остров на севере Эгейского моря.
К сожалению, подобно спискам синонимов, каждая из этих исторических ссылок была переплетением многочисленных фактов, неоднозначных толкований и перекрестных связей.
Делая перерывы, только чтобы поесть и сходить в душ, Сэм и Реми работали с раннего утра до вечера, пока наконец не решили попробовать другой подход: сосредоточиться на одной строчке, надеясь, что первая разгадка вызовет эффект домино и дело продвинется. Решили начать со второй строки.
— «Тассило и Пепере Горбатый Байя охраняют место хаджа», — процитировала Реми, машинально постукивая карандашом по виску, — «Пепере» — это просто, по-французски так ласкательно называют дедушку.
— Верно. И если мы не пропустили другого важного значения, то «Тассило» имеет отношение к Баварии: к ее истории, местным достопримечательностям или культуре. Что-то баварское.
— Согласна. А что насчет «Горбатого Байи»?
В поисках найти хоть какую-то подсказку по «Байе» они уже бездарно потратили целых два часа, копаясь в румынской истории.
— Кажется, горбатой называют луну между второй четвертью и полнолунием…
— Ты уверен?
— Да, горбатая лу…
— Нет, я имею в виду, нет ли других значений?
Сэм нахмурился.
— Ну разве что кроме прямого… — Он хлопнул себя по лбу. — Вот я идиот!..
— Что?
— Ну конечно!.. Горбун! Значит, попробуй «горбун» и «Байя»…
Реми уже что-то печатала на ноутбуке. Хотя большинство информации они почерпнули с библиотечных сайтов, отправной точкой всегда служил старый добрый «Google». Несколько минут Реми что- то читала с экрана.
— Кое-что есть, — сказала она. — Если сложить два и два, получается вот что: Байя — это часть фразы «человек из Байи». Грубый перевод слова «Бавария».
— Значит, выходит: «горбун из Баварии»? — спросил Сэм.
— Нет, погоди… — Реми снова застучала по клавиатуре и пролистала результаты поиска. — Есть! Смотри, Тассило Третий, король Баварии с тысяча семьсот сорок восьмого по тысяча семьсот восемьдесят седьмой год, был посажен на трон Пипином Коротким, отцом Карла и дедом Пипина Горбатого.
— Другое дело! — отозвался Сэм. — Получается, Тассило и дед горбуна, Пипин Короткий, «охраняют место хаджа».
— Проблема в том, что я не могу найти никакой связи между ними или Баварией — и Меккой.
— Вероятно, это метафора или синоним, — ответил Сэм.
— А может, где-то в Баварии хранится исламская реликвия.
Сэм сел за второй ноутбук и стал искать.
— Ничего подходящего. Давай искать дальше. Попробуем другую строку.
— Вернемся к началу: «Страдающие товарищи по клятве пойманы в янтаре». Мы уже проверили этимологию и синонимы слов «страдающий», «товарищи», «клятва», «янтарь» и «пойманы». Они должны как-то пересекаться!
Сэм рухнул на стул и запрокинул голову, сдавив переносицу указательным и большим пальцами.
— Что-то в этой строке кажется знакомым.
— Какая часть?
— Не знаю. Крутится в голове…
Около получаса они сидели в тишине, оба погрузились в мысли, напряженно перебирая в уме все возможные варианты.
Наконец Реми посмотрела на часы.
— Уже почти полночь. Пойдем спать. Завтра проснемся и попробуем еще раз на свежую голову.
— Хорошо. Как же это бесит! Ну не могу вспомнить! Ведь крутится же…
Четыре часа спустя, когда они спали в гостевой комнате Иветт, Сэм вдруг подскочил, сел в постели и пробормотал:
— Точно!
Реми, которая всегда спала чутко, тут же проснулась.
— Что? Сэм, что случилось?
— Ничего. Кажется, я вспомнил.
Как были, в пижамах, они вернулись в кабинет, зажгли лампы и включили ноутбуки. Сэм минут двадцать провел за клавиатурой, набивая и отслеживая ссылки, а Реми наблюдала за ним из кресла в углу. Наконец Сем посмотрел на нее и расплылся в улыбке.
— Это из книги, которую я прочел в колледже, «Дни правых», написал ее некий Роше. В книге говорится о происхождении слова «гугенот».
— Французские кальвинисты? — спросила Реми. — Протестанты?
— Верно. С шестнадцатого по восемнадцатый век они составляли довольно многочисленную группу. В общем, есть много теорий, откуда пошло слово «гугенот». Некоторые считают, что это смешение немецкого слова Eidgenosse, что значит «союзник», и имени Безансона Гуга, который имел прямое отношение к ранней истории кальвинизма. Большинство историков сходятся на том, что этимология этого слова ведет начало от фламандского huisgenooten — так во фламандской Франции называли изучавших Библию студентов, которые тайком собирались друг у друга дома, чтобы изучать Писание. Прозвище переводится как «товарищи по клятве».
Реми долго смотрела на него распахнутыми глазами и наконец прошептала:
— Сэм, это гениально!
— Было бы гениально, если бы я вспомнил об этом чуточку раньше — часиков эдак на восемнадцать.
— Лучше поздно, чем никогда. Ладно, значит, мы говорим о гугенотах.
— О страдающих гугенотах, — поправил Сэм.
Реми встала, подошла к их белой доске и маркером обвела в кружок список синонимов к слову «страдающий». Оказалось, что их несколько десятков. Никакой очевидной связи между этими словами и гугенотами не прослеживалось.
— Давай лучше поговорим о янтаре, — сказал Сэм, обращаясь ко второй части строки. — «Пойманы в янтаре». Как можно попасть в янтарь?
Они устроили небольшой мозговой штурм.
— Давай попробуем так: что будет, если попасться в янтарь? — предложила Реми.
— Смерть.
— А перед этим… Обездвиженный…
— Застывший на месте.
— Верно… — С закрытыми глазами, наклонив голову, Реми ходила по комнате взад-вперед. — Застывший на месте… Как на фотоснимке.
Сэм оторвал голову от подголовника подался вперед.
— Как на картине!
— Точно!
Он крутанулся на стуле и принялся печатать.
— Картина… гугеноты… — Сэм пробежал глазами результаты.
— Есть что-нибудь?
— Резня, — пробормотал он.
— Что?
— Как думаешь, слово «резня» можно, при определенной натяжке, назвать синонимом к «страданию»?
— Конечно.
