обращения к руководству Хорватии и Республики Сербская Краина (копии обращений прилагаются). Все наши действия по поиску пропавших российских журналистов тесно координировались с МИД РФ, посольством РФ в Белграде, МБ РФ и Прокуратурой РФ.
Получаемые нами материалы направлялись в Прокуратуру РФ для использования в проведении официального расследования по этому делу.
СВР РФ и далее готова оказывать всемерное содействие работе соответствующих органов РФ в расследовании обстоятельств исчезновения Виктора Ножкина и Геннадия Курнева.
В связи с Вашей просьбой в качестве консультанта возглавляемой Вами комиссии ВС РФ выделяется ответственный сотрудник нашей Службы, специализирующийся по югославской проблематике и осведомленный в вопросах, касающихся поиска российских корреспондентов Широков Игорь Георгиевич (р.тел.429-… -…). Организацией работы по поиску В. Ножкина и Г. Курнева в СВР занимается управление, возглавляемое Нечаевым Николаем Анатольевичем (р.тел. АТС-2 71-…, 429-…).
Приложение: копии документов:
1. 153/2-1431 от 25.03.92 на 2 листах, секретно.
2. 160/1427 от 19.05.92. на 2 листах, секретно.
3. 160/1840 от 05.06.92 на 2 листах, секретно.
4. 160/2479 от 07.10.92, ДПС.
5. Без номера, на 1 листе, несекретно.
6. Без номера, на 1 листе, несекретно.
И. О. Директора Службы внешней разведки Российской Федерации
В. Трунов'.
Значит, вот оно что! Значит, работа все-таки велась. И велась силами такой серьезной организации, как СВР. Так-так-так… а что там за приложения?
'Секретно. Экз. № 3. 25.03.92. 153/2-1431. Генеральному прокурору Российской Федерации Государственному советнику 2 класса т. Степанову В. Г. На № 15-729-92/2114 с От 10.03.92 г.
О поиске пропавших без вести В. Ножкина и Г. Курнева.
Уважаемый Валентин Георгиевич!
По существу поднятых в Вашем письме вопросов, связанных с исчезновением 1 сентября 1991 года российских тележурналистов В. Ножкина и Г. Курнева и предпринимаемых по их поиску мерами, сообщаю следующее:
Как вам известно, совместный поиск тележурналистов силами российского посольства в г. Белграде и генерального консульства РФ в г. Загребе был начат 4 сентября прошлого года после обращения жены В. Ножкина по поводу исчезновения ее мужа и оператора ЦТ Г. Курнева. С этого момента в мероприятиях активно участвуют наши сотрудники, работающие в Югославии под прикрытием российских загранучреждений. Так, офицер безопасности в этих целях использует свои официальные контакты в югославских спецслужбах и правоохранительных органах. Одновременно Служба внешней разведки России задействовала в розыске журналистов другие свои оперативные возможности.
В октябре 1991 года по каналам разведки руководителям спецслужб Австрии, Германии, Италии и Югославии было передано письмо бывшего Председателя КГБ СССР Бочкарева В. В. с обращением об оказании нам помощи в выяснении судьбы пропавших без вести В. Ножкина и Г. Курнева.
Наши усилия в этой работе согласовываются и координируются с поисковым штабом, созданным в посольстве в г. Белграде. Вся информация, добываемая через наши возможности, реализуется в заинтересованные ведомства в Москве по линии посольства.
Отсутствие результатов в продолжительных по времени поисках В. Ножкина и Г. Курнева, противоречивая и порой взаимоисключающая информация относительно их местонахождения в момент исчезновения, наличие в тот период в районах конфликта большого числа неконтролируемых военизированных сербских и хорватских формирований 8 отдельных малочисленных групп дают, к сожалению, основания с большой долей вероятности предполагать, что наших тележурналистов на сегодняшний день нет в живых. Подобная версия высказывалась также министром внутренних дел Австрии Ф. Лешнаком и специальным представителем председательствующего в Европейском Сообществе X. Вейнантсом (оба ссылались на определенные источники, назвать которые нам отказались). Эту же точку зрения в ходе бесед с нашими сотрудниками доводили и представители спецслужб Югославии и Болгарии.
При этом не исключается, что произошедшее не было преднамеренным убийством, а явилось результатом стечения случайных обстоятельств, что предопределило в последующем к стремлению тщательно скрыть следы преступления.
В настоящее время работа по выяснению судьбы В. Ножкина и Г. Курнева по-прежнему затруднена из-за одолжающегося политического и военного кризиса в Югославии, фактического развала страны и создания на ее территории новых независимых государств, обострения отношений между ними. Не благоприятствуют прояснению ситуации и взаимные попытки сербов и хорватов обвинить друг друга в преступлении, совершенном против российских журналистов, в ущерб выяснению истинных причин их исчезновения.
Несмотря на эти трудности СВР России продолжает работу по поиску пропавших без вести В. Ножкина и Г. Курнева и будет вести ее до окончательного выяснения их судьбы.
На наш взгляд, этому может способствовать и прибытие в Югославию, в том числе в район предполагаемого исчезновения тележурналистов, войск Организации Объединенных Наций, включающих в себя и отдельный пехотный батальон из России.
В случае получения новых сведений, проливающих свет на судьбу В. Ножкина и Г. Курнева, Прокуратура Российской Федерации будет нами информирована.
Директор Службы внешней разведки Российской Федерации Е. Прямиков'.
Еще три документа из приложения секретными не являлись — это были письма, направленные Евгением Прямиковым президенту Хорватии Туджману и министру Внутренних дел Сербской Крайны Мартичу. Во многом тексты были схожи, выверены и упирали на общечеловеческие ценности:
«…Учитывая гуманитарный аспект этой проблемы и исходя из наших общих моральных обязательств перед родственниками исчезнувших корреспондентов, обращаюсь к Вам с личной просьбой взять под свой контроль выяснение судьбы российских журналистов и, по возможности, информировать нас о ходе расследования».
Значит, все-таки искали? Или занимались обычным политесом? Ответа на этот вопрос Мукусеев не знал и решил позвонить по представленным телефонам. Он набрал номер сотрудника «специализирующегося по югославской проблематике и осведомленного в вопросах…» Он ожидал услышать профессионально-внимательный голос, характерный для представителей некоторых организаций. И не ошибся — голос незнакомого сотрудника оказался именно таким — внимательным, официальным и как бы располагающим к себе одновременно:
— Слушаю вас.
— Мне нужен Широков Игорь Георгиевич, — сказал Мукусеев, мысленно усмехаясь оттого, что верно угадал голос и интонации.
— Да, я слушаю вас, — ответил голос. Владимир представился, пытался объяснить причину звонка, но Широков быстро произнес:
— Я в курсе, Владимир Викторович. Рад, что вы так оперативно отзвонились. Думаю, что есть потребность встретиться лично.
Спустя два часа Мукусеев приехал в подмосковное Ясенево, где находится комплекс СВР. Сюда нечасто попадали журналисты. Впрочем, Мукусеев попал сюда в качестве депутата ВС… В вестибюле его встретил Широков — никто из посетителей штаб-квартиры СВР не мог перемещаться внутри без сопровождения. По давней традиции, сопровождающим должен быть инициатор приглашения, Мукусеев предъявил свой паспорт дежурному прапорщику, Широков получил из рук прапорщика пропуск и паспорт посетителя. Вдвоем — офицер СВР и депутат — вошли внутрь, в святая святых самой закрытой организации Советского Союза и — теперь — России.
