вершины гор, затем плоская, без единого деревца, серая равнина.
— Какой странный цвет у здешней почвы! — заметил Грегор.
Арнольд согласно кивнул. По спирали он плавно повел звездолет вниз, выровнял у самой земли и выключил двигатель.
— Интересно, почему нет растительности? — спросил Грегор.
Через мгновение он получил ответ. Звездолет провалился сквозь равнину и, пролетев, как потом выяснилось, еще восемь футов, рухнул на поверхность Деннета IV.
Только на этой планете мог сформироваться столь густой, неотличимый от тверди туман.
Торопливо ощупав себя и убедившись, что переломов и тяжелых увечий нет, компаньоны отстегнули предохранительные ремни и приступили к осмотру звездолета.
Свободное падение не пошло на пользу старой посудине. Радиостанция и автопилот разлетелись вдребезги, помялась обшивка и, что самое худшее, пострадала система управления.
— Нам повезло. — Арнольд не терял присутствия духа.
— Да, — согласился Грегор, вглядываясь в окружающий их туман, — но в следующий раз надо пользоваться приборами.
— В какой-то степени я даже рад случившемуся, — продолжил Арнольд. — Теперь ты сам увидишь, зачем нужен Конфигуратор. Давай займемся делом.
Они составили перечень поврежденных деталей и узлов. Арнольд подошел к Конфигуратору и нажал кнопку.
— Анодная пластина ускорителя, площадь пять квадратных дюймов, толщина полдюйма, сплав 342.
Машина мгновенно выполнила приказание.
— Нам нужно десять штук, — напомнил Грегор.
— Я знаю. Еще одну, — с этими словами Арнольд нажал кнопку.
Конфигуратор не прореагировал.
— Наверное, требуется полная команда. — Арнольд с силой вдавил кнопку. — Анодная пластина ускорителя, площадь пять квадратных дюймов, толщина полдюйма, сплав 342.
Конфигуратор безмолвствовал.
— Странно, — пробормотал Арнольд.
— Этого-то я и боялся. — У Грегора засосало под ложечкой.
Арнольд попробовал еще раз, результат тот же. Глубоко задумался, снова нажал кнопку.
— Пластмассовая чашка!
За передней панелью тут же появилась ярко-синяя пластмассовая чашка.
— Еще одну!
Машина оставила просьбу без внимания.
Арнольд потребовал цветной мелок и сразу же получил его.
— Еще один мелок!
Никакой реакции.
— Интересно! — Арнольд покачал головой. — Следовало предусмотреть такую возможность.
— О чем ты?
— Очевидно, Конфигуратор может сделать все что угодно. Но только в одном экземпляре. — Он тщетно попытался выудить у машины два карандаша.
— Все это хорошо, — проворчал Грегор, — но нам нужно еще девять анодных пластин. И четыре одинаковых блока системы управления. Что ты собираешься делать?
— Мы что-нибудь придумаем, — попытался успокоить его Арнольд.
За иллюминатором лил дождь.
— Есть только одно объяснение! — воскликнул Арнольд несколько часов спустя. — Принцип удовольствия!
— А! — Грегор испуганно вздрогнул. Он уже давно дремал, убаюканный мерным шумом падающих на обшивку звездолета капель дождя.
— Машина, несомненно, обладает определенным интеллектуальным уровнем, — продолжал Арнольд. — В конце концов она получает приказ, анализирует его и выдает требуемый продукт, характеристики которого заложены в ее памяти.
— Конечно, выдает, — согласился Грегор. — По только в единственном числе.
— Да. Но почему? В ответе на этот вопрос и кроется разрешение возникших у нас трудностей. Думаю, мы столкнулись с самоналоженным ограничением, связанным с тягой к наслаждениям. Или, возможно, к псевдонаслаждениям.
— Я что-то тебя не пойму.
— Послушай. Создатели Конфигуратора не могли так сузить его возможности. Отсюда делаем вывод: машина такой сложности приобретает псевдочеловеческие качества. Она испытывает псевдочеловеческое удовольствие от создания новой вещи. Но любая вещь бывает новой лишь однажды. А потом Конфигуратор хочет создать что-то еще.
Грегор снова задремал, а Арнольд все развивал свою идею.
— Заветное желание Конфигуратора — создать все что возможно. С его точки зрения повторение — просто трата времени.
— Никогда не слышал подобной ерунды. — Грегор зевнул. — Но, допустим, ты прав. Так что нам теперь делать?
— Не знаю.
— Я так и думал.
На обед в этот день Конфигуратор выдал им ростбиф, яблочный пирог и швейцарский сыр. Настроение компаньонов заметно улучшилось.
— Заменители! — воскликнул Грегор, раскурив полученную от машины гаванскую сигару. — Вот что стоит попробовать. Пластины можно изготавливать не только из сплава 342. Нам ведь нужно только дотянуть до Земли.
Однако получить пластины из железа и содержащих его сплавов им не удалось: этот элемент составлял основу сплава 342. Бронзовую пластину они добыли, но с медью и оловом уже ничего не вышло. Затем последовали алюминий, кадмий, платина, золото и серебро. Пластина из вольфрама казалась настоящим чудом. Арнольд дорого бы отдал, чтобы узнать способ ее изготовления. Грегор отказался от плутония, но вспомнил о токопроводящей керамике. Последнюю пластину им сделали из цинка.
Конечно, чистые металлы по своим характеристикам уступали специальным сплавам, но для коротких перелетов годились и они. Друзья славно потрудились и отметили успех ароматным выдержанным шерри.
Наутро они поставили пластины на место. Теперь двигатель напоминал лоскутное одеяло.
— По-моему, неплохо, — довольно улыбнулся Арнольд.
— Надеюсь, они выдержат, — кивнул Грегор. — Давай-ка займемся системой управления.
Им не хватало четырех идентичных блоков, сложных, точных конструкций из стекла и металла. Тут заменители не подходили.
Первый блок Конфигуратор выдал без промедления. И все. К полудню компаньоны выдохлись.
— Есть идеи? — спросил Грегор.
— Никаких. А не пообедать ли нам?
Они заказали салат из крабов. Конфигуратор было зажужжал, но передняя панель не шелохнулась.
— В чем дело? — удивился Грегор.
— Этого-то я и боялся, — вздохнул Арнольд.
— Чего — этого? Мы же не заказывали крабов.
— Нет, но уже съели креветок. И те, и другие имеют хитиновый покров. Боюсь, Конфигуратор знаком с классификацией видов.
— Тогда придется открывать консервы.
— Ну, — Арнольд опустил голову, — купив Конфигуратор, я решил, что не стоит беспокоиться о… ну, в
