— Судя по тому, что я видел в Сан-Антонио, дела у него идут весьма недурно, — добавил Завала.
— Воплощенная американская мечта, — не скрывая сарказма, заметил Ганн.
Яджер продолжал:
— Весь легальный бизнес Алкона служит прикрытием для теневых операций по обе стороны границы. Его подозревают в крупномасштабной торговле наркотиками и незаконном ввозе иммигрантов из Мексики.
— Значит, он близок к правящей партии Мексики, — сказал Завала. — В этой стране крупный бизнес невозможен без помощи местных политиков.
— А где-нибудь упоминается братство? — спросил Остин.
— Предположительно Алкон связан с испанской мафией, — ответил Яджер. — Возможно, это одно и то же, хотя доказательств у меня нет.
— А как насчет того комплекса под Сан-Антонио? Есть что-нибудь? — спросил Завала.
— Принадлежит одной из его корпораций. Абсолютно законно, в соответствии с местными правилами получения лицензий. Алкона считают психом, но богатым психом. Следовательно, никого не удивляет желание состоятельного сумасшедшего построить свой собственный парк. Кстати, план парка напоминает футбольное поле.
— Такого футбола, как там, я больше нигде не видел, — угрюмо сказал Завала.
— Местные иногда слышат какие-то взрывы или замечают слишком оживленное дорожное движение в том направлении, но в остальном Алкон — замечательный сосед. И еще он контролирует банки, недвижимость, газеты, политических деятелей — все, что продается.
— Очевидно, Алкон укрепляет свою власть, — предположил Остин. — Ничем не отличается от владельца любой другой корпорации, связанного с целой армией лоббистов.
— Забавно, что ты упомянул слово «армия», — заметил Ганн. — Мы вычислили одну подставную фирму, закупающую оружие для Алкона в Чехии и Китае.
— Какое оружие?
— Любое: от винтовок до танков. Ракеты тоже.
— А куда все это направляется?
— Никто не знает точно. Возможно, на север Мексики. Или в юго-западные штаты. Или в Калифорнию.
— Для покупки оружия нужны очень большие деньги.
Ганн кивнул:
— Даже миллиардер может обанкротиться при таких закупках.
— Матерь Божия! — прошептал Завала. — Сокровища. Ему нужны сокровища, чтобы осуществить свои планы.
— Да, — спокойно согласился Ганн. — Хотя то, что я скажу, может показаться безумием, однако Алкон, вероятно, планирует военно-политический переворот.
— А есть какие-нибудь предположения о том, когда это случится? — спросил Остин.
— По-моему, скоро. Хирам установил, что очень большие деньги переведены через банки Европы на счета торговцев оружием.
— А наша армия?
— В боевой готовности.
— Есть способ остановить его, — заявил Завала. — Не будет сокровищ, не будет и революции.
— Пол, Джемма, огромное спасибо вам и доктору Орвилю, — поблагодарил Остин, поднимаясь со стула. — Теперь наша очередь, — добавил он с мрачноватой улыбкой.
Элегантно декорированный зал ресторана был погружен в темноту. Освещался только стол, за которым сидел Анжело Донателли, просматривая меню на следующий день. Все элементы убранства ресторана напоминали о море: например, гарпун, которым когда-то действительно убили кита. Напротив Анжело сидел его кузен Антонио, листавший итальянскую газету. Время от времени они делали по глотку амаретто. Внезапно из темноты прозвучало:
— Мистер Донателли?
Анжело поднял глаза и увидел двух незнакомцев вне круга света лампы. Какого дьявола здесь делают эти люди? Он же сам запер входную дверь... Конечно, поздний визит не удивлял. Ресторан пользовался популярностью. Иногда приходилось ждать неделями, чтобы попасть сюда, и люди шли на всякие ухищрения, стараясь ускорить процесс. Голос почему-то показался знакомым. Может, один из клиентов?
— Да, я Анжело Донателли, — с неизменной вежливостью ответил владелец ресторана. — Боюсь, вы пришли слишком поздно. Ресторан закрыт. Позвоните завтра метрдотелю.
— Скажи своему человеку, чтобы положил пушку на стол.
Антонио медленно положил револьвер на белую скатерть.
— Если вы грабители, то тоже опоздали, — спокойно продолжал Донателли. — Вся выручка в банке.
— Мы пришли не за деньгами. Мы пришли убить тебя.
— Убить! Но мы даже не знаем, кто вы.
Вместо ответа человек шагнул из темноты. Анжело видел это лицо в своих снах. Нет, в кошмарах. Холодный взгляд убийцы, равнодушно созерцающего тонущий корабль. Сколько лет прошло, а взгляд не изменился.
— Я видел вас на «Андреа Дориа», — сказал Донателли.
Тонкие губы человека скривились в улыбке.
— У тебя хорошая память на лица. Только тогда ты видел моего отца. Он чувствовал, что в отсеке в ту ночь был кто-то еще. Мы с тобой связаны тесными узами. И это я звонил тебе.
— Братство, — прошептал Донателли.
— У тебя действительно отличная память. Жаль, ты позабыл, о чем я тебя предупреждал. Обычно я не занимаюсь столь рутинными делами, но ты доставил нам много хлопот, старик. Припоминаешь, что я тебе говорил?
Донателли кивнул. Во рту у него от напряжения пересохло.
— Хорошо. Я освежу твою память. Я предупреждал: если ты скажешь хоть слово о той ночи на «Андреа Дориа», то отправишься в могилу, зная, что ты — причина гибели твоей семьи. Мы убьем всех — сыновей, дочерей, внуков. Всех. Семья Донателли прекратит существование. Останутся только могильные камни.
— Вы не можете так поступить! — воскликнул Донателли.
— Вини себя. Никто не заставлял тебя болтать с агентами НУМА.
— Нет! — вдруг открыл рот Антонио. — Семья не была частью сделки.
Анжело с удивлением взглянул на родственника:
— О чем он говорит?
Антонио виновато опустил глаза.
— Твой кузен не сказал, что работает на меня? Сначала он отказывался, но ты даже не представляешь, какие у него неприятности на родине. Мы пообещали ему уладить все проблемы в обмен на информацию о твоих действиях вместе с НУМА.
— Да, — подтвердил Антонио, выпятив челюсть, как Муссолини. — Но вы не смеете трогать семью. И вы обещали вернуть меня на Сицилию — вот такая сделка.
— Я держу слово. Просто я не сказал, что домой ты вернешься в деревянном ящике... И все же сначала вы, мистер Донателли. Ариведерчи.
Антонио в порыве ярости вскочил со стула и бросился на убийцу. Выстрел прозвучал тихо, на груди Антонио мгновенно растеклось красное пятно, и он рухнул на пол.
Прозвучал еще один выстрел.
Пуля вошла в грудь Донателли. Анжело откинулся на спинку стула.
Из тени вышел второй человек и бесстрастно посмотрел на трупы.
— Нельзя доверять сицилийцам, — негромко произнес он.
