в ней расположился Харуз. Из палатки доносились мужские голоса, но она не могла разобрать слов, хотя и почувствовала, что там идет обсуждение планов близкой битвы. Оказалось, что ей не хочется проникать в палатку, и она поняла, что это предпочтение летуна, а не ее собственное.
Вскоре из палатки вышел Горин в сопровождении Рохана. Чуть позже показался и второй нордорнский аристократ… Как она вспомнила, его звали Гиннелом. Он шел вместе с трясинным жителем. Она решила было последовать за ними, но потом передумала. Она — вернее, летун — закрыла глаза, и по какому-то странному сжатию времени наступила ночь, а потом снова настал день.
Харуз ушел из лагеря. Маркла взметнулась в небо и с огромной высоты стала смотреть, как он в одиночестве идет по лощине между скалами.
Она видела, как он на мгновение спрятался за скалой, а потом вышел и обнял женщину, которая его ждала.
— Так я и думала, — прошептала Маркла.
Ее голос неожиданно подействовал на летуна. Их точка зрения сместилась, и она поняла, что на секунду они стали видимыми. Она приняла решение больше не говорить, если без этого можно будет обойтись.
Точка зрения снова сместилась: она опять была с существом, которого заговором вызвала из каменного талисмана.
Ее муж и та женщина сели верхом на громадное белое чудовище, поджидавшее поблизости. Ледяной дракон! Он поднялся в воздух.
Маркла и ее летун взвились еще выше, стараясь не упустить из виду дракона с его седоками. Пока длился полет, Маркла мучительно пыталась вспомнить, где она видела прежде эту женщину.
А потом вспомнила. Это было на Большом Турнире, когда юный Рохан сделал нечто непонятное и волшебница была разоблачена как колдунья Флавьель. Все сидевшие на трибуне, где Маркла получила почетное место неподалеку от вдовствующей королевы Исы, просто окаменели. А потом Флавьель исчезла в вихре снега и раскатах грома. Сама жизнь Исы оказалась под угрозой: ведь именно она приблизила эту злодейку к королевскому двору!
Ледяной дракон снова приземлился, и Флавьель с Харузом слились в страстных объятиях. Маркла не стала следовать за преступной парой в убежище, устроенное из древесных ветвей, и на этот раз ее воля совпала с желанием летуна.
Она беспокойно кружила вокруг шалаша, намереваясь подождать и последовать за одним из двоих, когда они наконец выйдут из своего убежища. Очевидно, это произойдет не очень скоро. Она даже слишком хорошо понимала, что сейчас происходит за стенами.
— Харуз, — прошептала она. — Меня не интересует, куда отправится его шлюха.
Летун снова поменял направление движения, и ее точка зрения резко сместилась.
Она запоздало поняла, насколько близко они подлетели к ледяному дракону. Его змееподобная шея стремительно вытянулась. Он открыл пасть, и последнее, что услышала Маркла ушами летуна, был хруст зубов, впивающихся в крошечный комок плоти…
Резко, так что все тело свело судорогой, Маркла пришла в себя. Мгновение она в ужасе билась под сковавшим ее одеялом, инстинктивно щупая свои руки и ноги: она была уверена, что они окажутся сломанными, истерзанными. Сомкнувшиеся на ней зубы ледяного дракона были такими гигантскими, его дыхание — ледяным и зловонным…
Постепенно она начала успокаиваться. Она цела и невредима — если не считать того, что умирает от действия яда собственного приготовления. Только летун был уничтожен.
Губы Марклы изогнулись в слабой и горькой улыбке. Иса никогда не сможет воспользоваться безделушкой, которую она приказала своей верной подруге графине Маркле выкрасть для нее. Маркла даже не знала, превратились ли останки летуна снова в камень и лежат сейчас в брюхе дракона или чудовище выплюнуло их на снег.
Маркла точно знала только одно: теперь в сердце Харуза ее сменила другая. И она снова порадовалась тому, что ей удалось убедить в измене Харуза хотя бы Ясенку. Сани, которые на глазах у Марклы спешили на север с такой лихорадочной скоростью, могли везти только Ясенку — и тех, кого она уговорила ее сопровождать.
