— Эй, Эллиот, как дела в пекарне? Готов ли фруктовый пирог?
— Шел бы ты, Тайлер…
Грег, брызжа слюной, посоветовал Эллиоту, как быть с Герти, — засунуть ее в корзину с бельем. Совет казался не лишенным здравого смысла, в другое время Эллиот, возможно, и прислушался бы к нему.
Стив помотал крылышками шапки.
— Послушай, Эллиот, я забыл спросить — что сталось с твоим гоблином? Он не возвращался?
Нескончаемые, изматывающие игры в куклы и в дочки-матери с ненасытной Герти, выпечка бессчетных земляных «пирожков с фруктами» и накопившаяся тревога доконали Эллиота. Он не выдержал и взорвался:
— Вернулся! Только никакой он не гоблин. Он пришелец из космоса!
— Как ты сказал, пришелец из космоса? — вкрадчиво прогнусавил Лэнс, маленький рыжий мальчишка, проталкиваясь к Эллиоту. — А ты знаешь, сколько лететь от Земли до Урана?
— Плевать я хотел на твой Уран, мурло, — огрызнулся Эллиот, уже осознав свою ошибку. А глазки у Лэнса разгорелись, как у крысы, почуявшей добычу.
Подъехал автобус, и дети вошли в салон, удивленно косясь на незнакомого водителя.
— Эй, а что случилось с Джорджем?
— Он заболел, — ответил новый шофер, которого никто из детей прежде не видел.
Герти прогуляла детский сад. Она прикинулась, что больна, и сторож отвез ее домой, где можно было без помех всласть наиграться со страшилищем. А то Эллиот присвоил его себе и не позволяет с ним играть.
Девочка принялась складывать в тележку игрушки, которые, на ее взгляд, должны были прийтись уродцу по вкусу. Вот бы он навсегда остался у них в доме и женился на мамочке!
Она проволокла тележку по коридору в комнату Эллиота, открыла дверь чулана и втиснулась с нею внутрь. Монстр посмотрел на Герти и закатил глаза. Герти счастливо захихикала и уселась рядом.
— Ты ведь большая игрушка, да, монстрик? — спросила она, оглядывая чудище с головы до ног. — А если не большая игрушка, то кто?
Инопланетянин забился в угол, вид у него был испуганный. Девочка же, наоборот, перестала бояться, потому что ночью ей приснилось, будто страшила повел ее гулять по звездам, далеко-далеко. Он держал ее за руку и показывал чудесные цветы, а необыкновенные птички пели и садились ему на голову, и вокруг разливался удивительно мягкий свет.
Теперь девочка сама взяла его за руку.
— Не бойся, монстрик, — сказала она. — Это как во сне. — Она погладила его по руке, как гладила Гарви. — Мы с Эллиотом позаботимся о тебе, так что не беспокойся, хоть ты и большая игрушка. Здесь в тележке мои куклы, видишь? Смотри, какие у них красивые прически. А вот у тебя совсем нет волос. Ты это знаешь?
Инопланетянин смотрел на щебетавшую девочку и думал, что хотя общество ребенка и более приятно, нежели, скажем, общество собаки, но способны ли такие дети помочь? Да, они могут его спрятать на какое-то время. Но он остро нуждается в совершенных технических устройствах, а не в тележке с куклами.
— …а это моя скалка, а вот мой фермерский наряд правда, красивый? А это моя «Скажи правильно». Ты знаешь такую игру?
Длинные пальцы древнего странника обвились вокруг блестящей прямоугольной коробки. Внезапно он насторожился, а сердце-фонарик затрепетало.
— Она учит правильно говорить и писать, — поведала Герти. — Вот смотри…
Она нажала кнопку, на которой была буква «А». Устройство заговорило мужским голосом.
— А… — произнесло оно.
Герти нажала кнопку с буквой «Б».
— Б… — сказал голос.
Старый ученый надавил кнопку «М» и услышал:
— М…
— Теперь внимание, — предупредила девочка, нажимая на кнопку «Старт».
Коробка заговорила:
— Скажи правильно: «Механик».
Герти взялась поочередно нажимать на кнопки, но, судя по всему, была пока не в ладах с орфографией. Устройство сказало:
— Нет. Неправильно. Попробуй еще раз.
Вторая попытка оказалась не лучше. Голос неодобрительно изрек:
— Это неправильно. Правильнее будет «м-е-х-а-н-и-к».
Глаза инопланетянина загорелись. Прибор научит его говорить на их языке. Это хорошо. Но куда важнее, несоизмеримо важнее то, что прибор этот — компьютер!
Его телепатический щуп уже проник внутрь устройства, исследуя микропроцессор, синтезатор речи и ячейки памяти.
— Эй, ты не заболел? — Герти прикоснулась к старому ботанику, руки которого заметно дрожали.
Он кивнул ребенку, не спуская глаз с драгоценного прибора; мозг лихорадочно работал, перебирая варианты, отыскивая альтернативы, анализируя прямые и обходные пути к спасению, зародившиеся благодаря крохотной коробочке.
Герти усердно нажимала на кнопки.
— Скажи правильно: «Досада», — произнес голос.
Известный в галактических кругах ученый смотрел на девочку, наблюдая, как та коверкает очередное слово, и дожидаясь, пока ей надоест игра.
— Ну вот, — сказала Герти, наигравшись вдосталь, — хватит с вас на сегодня, мистер Монстр. Но я еще вернусь.
Девочка ускакала прочь. Ученый положил коробочку на колени, перевернул ее и снял заднюю крышку.
Чудо из чудес…
Цепенея от восторга, он погладил микросхемы.
Вот главная деталь для передатчика.
С хрустом он сжевал печенье и принялся за работу. Пристальному взору открылась схема «Скажи правильно»; в следующий миг инопланетянин был уже посвящен во все тайны прибора. Процесс и методы накопления информации — детская забава для старого космопроходца. Он ас по компьютерам. Но занятно, право, что этот разговаривает!
— Скажи правильно: «Механик…»
Раскрыв ушной клапан, он напряженно прислушивался к голосу устройства, быстро схватывая основные фонемы и вникая в структуру языка.
— Скажи правильно: «Досада…»
Сложнейшие механизмы головного мозга астроботаника напряженно работали, накапливая, анализируя и синтезируя гигантскую информацию. Глаза остекленели — мозг переключился на усвоение. На других планетах — в мертвых, затерянных мирах — он изучал первоосновы древних языков и в конце концов овладевал ими. Вот и сейчас у него на коленях такая основа «Скажи правильно», электронный краеугольный камень, с помощью которого он выучит буквы и звуки языка землян.
— Скажи правильно: «Холодильник…»
Слово высветилось на внутреннем радаре, и старый ученый как бы воочию узрел его значение, увидел холодильник, место для хранения молока и печенья.
— Хол…лод…диль…н…никк… — рот словно охватывал сразу и звучание и смысл слова. Казалось, даже желудок принимает участие в усвоении незнакомых слов, настолько все существо пришельца сконцентрировалось для овладения драгоценными звуками.
После такой разминки подключился и заработал во всю центр речи его удивительного мозга, в памяти
