Еще раз отправила его Жене с извинениями и тройным даблом.
Через некоторое время раздался звонок:
– Лера, фотографии я переслала. Только скажи мне, детка, зачем ты даблы перед адресом пишешь?
Я смутилась:
– А что не так?
– Да я, видишь ли, чуть с ума не сошла, набирая этот адрес. И только потом догадалась, что ты лишние буквы написала.
– Как лишние? Я думала, так надо... Везде пишут...
Женя кашлянула, помолчала секунду и сказала:
– Пожалуй, пора тебе покупать компьютер. И чем скорее, тем лучше. Да, кстати, – добавила она, – мне уже пришел ответ с благодарностью, причем от твоего имени. Фотографии доставлены.
– Ой, спасибо, спасибо, – скороговоркой поблагодарила я.
Терпеть дольше сил не осталось. Я снова позвонила Ане:
– Получила?
– Да, можешь посмотреть. Хочешь, сгоню их на диск?
– Хочу, только мне все равно некуда его вставить. Ну как тебе?
– Неплохо. Ты такая интересная, похожа на русалку.
– Я же не в воде сижу...
– Ну на древесную нимфу.
– Дриаду, – машинально поправила я.
– Хорошо, на дриаду. Еще могу добавить, что снимки прошли через фотошоп.
– Мне это совершенно ни о чем не говорит. Что такое фотошоп?
– Программа такая, для редактирования фотографий. Он на телефон снимал?
– Да...
– Там качество не ахти получается, поэтому чаще всего снимки прогоняют через фотошоп. Приводят в норму, так сказать.
– А-а, – протянула я, хотя ничего не поняла, – можно, я сейчас к тебе забегу, на минуточку.
– Давай...
Я бросилась к бабушке и взмолилась, чтоб она отпустила меня совсем ненадолго во двор:
– Бабушка, миленькая, мне надо с одной девочкой встретиться, на минуточку!
– Прямо не знаю, сейчас мама вернется, – перепугалась она.
– Я успею!
– Ну беги, только не задерживайся!
– Я мигом!
– Оденься!
Я сунула ноги в кроссовки, натянула куртку.
– Шапку-то, шапку! – заголосила бабушка.
Я не спорила, схватила шапку, нахлобучила по самые глаза и даже обмотала горло шарфом.
Махнула бабушке, запуталась в дверях, пнула в сердцах черное железо и понеслась вниз.
Мне было не до конспирации. Одним духом пересекла расстояние между подъездами, взлетела по лестнице, позвонила. Аня распахнула дверь:
– Ну ты и шустрая! – удивилась она.
– Извини, я на минуточку.
– Проходи. – Аня провела меня в комнату.
На экране монитора снимки выглядели очень яркими, контрастными, как будто открытки. Аня распечатала некоторые на принтере.
– Вот спасибо! Прямо не знаю, как тебя благодарить. – Я медленно перекладывала листы бумаги с отпечатками моих снимков и вспоминала: поле, сухие стебли травы, облетевшие деревья за спиной, смешные кроссовки Андрея с оранжевыми шнурками... Я вспомнила лошадей, их большие умные морды, задумчивые глаза... тропинку к заболоченному ручью, руки Андрея и то, как он сказал мне: «Ты красивая». Я нравилась себе на этих снимках. Наверное, потому, что я была такой же, как тот осенний день: задумчивой, отрешенной, будто не от мира сего. Андрей угадал меня, смог увидеть мою сущность. Это было приятно, и странно, и грустно одновременно.
Я собрала распечатки и диск, еще раз поблагодарила Аню и пошла домой. Я не торопилась. Потому что больше ничего не боялась.
12
Чай вдвоем
Дома я спокойно разделась, прошла в комнату, положила снимки на стол. Полюбовалась ими еще раз и направилась на кухню.
Я знала, мама войдет в квартиру ровно в половине седьмого. По ней можно часы сверять.
Бабушка, радостная оттого, что я не задержалась и теперь ей не влетит, прибежала на кухню, чтобы разогреть ужин.
– Ба, я сама, ладно?
Она немного растерялась, даже обиделась. Дело в том, что она очень любит готовить, а мама терпеть не может, поэтому именно бабушка кормит всех нас, так сложилось.
Чтобы ее успокоить, я сразу же объяснила:
– Просто я хочу поговорить с мамой.
Бабушка посмотрела на меня тревожно. Еще бы, она много раз говорила с ней. И знала, как это тяжело. Но она слышала и наши с мамой «беседы». Бедная бабушка! Она уселась на стул и мягко спросила:
– Ты уверена?
– Да...
– Лера, ты скажи мне, может быть, я смогу...
– Нет-нет, – поспешно отказалась я, – все нормально. Это только разговор, я обещаю, мы не станем ругаться.
– Ой, Лерочка! – сомневалась бабушка.
– Смотри, – я показала свои ногти, они были без лака, – я не накрашена. Уроки сделала. В комнате идеальный порядок. Все, как она любит.
– Но ты же знаешь маму.
– Знаю. Именно поэтому хочу поговорить. Пока есть настроение.
Бабушка повздыхала, поднялась со стула и ушла к себе.
Я заварила свежий чай, еще раз оглядела кухню и не нашла ничего раздражающего. Все, мосты сожжены, отступать некуда.
Загромыхала железная дверь. Потянуло сквозняком.
Я выглянула в коридор:
– Привет, мам.
– Лера? Привет, – она сняла пальто, аккуратно повесила на плечики, убрала в стенной шкаф. – Как дела?
Она разулась, поставила сапожки на полочку.
– Как бабушка?
– У нас все в порядке.
– А где мои тапочки? – Она нахмурилась.
– У тебя перед глазами.
– Ах да... я так устала, – пожаловалась мама.
– А я свежий чай заварила, только что...
Мама замерла, посмотрела на меня внимательно:
– С чего бы это?
– К твоему приходу, – с невинным видом сообщила я.
Она засопела, хотела что-то сказать, но передумала:
