом и в экономической политике. Чтобы дезорганизовать руководство и разбить членов Президиума, он ловким маневром добивался отклонения нужных предложений. Например, план снабжения во II квартале провалил под флагом охраны резервов. Я извиняюсь, товарищ Хрущев, но я знаю, что все товарищи ко мне как к министру претензии имели, поэтому я должен еше сказать. Товарищ Маленков сказал, что во II квартале повысить условия жизни населения.
Была угроза, что мы уменьшим во втором квартале по сравнению с первым кварталом. Товарищ Маленков говорит мне: добейтесь того, чтобы не уменьшать. Стали изыскивать возможности, дали проект заимствовать из государственных резервов десять процентов животного масла, имея в виду, что с увеличением заготовок этот расход покроем. Надо было сразу принять план снабжения. А Берия отверг, говорит: нельзя этого делать. И только после его ареста этот план был утвержден и 30-го числа разослан на места.
Это был такой дезорганизатор, особенно в последнее время, что совершенно нельзя было спокойно работать. Вот поэтому принятое решение не только не ослабляет нас, а открывает возможность творчески работать над дальнейшим подъемом и укреплением нашей страны.
Маленков. Не так страшен черт, как его малюют.
Микоян. А каким жалким он выглядел на Президиуме!
Я часто по своим делам советуюсь с товарищем Маленковым. И вот, говоря об увеличении товарных фондов, я прошу меня поддержать увеличить на 20 миллиардов против годового плана фонды товаров для рынка. Правительство меня поддержало[119]. Видя такую поддержку, я взялся за работу засучив рукава. Меня товарищ Маленков спрашивает, каких промтоваров не хватает стране. Я ему отвечаю: самое главное — не хватает хороших тканей для мужских и женских костюмов, не хватает хороших сорочек, а с остальным обойдемся. Стали нажимать на товарища Косыгина, чтобы изыскал средства для увеличения выпуска хороших тканей. Я предложил: есть свободная валюта, есть некоторые ресурсы в нашей стране, и надо купить на 2–3 миллиона хороших тканей для костюмов в Китае, сразу привезти, и тогда мы оденем
