амфитеатра, где происходил банкет, были хорошо видны с загородного холма, на котором размещался флот. К тому же, время от времени, порывы ветра доносили звуки веселья, что было особенно невыносимо.
Один из сержантов чувствовал себя особенно подавленным:
— Как это так, — выражал он свое возмущение вахтенному офицеру, молодому лейтенанту Флота. — Почему они не сменяют нас, ведь мы уже отдежурили свои положенные шесть часов? Пусть бы мои ребята хоть к концу банкета успели.
Лейтенант пожал плечами:
— Давайте смотреть на вещи трезво, сержант. После шести часов зарядки, которая происходит там, — он показал рукой в сторону амфитеатра, — вряд ли найдется хоть один, кто вспомнит о нас.
— Но есть еще и другое, — возразил сержант. — Какого черта мы вообще охраняем эти проклятые корабли, да и от кого?
— Вы неправы, сержант. — Лицо лейтенанта приняло строгое выражение. — Мы охраняем эти корабли на Терре, мы охраняем их даже на Лунной базе, поэтому нет никаких причин, чтобы отказаться от их охраны здесь, на Лиффе.
Их дискуссию, которая могла длиться до бесконечности, прервал внезапный стук в дверь. Когда сержант отворил ее, в караульное помещение игриво впорхнула стайка маленьких сестер.
— Нас направил сюда премьер-министр Хард, — заявила одна из девиц, — позаботиться о том, чтобы вы, мальчики, не скучали здесь в одиночестве, — с чарующей улыбкой закончила фразу другая.
Со стороны можно было заметить, если бы только нашелся кто-то желающий следить за происходящим, — что когда после очередного обхода стартовых позиций ракет караульный заходил для десятиминутного отдыха в караульное помещение, то обратно на пост уже не возвращался. Можно было заметить также, что звуки, доносившиеся из караульного помещения, становились все громче и оживленнее. И в конце концов, на постах вообще не осталось ни одного караульного — все весело проводили время в караулке.
Через десять минут после того, как последний караульный зашел в караульное помещение, послышался еще один стук в дверь. Когда ее отворили, вошел мужчина в форме майора Гвардии Матери.
— Это здание окружено дивизионом Гвардии Матери, — объявил он. — По указу Короля Осгарда Гар-Осгардниена Осгарда и Сокровенным Именем Матери вы арестованы. Ради Матери прошу вас не сопротивляться, мы никому не причиним зла.
— Это моя ошибка, — продолжал сокрушаться Джон. В амфитеатре было уже темно.
— Да разве ты мог вообще предусмотреть такое? — Ансгар Соренштайн делал все возможнее, чтобы хоть как-то успокоить Джона, но это никак ему не удавалось.
— Да, я чувствовал. Вот это-то и беспокоит меня больше всего. Ведь обо всем этом четко сказано в “Книге Гарта Гар-Муйена Гарта”. Я знал об этом все время, но ничего не сделал, чтобы предотвратить это вероломство.
— Не понимаю, о чем ты говоришь.
— Мать их, вот что я имею в виду. Она хочет собрать вместе всех своих детей. И еще она хочет, чтобы кто-то заставил их хорошо себя вести. Религия Лиффа евангелическая по своей сути, и мы своими руками внесли вклад в первый межзвездный крестовый поход. И я знал об этом все время и не сознавал того, что знаю. Проклятье!
Успокоить Джона Харлена было невозможно.
Перед стартом Патриарх лично благословил каждое судно, Король Осгард произнес напутственную речь.
— Весь Лифф восхищен вами, — сказал он. — Фактически, весь Лифф завидует вам. Каждый посчитал бы за честь быть вместе с вами и выполнять благородную миссию — распространять Слово Матери среди неохваченных Ее благодатью чад. Но Воля Матери такова, что мы, выполняя свою задачу, должны остаться здесь, в то время как вам предстоит продвигаться в глубь космоса, обращая язычников в истинную веру и оставляя на своем пути Места Успокоения. Вперед же, воины, и помните, что весь Лифф молится за вас.
Затем храмовый хор спел национальный гимн. Последний его куплет был заглушён ураганным шумом двигателей. Корабли стартовали.
— Знаешь ли, — сказал Король Осгард, — мне никогда по-настоящему не верилось, что это когда- либо сбудется.
— С учетом этого вы сработали неплохо, — ответил Патриарх.
— Фактически во всем этом твоя личная заслуга. Я никогда бы не додумался спровоцировать восстание против себя самого. Если бы мне пришлось планировать эту часть операции, я избавился бы от знати, подняв восстание против нее, а не против себя. С такой светлой головой как у тебя, Мать должна быть счастлива.
Патриарх улыбнулся.
— Шифровка от Джона Харлена с Лиффа, сэр! — доложил адъютант.
— От Харлена? С Лиффа? Невероятно! Ведь сейчас не время для чая. Все докладные с Лиффа поступают только во время чаепития. Ты уже должен был бы усвоить это.
— Так точно, сэр!
— Я просто шучу, Гарри. День сегодня был долгим и тяжелым. Ах, да, чуть не забыл — эта шифровка. Не стоит беспокоиться, Гарри. Давай ее сюда. Я прочту ее по дороге домой.
Он запихнул шифровку в карман и быстро забыл о ней. И только поздно вечером, собираясь ложиться спать, он вспомнил наконец о ней, вынул из кармана и…
— Что за чертовщина! — выкрикнул он.
В шифровке говорилось буквально следующее: “Ведите себя хорошо, детки. Ваша Мать идет за вами”.
— Что-то случилось, дорогой?
— Нет, ничего. Просто один лейтенант глупо пошутил.
Когда он проснулся на следующее утро, небо было сплошь черным от кораблей.
Джон Браннер
Небесное святилище
