Суд еще долго допрашивал боцмана, стараясь узнать у него как можно больше подробностей, касающихся нашего поведения во время мятежа. Окончив допрос, суд отложил заседание до следующего дня. Нас снова доставили в наше помещение на «Гекторе». Вскоре пришел мистер Грэхем и принес мне короткую записку от сэра Джозефа. Он писал:
«Худшее вы уже знаете, Байэм. Держитесь. Фрайер и Коул поддержали вас сегодня просто великолепно. Их мнение о вашем характере явно произвело впечатление на суд».
Мистер Грэхем проговорил со мною полчаса, подробно рассказав, какие вопросы я должен задавать другим свидетелям.
В этот вечер мы разговаривали мало. Пока было светло, Моррисон по просьбе Маспратта читал вслух Библию. Эллисон довольно рано улегся в койку и тут же уснул. Четверым из нас бояться было практически нечего. После первого дня стало совершенно ясно, что Коулмана, Нормана, Макинтоша и Берна оправдают. Беркитт и Миллворд ходили босиком взад и вперед. Последние звуки, которые я слышал перед тем, как заснуть, было мягкое шлепанье босых ступней Беркитта по полу.
Глава XXI. Обвинение
На следующий день в девять утра слушание дела продолжилось. Публики в кают-компании собралось еще больше, чем накануне.
Первым был вызван и приведен к присяге канонир Пековер. В его показаниях любопытным было то, что он заявил, что видел вооруженными лишь четверых: Кристиана, Беркитта, Самнера и Куинтала. Я думаю, он рассуждал следующим образом: «Бунт был давно, – как я могу быть уверенным, кого именно видел с оружием в руках? Ведь точно я запомнил лишь четверых. Значит, я должен истолковать свои сомнения в пользу остальных ребят. Господь свидетель, это им не повредит!» Как только он закончил давать показания, посыпались вопросы.
Суд. Из скольких человек состоял экипаж «Баунти»?
Пековер. В то время, по-моему, из сорока трех.
Суд. Скажите еще раз, скольких из них вы видели с оружием в руках?
Пековер. Четверых.
Суд. Значит, по-вашему, четверо справились с тридцатью девятью?
Пековер. Ни в коей мере.
Суд. Тогда как же?
Пековер. В бунте участвовало гораздо большее количество, иначе им не удалось бы захватить корабль. Но на вопрос о том, кого я видел с оружием, я могу определенно назвать лишь этих четверых.
Суд. Почему же вы лично подчинились бунтовщикам, когда видели лишь четверых из них с оружием?
Пековер. Я вышел на палубу безоружным и увидел Беркитта с мушкетом, мистера Кристиана рядом с капитаном Блаем, а также часового у трапа, но кто это был я не помню.
Суд. Пробовали ли вы усовестить мистера Кристиана?
Пековер. Нет, не пробовал.
Суд. Вы видели мистера Байэма в то утро?
Пековер. Да. Я видел, как он стоял и разговаривал с ботаником, мистером Нельсоном. Потом он спустился вниз, и я не видел его до тех пор, пока не сел на баркас.
Суд. Что заставляет вас считать, что Коулм, Норман, Макинтош и Берн не одобряли мятежников?
Пековер. Когда они смотрели на нас с кормы, мне показалось, что им хотелось бы быть вместе с нами.
Суд. Вы рассказали, что мистер Перселл сказал вам, что знает, кто во всем этом виноват, или что-то в этом духе. Как, по-вашему, мистер Перселл намекал на кого-то из подсудимых?
Пековер. Нет, я думаю, он намекал на капитана Блая, имея в виду оскорбления, которые тот нанес многим членам экипажа.
После этого вопросы канониру стал задавать Моррисон. В результате стало яснее прежнего, что он не только не выступал с оружием в руках, но, напротив, старался как мог снабдить баркас провизией и всем необходимым, чтобы хоть чем-то облегчить участь капитана Блая и тех, кто был вместе с ним. Мои вопросы, к несчастью, мало мне помогли. Пековер видел нас с Кристианом, но нашего разговора не слышал; не слышал он и того, о чем мы говорили с Нельсоном на следующее утро.
Затем начался допрос плотника Перселла. Я относился к этому старому морскому волку с большим уважением. Трудно было ненавидеть Блая сильнее, чем он, однако, когда дело дошло до исполнения долга, плотник, ни секунды не сомневаясь, последовал за капитаном. В своем рассказе Перселл перечислил семнадцать человек, у которых он видел в руках оружие. Первый вопрос суда был таков:
– Вы сказали, что просили мистера Байэма убедить Кристиана дать Блаю баркас вместо шлюпки. Почему вы обратились с этим к Байэму? Вы считали его одним из мятежников?
Перселл. Никоим образом. Я просто знал, что он дружен с мистером Кристианом. К тому же, Кристиан меня недолюбливал и не стал бы слушать мою просьбу.
Суд. Вы считаете, что шлюпку заменили баркасом, благодаря вмешательству подсудимого Байэма?
Перселл. Да, и не получи мы баркас, ни один из нас больше не увидел бы Англию.
Суд. Назовите, кто еще, по-вашему, был дружен с Кристианом?
Перселл. Пожалуй, мистер Стюарт. Больше я не могу назвать никого, мистер Кристиан был не из тех, с кем легко завязать дружбу.
