экзамен.
Я хотел бы коснуться нескольких вопросов, которые не относятся к работе 1-го Главка. Вот вопрос относительно Зап[адной] Украины и Литвы. Когда члены Центрального Комитета получили документ, задумались над решением. И у меня была такая мысль, что неправильно только национальные кадры оставить, а всех русских убрать, что это приведет только к расколу в нашем многонациональном государстве. Это всем сейчас ясно.
Второй вопрос. Неблагополучно на Западной Украине, в Литве из-за искривлений в национальном вопросе. Нам казалось, что не только в этом дело. Все помнят огромное бандитское движение было на Украине в 20-х годах. Не по этой линии был решен вопрос и было покончено с бандитским движением. Скажем. Западная Украина была в Австрии, под Францем-Иосифом, Прибалтийские республики были под владычеством русских помещиков. Там не было этого движения. Есть какие-то и другие вопросы, хозяйственные вопросы, административные, которые были обойдены в предложениях Берия, не подняты, не вскрыты.
Относительно Германской Демократической Республики. Не было понятно рядовым членам партии, рядовым работникам, как можно пойти на объединение Западной Германии с Восточной Германией. Это означало отдать 18 миллионов населения и Германскую Демократическую Республику в лапы буржуазных заправил. Это совершенно очевидно. Нельзя было этот вопрос решать таким путем. У нас есть специальные соображения по этому вопросу, в ГДР добывается много урана, может быть, не меньше, чем имеют в своем распоряжении американцы. Это обстоятельство было известно Берия, и он должен был сказать Центральному Комитету, чтобы эти соображения учесть.
Товарищи, с изъятием Берия из состава Президиума и руководства нашей партии Центральный Комитет партии, Президиум, не опасаясь интриганов, не опасаясь внесения розни в ряды ЦК, в руководство партии, спокойно могут обсуждать все вопросы управления государством, спокойно обсуждать все недостатки, которые были в нашей работе, и уверенно их устранять. Нет сомнения в том, что Центральный Комитет нашей партии, Президиум ЦК, освободившись от этого прохвоста, поведут нашу партию и государство вперед к новым успехам.
Хрущев. Есть предложение на этом закончить работу Пленума. Есть предложение завтра заседание Пленума не иметь, а сейчас создать Комиссию по разработке предложений и резолюций Пленума. Вечернее заседание собрать в 8 часов, продолжим прения, несколько товарищей выступят, примем резолюцию и на этом закончим работу нашего Пленума.
Возражений не будет?
Голоса из зала. Нет.
Хрущев. Прежде чем закрыть заседание Пленума, разрешите решить вопрос о комиссии по разработке резолюции. Есть предложение создать комиссию в составе 13 человек. Другие предложения есть?
Голоса из зала. Нет.
Хрущев. Назову товарищей, рекомендуемых в состав этой комиссии: тт. Маленков, Молотов, Хрущев, Булганин, Каганович, Кириченко, Михайлов, Патоличев, Бакрадзе, Юсупов, Поспелов, Суслов, Шепилов.
Будут другие предложения?
Голоса с мест. Принять.
Хрущев. Будем считать принятым. После закрытия заседания Пленума просьба членов комиссии зайти в зал.
Еше одно обращение к секретарям ЦК союзных компартий, к председателям Советов Министров, секретарям обкомов партии, к председателям областных исполнительных комитетов, к работникам сельского хозяйства, которые присутствуют на Пленуме ЦK, остаться на несколько минут. Есть предложения насчет использования дневного времени завтра.
На этом заседание Пленума считаю законченным. Завтра соберемся в 8 часов.
ЗАСЕДАНИЕ 4 ИЮЛЯ
Вечернее заседание
Хрущев (председательствующий). Продолжим, товарищи, работу Пленума. Слово имеет Андрианов. Подготовиться товарищу Ворошилову.
Андрианов. Товарищи, постановление Президиума ЦК о враге народа Берия — единственно правильное и своевременное решение. Члены Президиума ЦК товарищи Маленков, Хрущев, Молотов, Булганин, Каганович, Микоян обстоятельно и со всей необходимой полнотой раскрыли лицо этого заговорщика и коварного врага.
Как теперь со всей очевидностью стало ясно, речь идет не о простом карьеристе, выскочке. Это опасный враг — предатель пробрался в руководящее ядро — мозг нашей партии, имел в своих грязных руках вооруженный, а в некоторой части преданный аппарат.
Вот почему столь затруднялась деятельность ЦК КПСС и правительства. Именно в этом видны столь проникновенные и мужественные меры, принятые Президиумом ЦК КПСС, давшие возможность без малейшего потрясения обезвредить этого зверя. Главное его устремление проявлялось в захвате власти, чтобы возвести себя в диктаторы по типу Тито-Ранковича, а идеологические основы — марксизма — сменить на американизм. Поэтому не случайно и его приближение к Тито-Ранковичу.
Вот почему, товарищи, все мы глубоко уверены, что Пленум ЦК и вся наша партия единодушно одобрят это мудрое и в то же время мужественное решение Президиума ЦК нашей партии.
Мы, местные работники, до Пленума Центрального Комитета многое не знали, и трудно было хотя бы в какой-то степени предположить о вероломстве этого человека. Соприкасаясь по делам, многим приходилось выслушивать от него всякие дерзости, не исключая мата, которым он оснащал почти каждое свое замечание. Зачастую мы это относили к его специфической натуре, считаясь с его личными данными, и, кроме того, побаивались, так как он мог добиться своего.
Прежде всего в Министерстве и на местах, в областях и республиках, произвел массовую замену чекистских кадров, причем в подборе кадров был единственный принцип личной преданности. Мнения партийных органов, как и выяснилось на Пленуме, не принимались во внимание и бесшабашно попирались. Мне хочется по этому вопросу о кадрах остановиться и на примере Ленинградской области. В Ленинградской области, примерно за год до этого, вместо снятого обанкротившегося начальника Управления был утвержден Центральным Комитетом и пришел товарищ, который только начал входить в дело[126]. Пришло новое руководство Министерства. Сменили начальника и в Ленинградском областном управлении, несмотря на возражения обкома партии, якобы подвидом болезни, хотя этот человек был здоровый и не хотел признать себя больным человеком. Я обращался в Министерство, чтобы выяснить причины снятия и попросить оставить работать начальником Управления. Кроме дерзостей, ничего нельзя было услышать. Я не согласился с таким поведением Министерства и обратился в Центральный Комитет, тем более что мне было известно, что ряд сомнительных людей был выдвинут в Министерство, например, бывший начальник Ленинградского управления Горлинский, снятый решением ЦК и уволенный из органов, о нем я скажу подробнее ниже. Он оказался утвержденным начальником Экономического управления МВД Союза; Родионов, который занимался провокацией в Министерстве и на местах, один из активных участников состряпанного провокационного дела товарища Шахурина и др. Заменены были такие люди, как Кобулов и другие. Мне казалось опасной такая концентрация сил Министерства, недопустимой практика подбора кадров. Обо всем этом я свои соображения высказал секретарю ЦК КПСС товарищу Шаталину. Я прямо заявил о недопустимости опасной концентрации сомнительных людей в министерстве и о неправильном снятии начальника Управления в Ленинградской области. Новый начальник Управления все же приехал. Министром был назначен и приступил к исполнению
