потенциально могут вести наблюдение. Инструктаж — дежурное мероприятие, половина охраны его проигнорировала, другая половина слушала вполуха. А старательный Хмельнёв засек автомобиль. Скорее всего — посторонний, для СБ интереса не представляющий. Сафонов и сам бы на этого «жигуленка» внимания не обратил, если бы не события последних дней. Если бы не засада в подъезде. Если бы не время, когда машина стояла у дома двадцать два. Время приблизительно совпадало с выходом Бегемота из дому утром и возвращением вечером. Интересно, а позже эта тачка появлялась? Сафонов быстро набрал номер телефона на «Посту № I».
— Але, — отозвался голос дежурного. Фоном в трубке звучала музыка.
— А представляться не нужно? — жестко спросил начальник СБ.
Музыка смолкла. Сафонов усмехнулся, он отчетливо представил себе, как секьюрити поспешно выключил радио.
— Дежурный слушает.
— А фамилия у дежурного есть?
— Козлов.
Сафонов вспомнил этого высокого веснушчатого парня, кандидата в мастера по десятиборью.
— Сафонов говорит. Как там у тебя обстановка, Миша?
— Да… нормально, Игорь Михалыч. А вы как?
— Спасибо, все в порядке, — ответил Сафонов. — Слушай, Михаил, посмотри, пожалуйста, в журнале… э-э…
— В каком журнале?
— Как в каком? — удивился Сафонов. — В журнале дежурств по посту.
— Так ведь он у вас, Игорь Михалыч.
— Верно, у меня. Но записи-то вы ведете?
Козлов озадаченно молчал.
— Ну чего молчишь? — спросил начальник СБ. Он уже начал догадываться. — Ведете?
— Так журнала же нет, — совершенно искренне ответил Козлов.
Он был КМС по десятиборью, а не по интеллекту. «Переведу мудака на автостоянку», — подумал Сафонов и сказал ласково, по-отечески:
— Слушай, Миша, ты срать ходишь?
— Хожу… согласно инструкции вызываю подмену.
— Так вот, когда пойдешь срать, оторви кусок бумаги от рулона и (тут терпение оставило Сафонова)… Короче! Записи — вести! — зло сказал он и швырнул трубку.
Ну, блин, работнички… Решили: Бегемот в Забугории, Хитрый Саф ранен, можно расслабиться. Хрен вам!
Игорь налил себе водки… «Ладно, — подумал он, — зайдем с другой стороны. Чего я горячусь-то? Ну, стояла какая-то машина… Ну и что? Мало ли… Проверим-ка для начала — чья машина? Может, хозяин в этом самом двадцать втором доме и живет?»
Он выпил, не спеша закурил и нашел в записной книжке номер «своего человека» в ГАИ. Спустя десять минут он знал телефон и адрес владельца серой «шестерки». Владелец жил действительно в доме № 22. Только на другом конце города, на Софийской. Вздохнув, Сафонов снова взялся за телефон.
— Дежурный ФСБ капитан Волков. Слушаю вас.
Одновременно с тем, как капитан снял трубку, включился магнитофон, а умная техника начала поиск абонента. Профи звонил из автомата и был краток:
— Передайте майору Рощину, что в Гремово орудовал Валерий Колосов. Кличка — Боец. Записываете?
— Да, — лаконично ответил дежурный. — Вы можете представиться?
— Рощин поймет. Дальше: со слов Котова — именно Боец и завалил вашего грушника.
На дисплее перед дежурным высветилась надпись: «Идет поиск… Идет поиск».
— Передайте, — продолжил Профи, — полчаса назад я Бойца ликвидировал. Можете проверить: угол Садовой и Крюкова канала, во дворе.
— Представьтесь, пожалуйста, — повторил дежурный, но в трубке раздались гудки.
По дисплею побежала надпись: «Таксофон. Финляндский вокзал».
Профи не спеша вышел из вокзала. На противоположном берегу Невы возвышалось массивное здание с целым комплексом антенн на крыше. В одном из помещений этого воистину Большого дома дежурный ФСБ набирал домашний номер телефона майора Рощина.
— Алло!
— Здравствуйте. Мне нужен Матвеев Григорий Иванович.
— Я слушаю.
— Григорий Иванович, — сказал Сафонов, имитируя хохляцкий акцент, — инспектор ГАИ капитан Сердюк вас беспокоит. Есть проблемка.
— А… что случилось? — В голосе немолодого уже мужика Сафонов уловил явную тревогу.
— Жалоба на вас… Вам принадлежит ВАЗ-21063, госномер… Серого, так сказать, цвета.
— Мне, — ответил Матвеев, — но не совсем.
— Что значит — не совсем?
— Я ее, товарищ инспектор, на днях продал. Но, понимаете, по доверенности… А что он натворил?
— Кто?
— Новый владелец. Круглов, фамилия, Сергей Игоревич, если не ошибаюсь… очень приятный молодой человек.
— Адрес нотариальной конторы, в которой оформляли доверенность, — сказал Сафонов без хохляцкого акцента.
Выслушав ответ, он громко и грубо выругался.
Майор Рощин матюгнулся тихонько.
— Что? — переспросил капитан Волков. Только что он прокрутил Рощину запись разговора с Профи.
— Нет, Гена, это я так. Спасибо большое. С Финляндского, говоришь?
— Так точно. Группу я выслал, но без вашей санкции…
Рощин понимал, что озадачило дежурного. Если «на контакт» выходил агент Рощина, то поиск и задержание его было бы ошибкой. Но так агенты «на контакт» не выходят — для этого есть другие каналы. Хотя… всякое бывает. Если же анонимный звонок исходит от убийцы, а меры к его задержанию не приняты, — это оплошность дежурного. Он ждал решения Рощина.
— Действуй по инструкции, — сказал майор. Про себя он подумал, что время уже упущено.
Профи ушел.
Звонок застал Рощина в прихожей. Он не успел даже снять плащ, только расслабил узел галстука. Не разуваясь, прошел в кухню, поставил на плиту чайник. Закурил. С высоты тринадцатого этажа майор смотрел на огромный город. За сеткой дождя горели тысячи и тысячи окон. За некоторыми из них осуществляются или задумываются преступления. Это майор знал точно. Как знал и то, что противопоставить этому ничего — или почти ничего — невозможно. Криминальные планы могут вынашиваться и в респектабельных офисах, и в притонах наркоманов, и в тесных кухоньках обычных хрущоб. И масштаб может быть самым разным: от идеи взятия под контроль солидного банка до мыслишки об ограблении ларька на соседней улице. Преступления могут задумываться в недрах мощных криминальных формирований, а могут одиночками. Последних, кстати, вычислить гораздо сложнее. А уж если человек не судим, не проходит по учетам, живет скромно… Светились окна за сеткой дождя. С тринадцатого этажа высотной «башни» на проспекте Славы майор Рощин смотрел на огни огромного мрачного города. В девяти километрах севернее, на Гражданке, сквозь давно немытое стекло смотрел особо опасный убийца Круглов. Он-то как раз и был тем самым одиночкой…
За спиной у Рощина засвистел чайник.
Хайрамов вернулся в Питер неожиданно, не предупредив никого из своего окружения. Ситуация, сложившаяся за последнее время, требовала именно такого решения. Хайрамов предполагал — и абсолютно справедливо, — что его жизнь находится в опасности. Опасность эта была реальна, исходила от
