использовали как кладовку, дети забыли о библиотеке.
И им не пришлось работать одним. Миссис Кингсли надела широкий передник, закрывший почти всё её платье с оборками, и позвала девушку в таком же платье, только у неё оно было красное, а передник синий.
Миссис Кингсли называла её Элоиза, но сама Элоиза не изъявляла желания знакомиться с Виланами. Вещи она относила с таким видом, будто собиралась их вышвырнуть, и совсем не разговаривала с детьми. Конечно, она старше, должно быть, уже в средней школе или даже в колледже; и когда Сьюзан смотрела в её сторону, девушка всегда казалась сердитой.
Когда Сьюзан внесла последние коробки, в которых хранились её собственные вещи, к девочке лёгкой походкой подошла миссис Кингсли.
— Теперь всё нужно убрать, — объявила она, — и немедленно... — женщина раскрыла дверь большого шкафа и провела рукой по пустым вешалкам. — Если тебе их не хватит, скажи мне. Ящики тоже готовы, — она подошла к бюро и стала раскрывать один ящик за другим. — Всё сложи и аккуратно спрячь. Твоя мама дала мне мешок стирки. Мы выстираем вещи в понедельник и развешаем их — ничто не сушит лучше чистого воздуха. Если сразу примешься за работу, Сьюзан, сможешь закончить до ланча.
И так властно звучал её голос, что Сьюзан принялась распаковываться, когда ещё не закрылась дверь за миссис Кингсли. И развешивала и укладывала вещи она очень старательно, так как была уверена, что позже непременно последует проверка, и хотела заслужить одобрение.
Она аккуратно расставляла свои школьные туфли внизу гардероба и думала, увидят ли они школу ещё раз, когда в комнату заглянул Майк.
— Я должен расставить коробки в кладовке, — сказал он и впервые улыбнулся. — Бабушка, конечно, здесь главнокомандующая, но сейчас у нас на хвосте сержант, — и он забрал коробки, которые опустошила Сьюзан.
— А ты прибрался в своей комнате? — спросила она.
— Ещё бы! Эта брюзга Элоиза только посмотрела на меня и сказала, что не пойдёт, ей некогда ждать других. Я умею понимать такие намёки. А как Такер?
Сьюзан вздохнула и поднялась с колен.
— Вероятно, он на нас. Никто другой им не займётся. Майк кивнул.
— И никто лучше нас не справится. Если мы не хотим, чтобы Так взорвался... Ты же знаешь, какой он.
Такер из тех, кто всегда готов сказать: «Это моё, убери руки». Сьюзан подумала, удастся ли им убедить его позволить заняться неразберихой, которая сейчас, должно быть, царит в его комнате.
Но войдя в комнату, она удивлённо остановилась. Коробки, конечно, валялись по всей комнате, но они были пусты, а Такер закрывал последний ящик бюро.
— Таки... — Мальчик нахмурился.
— Я сам это сделал. Всё убрал, как она сказала, — он стоял между Сьюзан и только что закрытым ящиком, и Сьюзан даже не попыталась посмотреть, как всё там убрано. — Эти пустые, — он пнул пустые коробки, — должны отправиться в другую комнату, так она сказала, — о — о,чудо из чудес! — Такер аккуратно сложил одну коробку в другую, схватил их и направился к двери.
Сьюзан торопливо уступила ему дорогу. Проходя мимо, он посмотрел на неё через плечо.
— Слышала насчёт нас?
— Что насчёт нас? — Сьюзан заторопилась за братом, потому что Такер не останавливался.
— Мы прокляты...
— Мы что? — переспросил Майк, совершенно потрясённый. — Что это значит?
— Эта Элоиза, она так сказала. Мы прокляты, — и Такер с грузом исчез в кладовке, оставив брата и сестру.
— А со мной она вообще не разговаривала, — пробормотала Сьюзан.
— И мне сказала только, чтобы мы её не трогали, — ответил Майк. — Что на этот раз натворил Такер?
