– Я не должен это видеть, верно, госпожа? Пойдем: я покажу тебе кое-что более достойное внимания.
Он подвел девушку к окну и показал внутренний двор, хозяином которого был. Даже зимой слуги вынесли сюда прекрасные цветы; в центре огромного двора располагалось озеро, по нему плыла лодка, а в ней играл женский оркестр. Павильоны сверкали золотом, нефритом и полированным деревом; яркие плиты выстилали двор, но они уступали в яркости женщинам в их воздушных накидках и длинных пышных платьях.
Мао Иеншу вздохнул.
– Слишком долго в этом дворе звенят музыка и смех. Я создал здесь красоту, как достойную оправу для еще больше красоты. Н6 Сын Неба редко приходит сюда. Слишком много женщин, говорит он. Он по- прежнему скучает по своей сверкающей спутнице. – Неожиданным стремительным движением он отвернулся от окна и красоты внутреннего двора и прошел в комнату. Серебряная Снежинка не ожидала подобной стремительности от такого важного чиновника.
– Нет смысла стоять целый день на сквозняке, госпожа. Вернись на свое место. – К ее удивлению, он подождал, пока она не вернулась на сидение. Потом взял в руки кисть.
– Сын Неба сказал мне, что не хочет, чтобы пятьсот женщин проходили перед драконьим троном. Нет, он приказал мне сделать портрет каждой женщины. – Он замолчал, и тишина тянулась так долго, что Серебряная Снежинка поняла: он ждет от нее ответа. Не раз приходилось ей видеть, как кошка играет с мышью: может, она сейчас мышь в какой-то странной игре?
– Большая честь, – скромно сказала Серебряная Снежинка.
Евнух опустил глаза, очень точно изображая ее скромность, потом улыбнулся.
– Тяжелая обязанность для человека, который уже не молод. Так много женщин; все молодые, все красавицы. Кого мне предпочесть? Но искусство – это игра случая. Одно движение кисти, и самая прекрасная госпожа станет уродливой; прикосновение кисти тут и там, и простая девушка становится прекрасным пионом. В моей власти украсить или очернить. Госпожа, ты не обычная женщина. Нужен великий художник, чтобы подчеркнуть твои достоинства…
– И вы этот художник? – спросила она. Щеки ее вспыхнули; она не бледная девушка, которую нужно приукрасить. – Увы, – сказала она резко, – эта девушка некрасива и скромна. Как может она добиваться того, чтобы Сын Неба оценил ее не по заслугам?
Она посмотрела на евнуха и увидела, что он покраснел от гнева. Сзади шевельнулась стоявшая на коленях Ива: она приготовилась помогать госпоже, если понадобится.
– Вы заметили, что север беден, и вспоминали несчастья моего господина и отца. – В голосе девушки звучала ирония. – Мы очень честны на севере, но мы бедны. Слишком бедны, чтобы платить великим художникам.
– Но если ты желаешь таким художникам добра, госпожа… – Мао Йеншу улыбнулся. Он явно наслаждается этой игрой, с негодованием подумала Серебряная Снежинка. Знает, что у нее нет денег, чтобы его подкупить, и наслаждается ее неловкостью и замешательством. – Не правда, что мы, обитатели внутреннего двора, не способны любить, как утверждают некоторые. И мы верны тем, кто желает нам добра. А вот к тем, кто не желает…
Серебряная Снежинка вспомнила чиновника, который предупреждал ее о дворцовых недоброжелателях, о том, что она слишком бесхитростна, чтобы привлечь кого-то на свою сторону. Как справедливы его слова.
Глаза Серебряной Снежинки сверкнули; и на этот раз она не скрывала от евнуха блеск глаз.
– У меня нет богатых даров, господин, и нет перспективы в будущем, – сказала она Мао Иеншу. – Но даже если бы были…
– Это твое окончательное слово, госпожа? – спросил художник. – Принесите остальные сундуки! – приказал он.
В комнату вошли четверо мужчин, по двое несли они сундуки, которые Серебряная Снежинка видела в комнате отца. В этих сундуках нефритовые доспехи, дары, предназначенные для установления мира с императором.
– Ты говоришь, что у тебя нет даров и нет богатств. Но что это такое, госпожа? – спросил Мао Йеншу.
Глава 7
Хотя Серебряная Снежинка, не дрогнув, встречалась с бедностью, предательством и битвой, эта западня среди роскоши лишила ее дара речи. Она открыла рот, чтобы ответить, но не произнесла ни звука. Сжала в кулаки руки в рукавах, потом с усилием расслабила их. Руки у нее похолодели, как после целого дня и ночи пути.
Медленно, с трудом Мао Иеншу опустился на колени перед одним из сундуков.
– Глупец! – сказал он младшему евнуху. – Я должен трудиться, как батрак в поле? Немедленно открыть!
– Открой сундук. – Младший евнух хлопнул в ладоши, приказывая Иве. Та с трудом поднялась, бросила отчаянный взгляд на Серебряную Снежинку и открыла крышку большего из сундуков. Сверкнул нефрит доспехов. Простые и строгие, в древнем стиле, доспехи тем не менее были прекрасны, и их красота соответствовала роскоши комнаты с высокими колоннами и разукрашенными стенами.
– У тебя нет даров, госпожа? – повторил Мао Иеншу. Он провел пальцами по нефритовой пластине, едва не замурлыкав от удовольствия при прикосновении к прохладной поверхности. – Мои слуги нашли это.., то, что ты называешь пустяками.., в твоем багаже.
Наконец Серебряная Снежинка обрела снова дар речи.
– Это наследство нашего рода, – сказала она спокойно, несмотря на страх и гнев, которые грозили перейти в слезы. – Отец приказал преподнести это Сыну Неба…
– В брачную ночь? Как сентиментально и достойно, – сказал евнух. – Но прежде чем отпраздновать это счастливое событие, ты должна привлечь внимание Сына Неба. А это внимание можно привлечь только с
