В этот час на улицах было мало прохожих, но те, с кем он встречался, узнавали его и обменивались общепринятой формулой приветствия, за которой лежало чувство глубокого сродства между членами одной группы – чувство, почти неописуемое для тех, кто незнаком с подобным устройством общества.
Он шел по песчаной мостовой, направляясь к дому, где его ждали друзья. Все они были духовно дисциплинированными, поэтому их поведение не выдавало эмоционального напряжения: общая цель и общая опасность настолько сплотили их, что в словах почти не было необходимости.
Однако, отдохнув и подкрепившись, он не смог удержаться от выражения чувств, владевших им всю долгую дорогу до дома.
– Скорее бы это кончилось, – вздохнул он. – Я оставил их слушать новости об их собственном уничтожении. Во дворце царит неразбериха. Эрикон будет гораздо лучшим миром, когда последний из них простится с жизнью.
– Лучшим миром для нас, надеюсь, – сказал один из собравшихся. – Это произойдет скоро?
– Думаю, да. Они обречены, хотя еще не знают об этом.
– Они стоят перед глубочайшим кризисом, – сурово произнес еще один оратор и обвел группу пронзительным взглядом. – Может быть, они еще могут спастись. Для этого есть время; нужно лишь знать способ. Некоторые из них знают, что делать, но едва ли им хватит решимости.
– Они обречены, – тихо повторил пришелец. – Я хорошо знаю их. Несчастные, невежественные существа! – Он помедлил. – Иногда я испытываю едва ли не жалость, наблюдая за ними. Но их время прошло, и чем скорее все закончится, тем лучше. Мы ждали слишком долго.
– Ты помог бы им, если бы захотел? – спросил кто-то.
– Возможно… при других обстоятельствах. Сердцем они стремятся к добру. Но сейчас они безнадежно запутались, и их может спасти только чудо. Подумайте о том, как долго мы ждали!
– Вспомните обещание Древних, – послышался чей-то голос.
– Это не было прямым обещанием, – предостерег другой. – Все зависит от обстоятельств. Если эта война пойдет в нужном направлении, они получат свой шанс, и нам придется ждать снова.
– Они упустят этот шанс, – медленно, словно через силу произнес пришелец и повторил: – Я слишком хорошо знаю их.
Офицерская гостиная на вершине одной из башен столицы имела стеклянные стены и куполообразную крышу, по которой сейчас хлестали струи дождя, яркие и прекрасные на фоне багряного неба. Дожди на Эриконе шли очень часто, поэтому все его архитектурные сооружения были спланированы таким образом, чтобы извлекать преимущество из красоты этого природного явления, подобно соляриям на других планетах.
Сегодня гостиная была заполнена до отказа. Голос с видеоэкрана, где шли последние новости, почти перекрывался сдержанным ропотом присутствующих. Одни картины разрушенных городов и мертвых миров сменялись другими. Война чумным пятном расползалась по всей Галактике, приближаясь к Эрикону от внешних границ империи. И империя пока что терпела поражение.
– Вообще-то их продвижение немного замедлилось, – задумчиво сказала Джулия. – Думаю, им пришлось раньше, чем они собирались… и все из-за дуннарского оружия.
Она кивнула в сторону посланца с погибшей планеты, сидевшего в глубоком кресле рядом с ней. Его немигающий взгляд был устремлен на экран. За его спиной подпирал стену могучий телохранитель.
Вокруг сидели офицеры Джулии, в большинстве своем молодые женщины, теперь составлявшие костяк имперской гвардии. Элия откинулась на спинку своего кресла; ллар, сидевший на ее плече, приводил в порядок свой мех, проворно перебирая передними лапками.
– Вы правы, принцесса, – заметила женщина с суровым лицом, в шлеме с плюмажем. – Они явно сбавили обороты. Думаю, лучшее, на что мы можем надеяться теперь, – это достижение непрочного равновесия. Мы можем удерживать их у определенной черты, но пока не в состоянии нанести ответный удар.
– Подождите, когда будет готово наше новое оружие! – процедила Джулия. – Но если мирная конференция, которую устраивает мой отец сегодня вечером, будет успешной, то Галактику можно считать потерянной.
Она в сердцах стукнула кулаком по колену.
– Однако император придерживается противоположного мнения, – спокойно возразил посланец с Дуннара.
– Я не стану расшаркиваться перед дикарями, чьи руки по локоть в крови! – гневно заявила Джулия. – Я вообще не понимаю, как они могли согласиться на предложение императора, и мне это не нравится. Что касается меня, то я бы не предложила им мира даже с ножом у горла. Тем более теперь, когда мы можем уничтожить их, а они даже не знают об этом…
Она пожала плечами и отвернулась.
– Вы полагаете, есть надежда на то, что они примут условия императора?
Джулия нахмурилась.
– Это зависит от того, насколько они умны. Я бы назвала их совершенными варварами, если бы они не спланировали столь успешно вторжение во внутренние системы. Сейчас, разумеется, преимущество на их стороне. Они застали нас врасплох, но мы уже пришли в себя и кое-где начинаем теснить их. Возможно, они понимают, что напали слишком рано. Если мы удержим их сейчас, то в скором времени новое оружие сместит чашу весов в другую сторону.
Джулия сокрушенно покачала головой, и отблески света заиграли на ее сияющем шлеме.
– Не знаю. Меня вообще беспокоит их согласие на переговоры. Если они пошли на это, то, возможно, согласятся и подписать мирный договор. Нам нельзя не учитывать эту опасность.
– Вы считаете это опасностью, принцесса?