Они загнали брата в угол и попытались что-нибудь выяснить, но он только ответил, что Элоиза сказала, что они прокляты, и всё. И он упрямо повторял, что ничего такого не делал, чтобы заставить рассердиться эту мрачную девушку.
Ланч накрыли в старой кухне, и бабушка Хендрика не появилась. Комната была очень просторная, с таким огромным очагом, что его вполне можно превратить в комнатку, подумала Сьюзан. Нужно только добавить дверь и немного стен с двух сторон. Дверь была — с одной стороны, и очень высокая. Когда Сьюзан решилась спросить о ней, миссис Кингсли ответила, что она ведёт к старому очагу, в котором когда- то пекли хлеб.
В одном конце комнаты стояла вполне современно выглядящая печь; миссис Кингсли сказала, что бабушка Хендрика купила её два года назад. На стенах висели полки и между ними стоял шкаф, похожий на тот, что в комнате Сьюзан, но с полками вместо зеркала вверху. Полки были почти сплошь уставлены тарелками, среди которых выделялись блюдо в виде капустной головки, зелёное и блестящее, и кувшин в виде коровы, у которой молоко льётся из открытой пасти; да и сами тарелки были с рисунками. Слишком много всего, чтобы всё разглядеть; точно как картинки в комнате Такера.
— Где у вас телевизор? — Такер положил половину сэндвича с ореховым маслом.
— Телевизор? — к удивлению Сьюзан, ответила Элоиза, сидевшая в углу, как можно дальше от детей. — Тут нет телевизора. Мисс Кайделл не позволяет их заводить.
Такер выглядел действительно поражённым.
— Я хочу смотреть «Доктора Коффина». Его показывают по субботам... — он выпятил нижнюю губу. — У всех есть телевизоры. И здесь должен быть!
— Ну, а здесь нет, — стало ясно, что сообщение доставило Элоизе немалое удовольствие.
Сьюзан подготовилась к новому взрыву Такера. В то же самое время она с сожалением подумала о дневных фильмах.
Майк ел молча. Он прикончил свои сэндвичи и справлялся с большим куском пирога. Миссис Кингсли пила вторую чашку кофе. Она внимательно посмотрела прямо на Такера.
— Тебя ждёт работа, молодой человек. В следующую пятницу нужно будет отвозить банки в церковь для оказания помощи. Если не знаешь о таких вещах, то все окрестные фермеры отдают лишние фрукты и овощи «Женской помощи», и мы готовим запасы на зиму. Кормим в церкви бедняков, тех, кому не повезло. Церковь рада лишним банкам, так что сегдня мы займёмся ими в погребе.
Элоиза со стуком поставила свой стакан с сидром. Кока — ещё одно, чего не найдёшь в доме бабушки Хендрики.
— Это... — гневным голосом начала она, но миссис Кингсли прервала её.
— Это часть твоей работы. Переоденься в джинсы, прежде чем начнёшь. Нам повезло, что у нас появились помощники.
— Да фруктовый погреб годами не убирали. Не удивлюсь, если где-нибудь в углу найдём консервы, оставленные ещё Кимблами. Выбросить всё раз и навсегда.
Вспомнив вышивку у себя на стене, Сьюзан осмелилась спросить:
— Я думала, здесь всегда жили Кайделлы. А кто такие Кимблы?
Миссис Кингсли помолчала. Сьюзан показалось, что на лице у неё появилось странное выражение, как будто ей кого-то жалко.
— Кайделлы построили это поместье, — она говорила резко и словно в раздражении протирала тарелки. — Но они не всегда здесь жили. Одна из девушек Кайделлов вышла замуж за Кимбла. Позже Кайделлы вернулись. Они долго жили в Нью-Йорке, никогда не были фермерами, чем-то занимались в банке. А сюда приезжали только на лето.
Элоиза с грохотом поставила собственные тарелки.
— Хорошо бы, они этого не делали, — сказала она.
Миссис Кингсли так быстро повернулась к племяннице, что шнурки её большого передника зацепились за ручку ящика.
— Ну, хватит, юная леди!
Элоиза словно собралась ответить, потом пожала плечами и вышла из кухни, её широкая юбка
