кланов, артелей и имена известных ремесленников, изготавливающих штекерные удилища. Он помнил количество колен этих удилищ, длину каждого из этих колен и длину так называемых китов, к ним прилагающихся. Рассказал, как пользоваться откатными роликами, каких оптимальных размеров должна быть платформа, на которой рыболов будет чувствовать себя, как король…
Под этот зазубренно-монотонный рассказ у фон дер Пропста даже глаза начали слипаться, а Шермилло и вовсе захрапел. Обоих экзаменующих вернул в действительность твердый голос гнома:
– Я закончил, господин профессор!
Очнувшийся Пропст взял у гнома экзаменационный лист и молча черканул отметку о минимально успешном ответе, скрепив подпись индивидуальной магической печатью.
– Прочь с глаз моих, отрок, – молвил профессор, – первый экзамен ты не завалил. А это дорогого стоит!
В отношении последней фразы Пропст тут же засомневался – уместно ли было ее произносить. Но, во- первых, сказанного не воротишь, а, во-вторых, каждое с умыслом произнесенное слово на факультете рыболовной магии и впрямь стоило немало. За все эти слова приходилось отвечать, в самом прямом смысле этого слова…
Но сейчас было не время разбираться в казуистике. Главное – проэкзаменовать всех отроков, мечтающих поступить на факультет. Поэтому фон дер Пропст подставил опустевшую кружку своему адъютанту и, когда тот наполнил ее пенистым пивом, обратил взор к другим абитуриентам.
– Эй, троица, кто-нибудь из вас уже готов?
– Я готов! – подал голос Тубуз Моран.
– Вперед! – скомандовал профессор.
Тубуз, держа в руках обычную безынерционную катушку, вальяжно приблизился к овальному столу:
– Катушка спиннинговая обыкновенная – это все очень просто. Здесь даже не надо к доктору, или в лавку, или даже на гномий рынок ходить. Да и вообще не надо никуда ходить! Ведь это же катушка обыкновенная, спиннинговая. Мы же с вами не ведем разговор про катушки спиннинговые необыкновенные, изобретенные нашим непревзойденным деканом Эразмом Кшиштовицким…
– Стоп! – прервал фон дер Пропст. – Если вы такой уж знаток катушек спиннинговых обыкновенных и такой уж почитатель нашего непревзойденного декана, не могли бы вы процитировать одно из его произведений, касаемых исключительно спиннинговой катушки?
Тубуз, как говорится, чего-то не понял. Нет, понял-то он все прекрасно, вот только мнение кого-то там, кто высказал что-то в отношении катушки либо какой другой снасти, у него всегда вызывало очень настороженную реакцию. Работая в рыболовной лавке, он сам привык выдавать эталоны пригодности или непригодности тех или иных снастей. Поэтому цитировать в отношении этого чье-то мнение ему было невдомек…
– Я говорю об известнейшем стихотворении, которое называется Как себе катушку выбрать… Неужели вы его не знаете?
– Конечно, знаю, – замялся Тубуз, – слышал… но…
– А можно мне, – прозвучал вдруг тихий голос.
– Какие проблемы? – Фон дер Пропст посмотрел на сказавшего это Железяку. – Выручай товарища, отрок, – распорядился он.
Алеф никогда не учил стихи. Но он неплохо запоминал все прочитанное, что касалось рыбалки. А в том самом Вестнике монахов-рыболовов (позже кем-то украденным) как раз было стихотворение Эразма Кшиштовицкого, посвященное спиннинговой катушке, и лекпин прекрасно помнил в нем каждую строчку.
– Как себе катушку выбрать, вы спросить меня хотите? – начал читать стихотворение Железяка, и…
– Я отвечу вам – все просто, только следует подумать, – неожиданно встрял фон дер Пропст.
– Кто соперником по ловле станет вашим, – сказал лекпин.
– Может, щука? – выпалил фон дер Пропст.
