излучал благодушие.
Невнятные выкрики послышались где-то на заднем плане. Бонделли прервал бритье и по-петушиному повернул голову. Затем он повернулся всем корпусом и прокричал в открытую дверь справа от него:
— Кажется, пришел газетчик. Пусть сын выйдет и заберет почту.
Снова взялся за бритье, пробурчав себе под нос:
— Экстренный выпуск — значит, в городе произошло какое-то заметное событие. — Он повысил голос: — Мардж! Включи радио. Может, поймаешь передачу новостей!
Рут почувствовала знакомые запахи: аромат мыла, который перебивал запах поджариваемого мяса. Реальность этой сцены заставила ее застыть, выпрямившись в кресле.
В дверях ванной комнаты появилась женщина, одетая в шелковый китайский халат. Она читала газету, держа се в руках.
Сердце Рут сжалось в предчувствии чего-то ужасного. Она хотела выключить аппарат, но не смогла найти в себе сил пошевелиться.
— Тони! — воскликнула Мардж Бонделли. Ее круглое лицо перекосилось от неожиданного потрясения.
Бонделли, задрав голову, тщательно скреб — лезвием нижнюю сторону подбородка.
— В чем дело?
Его жена подняла голову. Взгляд ее голубых глаз был тусклым, остекленевшим.
— Вчера ночью Джо Мерфи зарезал Адель!
— Су! — Тоненькая красная полоска появилась на шее Бонделли. Не обращая на это внимания, он бросил бритву в раковину и схватил газету.
Рут почувствовала, что дрожит. 'Все, как в кино, — сказала она себе. — Это не происходит сейчас на самом деле'. И тут же следующая мысль сверкнула у нее в голове: 'Убийство матери — это произведение Фраффина!' Возникшая острая боль в груди не давала ей как следует вздохнуть.
— Этот ужасный нож! — прошептала жена Бонделли.
Рут казалось, что она находится среди действующих лиц этой сцены, в полной мере разделяя ужас и потрясение четы Бонделли. Ей были хорошо видны фотографии в газете: лица ее матери и отца… диаграммы с белыми крестами и стрелками. Она приказала себе отвернуться и не смогла пошевелиться.
Бонделли сложил газету и сунул ее в карман пальто, висевшего за дверью ванной комнаты.
— Завтракать не стану, — сказал Бонделли. — Еду в контору.
— Ты порезался, — заметила его жена. Она взяла из аптечки тюбик с кровеостанавливающей мазью и выдавила немного на палец. — Стой спокойно, не то я испачкаю тебе воротник. — Она ткнула его в подбородок. — Тони… не совался бы ты в эту историю. Ведь ты не занимаешься уголовными делами.
— Но ведь я защищаю интересы Джо Мерфи с тех пор как… Ой! Проклятые лезвия! Осторожней, Мардж!
— Ну ты же не можешь выйти из дому в кровавых порезах. — Она замазала ранку и положила тюбик на полочку рядом с раковиной. — Тони, у меня плохое предчувствие… Лучше держись в стороне.
— Я — адвокат Джо и так или иначе уже втянут в это дело.
Рут вдруг почувствовала, что снова владеет своим телом. Она отключила репродьюсер, встала и отошла подальше от машины.
'Убийство моей матери должно развлекать Чемов!'
Она отвернулась и шагнула к постели. Но вид постели вызвал у нее отвращение. Она повернулась к ней спиной. Беззаботность, с которой Келексел позволил ей сделать это открытие, вызвала бешеную ярость. Его это не волновало. Хуже того, он об этом и не подумал. Все это не касалось его, не удостоилось его внимания. Чувства и страдания жалких существ могли вызвать у него лишь пренебрежение, отвращение.
Рут опустила глаза и обнаружила, что заломила себе руки. Она оглядела комнату. Здесь должно быть какое-то оружие, что-то, чем можно поразить этого отвратительного… Она опять увидела постель. Вспомнила о золотом экстазе, который она испытала на этой постели и внезапно возненавидела свое тело. Ей захотелось растерзать свою плоть. Слезы струились из ее глаз.
'Я убью его!'
Но Келексел говорил, что Чемы невосприимчивы к насилию, им нельзя повредить по одиночке. Они бессмертны. Их нельзя убить. Оки никогда не умирают.
Эти мысли заставили Рут почувствовать себя ничтожной частицей, пылинкой, потерянной, одинокой, обреченной. Она упала на кровать, повернулась на спину и уставилась на сверкающие кристаллики аппарата, с помощью которого, как ока теперь знала, Келексел контролирует ее состояние. Под плащом у него был спрятан маленький пульт, связанный с устройством над ее кроватью. Она однажды видела, как он пользовался им.
Подумав о контрольном устройстве, она вдруг ясно представила, что произойдет, когда Келексел вернется. Она еще раз покорится ему. Золотой экстаз погасит все другие чувства. Она снова будет подлизываться к нему, добиваться его внимания.
— О Боже! — прошептала она.
Она повернулась и взглянула на репродьюсер. Там содержалась запись гибели ее матери — она была уверена в этом. Хватит ли у нее сил воспротивиться страшному искушению увидеть эту сцену?
Какое-то шипение послышалось позади нее, она резко повернулась на кровати и глянула на дверь.
Юнвик стояла на пороге комнаты, ее лысая голова блестела в желтом свете. Рут оглядела маленькую фигуру, холмики грудей, короткие толстые ноги в зеленом трико.
— Ты в беде, — произнесла Юнвик. Ее голос звучал профессионально уравновешенно, успокаивающе. Он был так похож на голоса многих других докторов, что Рут захотелось закричать, разрыдаться.
— Что ты делаешь здесь? — резко спросила Рут.
— Я — Врач корабля, — спокойно продолжала Юнвик. — Моя работа в основном состоит в том, чтобы приносить пользу. Ты нуждаешься во мне.
'Они выглядят, как карикатуры на людей', — подумала Рут.
— Уходи, — произнесла она вслух.
— У тебя проблемы, и я могу помочь тебе, — сказала Юнвик,
Рут села на кровати.
— Проблемы? Почему у меня должны быть проблемы? — Она чувствовала, что ее голос звучит истерично.
— Этот болван Келексел оставил тебе репродыосер с неограниченным подбором сюжетов, — заметила Юнвик.
Рут внимательно посмотрела на женщину Чем. Есть ли у них эмоции? Существует ли какой-нибудь способ задеть их самолюбие?
— Как размножаются ваши мерзкие существа? — спросила Рут.
— Ты ненавидишь нас, да? — ответила вопросом на вопрос Юнвик.
— Что, боишься отвечать? — настаивала Рут.
Юнвик пожала плечами:
— По существу, так же, как и вы… за исключением того, что женщины лишаются органов воспроизводства на ранней стадии развития. Мы должны обращаться в центры размножения за специальными разрешениями — довольно нудная, скучная процедура. Но мы способны неплохо наслаждаться жизнью и без названных органов. — Она подошла и остановилась в шаге от постели.
— Однако ваши мужчины предпочитают женщин моего типа, — сказала Рут.
Юнвик еще раз пожала плечами.
— О вкусах не спорят. У меня было несколько любовников с твоей планеты. Одни были хороши, другие — нет. К сожалению, все вы так быстро увядаете.
— Но вы наслаждаетесь нами. Мы развлекаем вас!
— В подходящий момент, — сказала Юнвик. — Интерес к вам то возрастает, то падает.
— Но зачем вы тогда торчите здесь?
— Это выгодно, — ответила Юнвик. Про себя она отмстила, что аборигенка почти освободилась от
