омеги, от Савоя до Новары, Спаситель Штирии… Храм на перекрестках завоевателя» — и провели следующие два часа, делая пометки в блокнотах и в десятый раз перебирая одни и те же слова.
Незадолго до полуночи Сэм откинулся на спинку стула и взъерошил волосы. И вдруг замер.
— Что такое? — спросила Реми.
— Мне нужно заглянуть в биографию Наполеона — короткий вариант, который нам прислала Сельма. — Он огляделся по сторонам, схватил свой смартфон и отыскал в почтовом ящике нужное письмо. — Вот! Штирия.
— И что? — Она пролистала свои записи. — Это область в Австрии.
— А еще так звали коня Наполеона — по крайней мере, до битвы при Маренго в тысяча восьмисотом году. Наполеон переименовал коня в честь победы.
— Значит, «спаситель Штирии» — кто-то, кто спас коня Наполеона. Мы ищем ветеринара? Доктора Айболита?
Сэм хмыкнул.
— Вряд ли…
— Ну хоть что-то. Давай предположим, что начало строки: «от альфы до омеги, от Савоя до Новары» — как-то относятся к нашему предполагаемому спасителю. Мы знаем, что Савой — область во Франции, а Новара — провинция в Италии…
— И еще оба эти места связаны с Наполеоном, — ответил Сэм.
— В Новаре заседало правительство Итальянского королевства, пока в тысяча восемьсот четырнадцатом штаб-квартиру не перенесли в Савойский дом.
— Верно. Давай вернемся к началу: «От альфы до омеги…»
Начало и конец, рождение и смерть, первый и последний.
— Может, речь о ком-то, кто возглавлял правительство Итальянского королевства, сперва в Новаре, а потом… Нет, не то. Скорее всего, речь об одном человеке. А если кто-то родился в Савое и умер в Новаре?
Сэм снова принялся забивать слова в поисковик, пробуя разные комбинации. Минут через десять на сайте Ватикана он нашел возможное совпадение. Бернар Ментон, родился в Савое в 923 году, умер в Новаре в 1008-м. Был причислен к лику святых Папой Пием Одиннадцатым в 1923 году.
— Бернар, — повторила Реми. — Как в Сен-Бернаре?
— Да.
— Знаю, это тут ни при чем, но на ум почему-то приходят только собаки.
Сэм улыбнулся.
— И не зря. Порода собак была названа в честь приюта и монастыря, расположенных на перевале Большой Сен-Бернар. Реми, мы там были.
Тремя годами ранее во время велосипедной поездки через Пеннинские Альпы они заночевали в приюте на перевале Большой Сен-Бернар, где начиная с одиннадцатого века спасали раненых и потерявшихся в горах. Но что самое интересное, в 1800 году в том же приюте во время итальянского похода останавливался Наполеон Бонапарт со своей резервной армией.
— Не знаю, упоминается ли это где-нибудь, — сказал Сэм, — но несложно представить благодарность Наполеона, когда кузнецы приюта подковали его Штирию. В снежный буран это вполне могло сойти за спасение.
— Что верно, то верно, — отозвалась Реми. — Осталась последняя строка: «Храм на перекрестках завоевателя». Эти горы повидали немало завоевателей: Ганнибал, Карл Великий, римские легионы.
Сэм уже что-то печатал на ноутбуке. Его запрос: «Юпитер», «храм» и «Большой Сен-Бернар» — вывел на статью Оксфордского университета с описанием экспедиции к храму Юпитера, расположенному в высшей точке перевала.
— Храм был возведен в семидесятом году до нашей эры, — сказал Сэм. — Императором Августом.
Сэм проверил месторасположения при помощи «Google Earth». Реми оперлась о его плечо. На снимках из космоса были видны лишь острые пики гор.
— Я ничего не вижу, — сказала Реми.
— Он там, — сказал Сэм. — Вероятно, от храма осталась лишь кучка камней, но он там.
— Попробуем взглянуть восточнее… — Указательным пальцем она прочертила линию через озеро вдоль южного берега до самой скалы. — Не вижу ничего, хоть отдаленно напоминающего чашу.
— Слишком низкое разрешение. Наверное, придется забраться на самую вершину — может, тогда хоть что-то и разглядим.
— Отличная новость, — сказала Сельма через десять минут, откинулась на спинку стула и отхлебнула чай. Без традиционной полуденной чашки травяного чая со специями она весь день ходила как вареная. — Я наведу кое-какие справки и уточню ваш маршрут. Постараюсь вас отправить первым же утренним рейсом.
— Чем раньше, тем лучше, — сказала Реми. — Мы вышли на финишную прямую.
— Допустим, Баклин прав и его история о Бессмертных и спартанцах происходила на самом деле… спартанцы пронесли кариатиды через всю Италию до перевала Сен-Бернар, а потом… что?
— Потом, двести пятьдесят лет спустя, на них каким-то образом набрел Наполеон. Как или где, мы не узнаем, пока сами не попробуем пройти по его следам.
— Волнующая будет прогулка. Мне даже захотелось к вам.
— Ты готова пожертвовать кабинетным уютом? — сказала Реми. — Мы потрясены.
— И то верно, чего это я. Вернетесь домой, захватите фотки посмотреть.
Они еще немного поболтали и отсоединились. Сельма услышала шорох ботинок по ковру, обернулась и увидела у дверей одного из присланных Рубом Хейвудом телохранителей.
— Вы, кажется, Бен? — окликнула его Сельма.
Он повернулся.
— Верно. Бен.
— Могу я вам чем-то помочь?
— Мм… да нет. Просто мне послышался шум — вот, спустился проверить. Наверное, это вы разговаривали по телефону.
— Вы, случаем, не заболели? — спросила Сельма. — Выглядите неважно.
— Слегка простудился. Наверное, заразился от одной из дочурок.
Глава 56
Сэм и Реми обнаружили, что до перевала можно добраться двумя способами: из Аосты с итальянской стороны или из Маргиньи со стороны Швейцарии, путем, которым почти два столетия назад Наполеон провел свою резервную армию. Они выбрали кратчайшую дорогу — из Аосты, на север по шоссе SS27 через Антрубль и Сен-Реми, извилистыми горными тропами к входу в туннель Большой Сен-Бернар.
Чудо инженерной мысли, прорубленный в сплошной скале туннель протянулся на четыре мили прямо под перевалом, соединяя долины Аосты и Мартиньи — безопасный путь, защищенный от капризов погоды и сходов лавин.
— В другой раз, — направляясь вверх по SS27, сказал Сэм, когда вход в туннель остался позади.
Не зная, сколько времени займет отгадывание последней строки, они не могли себе позволить тратить лишний час и поехали поверху, наплевав на опасность.
Еще полчаса на горном серпантине, полном крутых подъемов и спусков, — и они выехали через узкий каньон к горному озеру. Разделенное невидимой итало-швейцарской границей озеро имело немного неровную овальную форму: его сине-зеленую чашу со всех сторон обступали высокие горы. На восточном берегу — со швейцарской стороны — расположились приют и монастырь; на западном — с итальянской — три здания: отель-ресторан, жилье персонала и вытянутые в форме сигары казармы карабинеров с