Теперь Маркла ощутила, что усилие, которое она потратила на волшебство, истощило ее. А потом ей стало ясно, что дело не в этом. Тот крошечный запас искусственных сил, который ей дали тонизирующие средства и отвары, подошел к концу. Она умирает. Ее мгновенно охватила паника — и так же мгновенно улеглась.
— Пусть это произойдет, — прошептала она. — Я сделала все, что было нужно, и теперь знаю правду. Пусть Харуз наслаждается своей новой возлюбленной. Очень скоро его разоблачат — и я буду отомщена.
Она попыталась снова разгладить одеяло, ощущая все возрастающую слабость. А потом выпрямилась, сложила руки на груди и закрыла глаза. Незаметно, невообразимо спокойно она погрузилась в сон, от которого ей уже никогда не пробудиться.
— Мы должны устроить самые торжественные похороны! — решила Иса, когда леди Ингрид принесла ей известие о смерти Марклы. — Теперь в склеп Крагдена ляжет самая прекрасная и образованная графиня из всех, что были в этом роду. Пожалуйста, уведомите лорда Ройанса.
— Лорда Ройанса во дворце нет, ваше величество, — ответила леди Ингрид. Она опустила глаза, явно опасаясь гнева Исы. — И, насколько людям известно, его нет и в городе.
— Нет?!
Иса воззрилась на свою фрейлину и сдвинула брови. Куда же он мог деться? А потом она внезапно поняла. Эта проклятая Яснеродная! Видно, понеслась прямо к Ройансу и выложила ему историю Марклы об измене и предательстве, а старый дурень ей поверил. Надо полагать, они уже на полпути к лагерю.
Иса постаралась, чтобы ее лицо осталось спокойным и не выразило ничего, кроме вполне понятного горя из-за смерти фаворитки.
— Известите лорда Виттерна, — приказала она Ингрид. — В конце концов, он — прадед короля. Он оповестит всех аристократов, которые еще остались в Ренделшаме, чтобы они могли собраться и отдать дань уважения супруге нашего лорда-маршала в его отсутствие. Я приготовлю список тех, кого следует вызвать.
— Да, ваше величество, — отозвалась фрейлина.
Она поспешно удалилась, явно испытывая огромное облегчение из-за того, что неудовольствие вдовствующей королевы не обрушилось на нее.
А мысли Исы уже были заняты деталями предстоящих похорон, которые должны будут стать почти по-королевски пышными. Ранноре придется на них присутствовать — несмотря на ее все более заметную беременность. «Леди Раннора, — напомнила себе Иса не без презрения, — а не ее величество, младшая вдовствующая королева Раннора, глава Домов Рябины, Тиса и Дуба». Этот ее титул неизменно раздражал Ису намеком на возраст старшей вдовствующей королевы…
Гаттор из Билфа, который переехал в свою городскую резиденцию, как только узнал, что главный лагерь Четырех Армий будет расположен почти у него на пороге. Нужно, чтобы он тоже присутствовал на похоронах. Кто еще? Леди Анамара, наверное.
Иса перешла к своей конторке, взяла лист бумаги, обмакнула перо в чернила и начала делать заметки. Если она постарается сосредоточиться на своем занятии, то сможет не обращать внимания на неприятную истину, которая заключалась в том, что в некоторых отношениях смерть Марклы стала для нее облегчением. С самого начала графиня была слишком умна, чтобы Иса могла доверять ей. Маркла сыграла свою роль — как и Харуз свою.
Иса на секунду задумалась над тем, действительно ли Харуз стал предателем или же это было плодом отравленного воображения Марклы. Ну, в любом случае это скоро выяснится. Теперь Иса могла даже мысленно поблагодарить Ясенку за то, что она уволокла Ройанса в поездку, которая, скорее всего, окажется ненужной. Ройанс, конечно, не будет присутствовать на торжественном и печальном мероприятии здесь, в городе, где он был бы нужен, но зато он справедливо и беспристрастно удостоверится в верности Харуза.
И даже если окажется верным такой маловероятный поворот событий, чтобы Харуз решился предать
