телепатами. Они могут сознательно хотеть этого — но подсознательно они слишком боятся этого.
— Но все же дети…
— Если они достаточно малы, они смогут стать телепатами, как твой ребенок, Джефф. Его супер-эго еще не сформировалось. Он может учиться, и учиться реалистически, в окружении открытых для него умов, расти и учиться без ограничивающих его стен.
Коуди вспомнил строку древнего поэта: «И там есть что-то, что не любит стен.» Слишком много было выстроено стен, и простояли они слишком долго, стены, которые держали каждого человека в изоляции от соседа. В младенчестве, возможно, в раннем детстве, каждый был способен принимать телепатические мысли, созданные Индуктором. Детское сознание было цельным и здоровым, способным научиться телепатии так же, как и устному общению. Но скоро, губительно скоро, как только ребенок вырастал, вырастали и стены. Человек взбирался на стену и сидел на ней, как Шалтай-Болтай — и каким-то образом в какой-то момент взросления и обучения разум необратимо портился. Это было падение, не только Шалтая- Болтая, но и древнее падение самого человека. И тогда…
«Вся королевская конница, вся королевская рать не могут Шалтая-Болтая собрать.»
Для Люси было уже навсегда слишком поздно.
После некоторой паузы Коуди спросил:
— А как же параноики? Они же были телепатами в детстве. Что случилось с ними?
Алленби покачал головой.
— Я не знаю ответа на этот вопрос, Джефф. Это может быть наследственный порок. Но теперь они не играют роли; их меньшинство среди телепатов — очень незначительное меньшинство. Они были опасны только потому, что мы составляли меньшинство среди обыкновенных людей и легко становились козлами отпущения. Этого не будет, если…
— А как же секретный волновой диапазон?
— Можно создать Индуктор, приспособленный к любой длине волны, которую может излучать человеческий мозг. Больше не будет вообще никаких стен.
— Если наше предложение будет принято. Если же нет — если погром будет продолжаться — тогда я буду и дальше нести ответственность за Операцию «Апокалипсис».
— Разве это твоя ответственность? — спросил Алленби. — И даже разве она наша? Люди сами будут делать свой выбор.
— Начинается телепередача, — сказал Коуди. — Сомневаюсь, что ее станут слушать многие.
Толпа, несшаяся по городу Истердэй, скрыто ведомая параноиком, повернула к большому зданию с широкой верандой. Увидев ряд мужчин, в ожидании стоявших на веранде, толпа завыла. Но параноик заколебался.
Люди позади него этого не сделали. Он закричал и бросился вперед. Послышался сухой треск, и у его ног взвилась пыль.
— У них ружья! — вскричал кто-то.
— Схватить их!
— Линчевать!
Толпа рванулась вперед. Снова раздался винтовочный выстрел.
Предводитель толпы — не параноик, а явный лидер — выругался и упал на землю, схватившись за ногу.
Человек на веранде сделал шаг вперед.
— Убирайтесь отсюда, — твердо сказал он. — Убирайтесь… живо!
Главарь толпы с изумлением посмотрел на него.
— Док! — воскликнул он. — Ты же не Болди. Так какого же черта ты делаешь?
Доктор повел стволом винтовки.
— Многие из нас здесь не Болди, — сказал он, пробегая взглядом по ряду безмолвных людей. Здесь были представители нескольких рас, но толпу это сейчас не интересовало. Линчеватели высмотрели на крыльце знакомых Болди, но бокам от каждого из них застыли в ожидании вооруженные люди.
Впрочем, их было немного — защитников.
Это дошло до главаря. Он поднялся, ощупывая рану в мякоти икры. Оглянулся через плечо.
— Мы с ними справимся, — заорал он. — Нас десять против одного. Разделаемся с ними со всеми!
Он возглавил волну.
Он умер первым. На веранде невысокий человек в очках и с редкими усами на миг поднял и снова опустил ружье. Но он не сдвинулся с определенной линии, на которой стоял.
Толпа отхлынула назад.
Возникла долгая пауза.
— И долго ты нас удержишь, Док? — спросил кто-то.
На голой земле между двух групп лежало неподвижное тело.
Воздух дрожал от жары. Солнце незаметно склонялось к западу. Толпа сжималась теснее в сплоченную смертоносную массу, ожидавшую под лучами солнца.
Потом в доме загорелся телеэкран, и голос Алленби начал говорить с миром.
Передача закончилась.
Мысли Болди озабоченно искали, спрашивали, находили ответ в сознаниях, неспособных скрыть свои истинные желания. Это был опрос, который не мог оказаться неточным. И через несколько минут опрос будет завершен. Будет дан ответ. От этого ответа зависели жизни всех, кто не был телепатом.
Джефф Коуди в одиночестве сидел перед панелью управления компьютера в ожидании ответа.
Существовал единственный ответ, который мог дать разумный человек, разумные люди. Ведь Индуктор впервые в истории человечества дарил людям единство, настоящее единство. Открывал путь истине, величайшим событиям, погружению в тайны науки, искусства и философии. Это был трубный глас, зовущий к последней и величайшей войне против самой природы — обширной, необъятной, неизвестной Вселенной, в которой боролся, сражался и невероятным образом все же оставался живым, человек.
Ни один живущий ныне взрослый не мог дожить далее, чем до самого начала этого колоссального предприятия. Но дети увидят это.
Существовал единственный ответ, который могли дать разумные люди. Разумные люди.
Коуди посмотрел на клавиатуру перед собой.
Земля через них наполнилась насилием.
Да, мог быть и другой ответ. И если был бы дан этот ответ… грядет конец всего сущего.
«Я уничтожу их вместе с землей!»
Мысль Коуди устремилась в будущее. Он увидел, как палец нажимает клавишу на клавиатуре, увидел Операцию «Апокалипсис», словно новый потом затопляющую планету, увидел расу людей, гибнущих и умирающих в этом разрушительном приливе, пока телепаты не останутся единственными живыми в мире, а, быть может, и во всей Вселенной. Он вспомнил тот страшный приступ боли, который испытывают Болди, когда умирает один из них.
И он понял, что ни один телепат не сможет полностью закрыть свое сознание от апокалипсического убийства всего человечества.
Возникла бы незаживающая рана, рана всей расы телепатов, память которой продолжалась и продолжалась бы, передаваясь без ослабления из поколения в поколение. Могло бы пройти сотни миллионов лет, и даже тогда эта древняя рана жгла бы как в тот день, когда была нанесена.
Операция «Апокалипсис» уничтожила бы и Болди. Ведь они чувствовали бы эту чудовищную смерть, ощущали ее с губительной чувствительностью телепата, и хотя физически они смогли бы жить, боль и вина передавались бы от одного искалеченного поколения другому искалеченному.
Неожиданно Коуди пошевелился.
Его палец тронул клавишу. Мгновенно начал действовать защитный монитор. Послышалось мягкое гудение, длившееся менее секунды. Затем на контрольной панели вспыхнула лампочка с номером под ней.
