олово. Я был почти уверен, что это очень близкий родственник тем палочкам, которые хранились в библиотеке. Мне очень хотелось узнать, что за информация в нем записана, и я сунул его в карман.
И отправился туда, где лежал Фостер. Он был в том же положении, в котором я его оставил. Я уселся на пол рядом с шезлонгом и стал ждать.
Прошел час, прежде чем он зашевелился, вздохнул и открыл глаза. Он поднял руку, стянул с головы пластмассовый обруч и бросил на пол.
— С вами все в порядке? — спросил я. — А то уж, дружище, я начал потеть от…
Фостер взглянул мне в лицо, поднял глаза на мою растрепанную шевелюру, затем посмотрел на мои истоптанные туфли' Он немного нахмурился и сузил глаза. А потом произнес что-то… на языке, который, казалось, состоял только из звуков 'з' и 'щ'.
— Не нужно сюрпризов, — хрипло промолвил я. — Говорите по-человечески.
На его лице промелькнуло удивление. Он пристально посмотрел мне в глаза, потом огляделся по сторонам.
— Это — библиотека корабля, — произнес он.
Я вздохнул с облегчением:
— Вы меня перепугали, Фостер. На секунду мне показалось, что ваша память снова пустилась в странствие.
Пока я произносил это, Фостер внимательно следил за моим лицом.
— Ну, так о чем это? — спросил я. — Что вы узнали?
— Я вас знаю, — медленно проговорил Фостер. — Вас зовут Лиджен.
Я утвердительно кивнул и почувствовал, как внутри у меня снова вез напряглось.
— Естественно, вы меня знаете. Вы что, приятель, сейчас совсем не время терять из головы свои шарики!
Я положил руку ему на плечо:
— Помните, мы были…
Он стряхнул мою руку.
— На Валлоне так не принято, — холодно произнес он.
— На Валлоне?.. — переспросил я. — Что еще, Фостер? Час назад, входя в эту комнату, мы были друзьями. Мы напали на какой-то след, и теперь, вполне естественно, мне интересно знать, что из этого получилось.
— Где остальные?
— Парочка 'остальных' там, в соседней комнате, — огрызнулся я, — ко они очень отощали, Я могу найти вам еще несколько, но в таком же состоянии. Кроме них здесь только я…
Фостер посмотрел на меня, как на пустое место.
— Я помню Валлон, — промолвил он и приложил руку к своей голове. — Но еще помню и другой, дикий мир. Грубый и примитивный. В нем были вы. Мы ехали в неуютном вагоне, затем плыли на какой-то посудине, и нас швыряло по волнам. Я помню узкие неопрятные комнаты, отвратительные запахи, резкие звуки.
— Не очень лестное описание божьей земли, — заметил я. — Но боюсь, что я узнаю ее.
— Но хуже всего были люди, — продолжал Фостер. — Несчастные, пораженные недугами, со вздувшимися животами, обвисшей кожей и высохшими конечностями.
— Ну, некоторые пока не дошли до такого, — вставил я.
— И Охотники! Мы убегали от них, Лиджен. Вы и я. И еще я помню посадочную площадку… — Он на мгновение умолк. — Странно, что она потеряла все замковые камки свода и превратилась в руины.
— Мы, аборигены, называем ее Стонхендж.
— Охотники вырывались из-под земли, и мы сражались с ними. Но почему Охотники преследовали меня?
— Я надеялся, что именно вы объясните это, — ответил я. — А вы знаете, откуда прилетел этот корабль? И зачем?
— Это корабль Двух Миров, — ответил Фостер. — Но я не имею ни малейшего представления, как он оказался здесь.
— А как насчет той абракадабры в дневнике? Может, сейчас вы…
— Дневник! — оборвал меня Фостер. — Где он?
— Думаю, в кармане вашего пиджака.
Он как-то неуклюже ощупал свой пиджак, вынул дневник и открыл его.
Я обошел Фостера и заглянул через его плечо. Дневник был открыт на той части, которая была написана странными, чужими знаками и которую до сих пор никто не мог расшифровать.
Он читал текст.
Мы сидели за библиотечным столом из темно-зеленого тяжелого полированного дерева, в центре стола лежал открытый дневник. Я прождал несколько долгих часов, пока Фостер читал его. И вот наконец он откинулся на спинку стула, провел рукой по своим черным, совсем юношеским волосам и вздохнул.
— Меня зовут Кулклан, — сообщил он. — А это, — он положил руку на дневник, — история моей жизни. Это — часть моего прошлого, которое я пытался узнать. Но я ничего из него не помнил…
— А что там, в дневнике? Почитайте мне, — попросил я.
Фостер взял его со стола и полистал.
— Оказывается, еще раньше я очнулся в маленькой комнате на борту корабля. Я лежал на столе регистратора памяти, из чего сделал вывод, что со мной произошел Переход…
— Вы имеете ввиду потерю памяти?
— И возвращение ее. На том же столе. В мой мозг была перенесена запись моей предыдущей памяти. Я очнулся, зная, кто я такой, но не имея представления, как оказался на борту этого корабля. Судя по дневнику, моим последним впечатлением до того было какое-то здание рядом с Мелким Морем.
— Где это?
— В одном из далеких миров, который называется Валлон.
— Да? А что дальше?
— Я огляделся и увидел четырех человек, лежащих на полу. Тела были исполосованы, все в крови. Один из них был еще жив. Я оказал ему первую помощь, какую только смог, и обследовал корабль. Я нашел еще трех человек — они были мертвы. Потом на меня напало целое полчище Охотников…
— Это наши приятели, огненные шары?
— Да. Они могли высосать из меня жизнь, а у меня не было световой защиты. Я укрылся в спасательном модуле, перетащив туда и раненого, а затем спустился на планету, которая была под нами. На вашу Землю. Там раненый умер. Он был моим другом по имени Аммэрлн. Я похоронил его в небольшом углублении в земле и пометил это место камнем.
— Старый грешник, — догадался я.
— Да… Наверное, именно его кости и нашел монастырский брат.
— И прошлой ночью мы узнали, что выемка была результатом оседания почвы в вентиляционную шахту. Но в то время вы еще, наверное, ничего не знали о подземном комплексе. А в дневнике не упоминается о…
— Нет. Здесь нет и намека на это. — Фостер отрицательно покачал головой. — Как все-таки непривычно читать о жизни незнакомца и знать, что он — ты сам.
— А Охотники, как они попали на Землю?
— Они — существа, не имеющие субстанции, — сказал Фостер. — Могут переносить космический вакуум, и я предполагаю, что они последовали за модулем.
— Они вас преследовали?
— Да. Но не могу понять почему. По своей природе они — безобидные существа, которых использовали на Валлоне для поисков людей, скрывающихся от правосудия. Охотников можно настроить на конкретного человека, и тогда они разыскивают его и ловят.
— Что-то наподобие ищеек, — заметил я. — Слушайте, а кем вы были на Валлоне? Известным рэкетиром?
— К большому сожалению, дневник умалчивает о характере моих занятий на Валлоне, — сказал
