за нее.
Он улыбнулся:
– Ты о торговле?
– О ней, – кивнула она. Что же, неплохое начало.
Глава 68
АДЕЛЬ
Адель снова исчезла, как только самое тяжелое время кончилось. Лидана с Саксоном отправились в короткое плавание, задержавшись только ради поспешного венчания и еще более поспешного отречения Лиданы от престола в пользу Шелиры и ее будущего супруга. Ходили слухи, что Лидана на самом деле ангел, явившийся на время, чтобы установить в Мерине порядок.
Будущий супруг Шелиры был объявлен сразу после того, как Леопольд оправился настолько, чтобы выдержать долгую – на целый день – церемонию королевской свадьбы. Они с Шелирой оказались весьма любимы народом, поскольку не жалели сокровищ королевской казны и драгоценностей Дома Тигра на восстановление города и на то, чтобы хоть как-то помочь тем, кто потерял нечто больше, чем имущество. Сами они жили просто и скромно, не желая похваляться богатством, пока Мерина снова не будет процветать. Верит постаралась, чтобы слухи об их схватке с Аполоном распространились как можно шире. От этого их популярность еще больше возросла. В конце концов, кто бы не захотел, чтобы на престоле восседали поборники Света, особенно те, кто чуток к нуждам своего народа, как эти двое?
Сестра Эльфрида спокойно вернулась в ряды родного Ордена, когда новые правители Мерины вступили в свои права. И даже когда ее так и подмывало вмешаться, если они говорили или делали что-то, по ее мнению, не то, она сдерживалась. Они должны учиться на своих ошибках, и, возможно, то, что ей кажется ошибкой, всего лишь разница в восприятии и мнениях поколений.
Император постепенно угасал в течение шести месяцев, несмотря на заботливый уход Козимы и других сестер. Когда он умер, Леопольд тяжело переживал, хотя слез и не проливал. Как он однажды сказал Эльфриде, душа его отца была мертва давным-давно. Аполон убил ее, а остальное уже было лишь долгой агонией тела. Те части империи, на которые не нашлось охотников из числа королевских офицеров, восстали сразу, как только их достигло известие о смерти Бальтазара.
Леопольд не выказывал желания вернуть себе империю, что чрезвычайно радовало Эльфриду. С самого дня свадьбы это ее тревожило. Возможно, Леопольд поначалу и не желал императорской короны, но она опасалась, что после того, как он оправится, у него может возникнуть такая идея.
Но после рождения первого ребенка Шелиры и Леопольда Эльфрида убедилась, что Леопольд положительно счастлив, управляя маленьким городом-государством. Достаточно было увидеть, как он смотрит на жену и ребенка, чтобы понять – никогда власть и завоевания для него не будут превыше дома и семьи. И то, что для своей ненаглядной дочери они избрали имя Фиделия-Адель, сказало ей, что этим домом для него стала Мерина.
Лидана и Саксон вернулись из своего второго путешествия с известиями, что в бывшей империи страсти улеглись и что многие участники этой великой игры ищут скорее торговых союзов, а не военных. Это были добрые вести, и прежде чем они снова отплыли с грамотами, предусмотрительно предлагавшими союзы, они почтили своим присутствием церемонию имянаречения новой наследницы.
Храм был забит до отказа, толпа заполняла и всю площадь перед Храмом. Пришлось снова опустошить королевские сундуки, чтобы выставить угощение и выпивку для всего города, и все торговцы и мастера Мерины предложили свою помощь в устройстве праздника. Сестра Эльфрида стояла на почетном месте рядом с Верит у высокого алтаря, а Лидана с Саксоном стали крестными крошечной, но здоровенькой девочки.
После страшной битвы Храм был полностью обновлен. Сердце сверкало над высоким алтарем, однако лишь отраженным солнечным светом и светом свечей, а не само по себе. На копьях, которые год назад были в руках братии, теперь висели, как и полагалось, знамена. Но перед высоким алтарем в простом ларце с прозрачной крышкой лежала новая реликвия – меч Гидеона, как напоминание о том, что приверженцам Света иногда приходится защищать его ценой своих жизней.
Под радостное пение сестер и братьев Шелира и Леопольд, одетые скромно, но приличествующим событию образом поднесли ребенка первосвященнице. Верит подняла младенца к Сердцу, чтобы дитя впервые посмотрело на средоточие веры Мерины. Эльфрида затаила дыхание – вдруг дитя сделает что- нибудь, что сочтут недобрым знаком?
Но девочка лишь загукала и протянула ручки к чудесной блестящей игрушке. Верит опустила ее в особую колыбельку, стоявшую на алтаре, и Эльфрида перевела дух.
Теперь церемония касалась родителей. Верит наставляла их в родительских обязанностях и говорила о долге перед малышкой, и они в ответ клялись следовать всем ее советам, заботиться о дочери и отдать ей всю свою любовь. Все это Эльфрида пропустила мимо ушей. Она и так часто видела этот обряд и не сомневалась, что малышка получит все, что обещают родители. Маленькая Фиделия – они уже называли ее Делия – будет иметь все, что только смогут дать ей людские руки, умы и сердца.
Верит простерла руки, благословляя родителей, и в этот момент, когда глаза всех, кроме Эльфриды, были обращены на троих у алтаря, явился ангел и склонился над ребенком.
Впервые со дня той страшной битвы Эльфрида увидела ангела, и сердце ее на миг замерло. С какой же вестью явился он сегодня?
Но в лице ангела были лишь нежность и любовь. Он склонился над ребенком и погрозил ему пальцем.
Делия посмотрела на лицо ангела, засмеялась и потянулась, чтобы схватить его за палец.
«Она видит ангела! – У Адели даже колени подогнулись. – Она видит его! Дар снова вернулся в Дом Тигра!» Она чуть не рассмеялась от великой радости. Наконец-то после трех поколений хоть кто-то из Дома Тигра снова способен видеть ангела!
– Будь счастлива, весела и добра, Фиделия, – прошептал ангел, и слышали его только дитя и его прабабка. – Расти в Свете.
Ангел исчез, а в руках у ребенка оказался чудесный белый цветок.
И сестра Эльфрида вместе со всеми запела хорал великой радости.