– Весом в десять килограммов! – продолжил за него кот Шермилло.
– Ну, тогда вам силовую нужно подобрать катушку, – вновь сказал Алеф.
– Или же мультипликатор – он еще в сто раз надежней! – Профессор даже привстал из-за стола, потрясая пенящейся пивом кружкой…
– Обратить вниманье нужно на подшипников наличье.
– Чем их больше, тем вам лучше: ход плавней, надежность выше…
– Ну, а если ваш соперник – окунь граммов этак в двести?
– То тогда катушку можно выбрать поминиатюрней.
И внимательно читайте, что написано на шпуле.
– Там, как правило, все ясно – сколько метров лески входит…
– Повнимательнее будьте к фрикциону; он…
– Важнейшая деталька в этом сложном механизме!
– От его регулировки очень многое зависит…
– И подсечки, и обрывы, и вываживанье рыбы…
Тубуз и Пуслан, пораскрывав рты, переводили взгляд с фон дер Пропста на Шермиллу, с кота – на Железяку и вновь на профессора, до тех пор пока необычное трио, словно сговорившись, в один голос не процитировало последние строчки стихотворения:
– Браво! – прервал Тубуз Моран возникшую паузу. И зааплодировал. Тролль немедленно поддержал его, оглушительно замолотив своими лапищами. Фон Дер Пропст, кот и Алеф, опять же, словно сговорившись, принялись раскланиваться, и только когда Дверь в аудиторию открылась и в нее на разном расстоянии от пола заглянуло сразу несколько голов, профессор вдруг вспомнил, что он вообще-то принимает экзамены.
– Так, лекпин Алеф по прозвищу Железяка, – возвращая ему экзаменационный лист, фон дер Пропст напустил на себя строгость, – этот экзамен вы сдали на отлично.
Железяка не поверил своим ушам. Пошутил профессор или ему вновь, как и на отборах, крупно повезло? И даже когда увидел на экзаменационном листе отметку ОТЛ., лекпин подумал, что написаны они какими- нибудь магическими быстроисчезающими чернилами. В смятении он отошел от стола и стал ждать, когда надпись и в самом деле исчезнет.
– Ну а мы продолжим, – сказал тем временем фон дер Пропст и обратил взор на Тубуза. – Вам слово.
– Извините, профессор, – Тубуз вдруг закашлялся, потом, облизнув губы, смущенно попросил: – А можно на донышко вашей кружечки посмотреть? – Это был явный намек на глоток факультетского светлого.
– Да ты наглец, братец, – резко одернул лекпина котяра и отпустил тому ощутимую затрещину.
Тубуз даже катушку из рук выронил, но среагировал и сумел-таки ее поймать у самого пола.
– Ловко, – похвалил фон дер Пропст. – Но пивчанского вы пока еще не заслужили. Так что прошу выдать свою версию в отношении того, что вы держите в руках.
Тубуз Моран принялся деловито рассказывать о возможностях спиннинговой катушки, ее технических данных, способах использования, одновременно наглядно демонстрируя порядок ее разборки и сборки. После первой сборки на столе осталось несколько лишних деталей, что, впрочем, не помешало катушке исправно работать. Лекпин снова разобрал ее, немного подумал и собрал, теперь уже используя все части.
Тараторил он без умолку. С описания катушки кривая занесла его на рассказы о своих рыболовных подвигах, о чудо-трофеях и досадных сходах. С каждой все более распалялся. Он схватил первый попавшийся под руки спиннинг, прикрепил к нему катушку и стал яростно размахивать снастью, демонстрируя разнообразные способы забросов, включая сложнейший заброс, название которого было Шабаш фон дер Пропста.
Профессор, сначала обалдевше смотревший на лекпина, теперь сам выскочил из-за стола, отобрал у него спиннинг и начал демонстрировать правильный Шабаш фон дер Пропста, убеждая отрока, что тот
