находится на борту «Королевы» и на борту ли вообще. Опять-таки этот синдром снимался расстоянием.
Дэйн запустил пальцы в свои желтые волосы, взъерошив их дыбом.
— Я думаю… — Он покачал головой.
— Ты это заметил, — подсказал Тау. — Я однажды видел твою реакцию.
— А это не может быть оттого, — спросил Дэйн, неуверенно улыбнувшись, — что мы просто знаем, где тот, другой, должен скорее всего быть? Мы так давно работаем вместе, отлично знаем расписание друг друга — почти как свое.
— И это правда, — согласился Тау. — Еще одна причина, из-за которой я так долго ничего вам Не говорил. Я хотел посмотреть, не придет ли кто-нибудь из вас к тем же выводам.
— Это недавнее прошлое. — Али откинулся на стуле. — А что будет дальше? Если Викинг забудет пригнуться перед люком, будет у меня синяк на лбу? Или если Джаспер во время вахты пропустит ланч, проснусь ли я на смене вахт с мыслью о венерианском грибковом супе?
Али говорил легко и небрежно, и на его смуглом лице и в черных чуть припухших глазах отражался только интерес, но Тау знал, что он злится. Для Али новые горизонты медицины и развитие возможностей человека мало что значили по сравнению с перспективой, что кто-то или что-то может вторгнуться в границы его частной жизни. Это значило, что ты не можешь просто уйти в свою каюту, когда хочешь быть один, и покрепче закрыть дверь, потому что это будут знать все четверо.
— Не могу сказать с уверенностью, — ответил Тау. — Когда стало ясно, что наши проблемы с кредитом на Бирже решены, капитан дал добро на покупку последних данных медицины. Я копаюсь в них с тех самых пор, как мы покинули зону космоса микосян. Ничего, прямо связанного с вашим случаем, я не нашел — и это неудивительно, — но есть кое-какие данные, позволяющие мне строить гипотезы о безграничных возможностях биологической адаптации человека.
— И что из этого следует? — спросил Али.
— Из этого следует, что у нас есть три альтернативы, каждая ведет в двух направлениях. Первая: вы ничего не делаете, и ничего больше не случается. Возможно, что синдром вообще исчезнет. Или же, наоборот, этот потенциал возрастет.
— Второй выбор: мы пытаемся с этим бороться? — спросил Али, и улыбка его чуть искривилась.
— Одна из возможностей, — согласился Тау. — Можем ставить эксперименты с попытками притупить эффект, и снова либо это сработает… либо ваши тела против вас восстанут.
Он подождал, чтобы эта мысль усвоилась.
— И третье: мы пытаемся с этим работать. Снова-таки, это может дать нам лишь то, что вы четверо ловите образы из снов друг друга и знаете, где кто из вас находится. Или же… — Он развел руками.
— Или же мы будем играть по высоким ставкам в барах и космопортах, — произнес Али с горьким смехом. — Отличный способ сделать себе состояние — читать карты партнеров через их собственный разум.
— Надежный способ быть убитым, — тихо сказал Джаспер.
— А кто нам сказал, что мы сможем читать еще чьи-то мысли, кроме наших? — вставил Рип. — Я за третий выбор. Поймите, если мы выясним, как с этим работать, мы, может, найдем способ это отключать, когда захотим.
Али поднял глаза и облизал губы.
— Крейг?
Тау в сомнении покачал головой.
— Хотел бы я это обещать, но не могу. Здесь слишком много такого, о чем мы, люди, знаем слишком мало.
Рип вздохнул и посмотрел на часы.
— Не надо сейчас принимать решений, — предложил Тау. — Подумайте. Обсудите между собой. Если хотите, поговорите на следующем докладе с капитаном или с доктором Кофорт. Что делать, можно обсудить позже. У нас еще много есть вопросов.
— Мне хватает ходовой рубки, — сказал Рип. — Наследующем выходе мы выныриваем в зоне Гесперид. И даст Бог, чтобы там нас не ждали остатки пиратов Флиндика.
Они переглянулись, вспомнив об обстоятельствах, в которых им достался этот корабль. Планета, к которой они направлялись, была закуплена по контракту другой командой Торговцев, за что та команда и была убита. Хотя высокопоставленный администратор Торговцев, который тайно правил кругом пиратов, и сидел сейчас в тюрьме, а круг распался, кто мог гарантировать, что власти выловили всех?
— Тем больше причин, — протянул Али, — возобновить мой прерванный сон. — Если вы, космические ищейки, в него залезете, я ожидаю, что вы добавите к сюжету что-нибудь забавное или хотя бы элегантное.
Глава 2
— Минута до выхода, — объявил по трансляции Рип Шеннон.
Он глядел на экраны, показывающие разгон двигателей до мощности, необходимой для возврата в нормальное пространство. Он их почти что слышал, ощущал вибрацию, сотрясавшую корабль и передававшуюся креслу через плиты палубы. Его чувства были заняты оценкой знакомых звуков, глаза пробегали по рядам огней на консоли. На травлении связью сидел Дэйн Торсон, и его большие руки рассеянно потирали страховочную сеть, удерживающую его в кресле. Глаза его смотрели на пустой пока экран.
Все огоньки консоли Рипа мирно горели зеленым; обратный отсчет дошел до нуля.
— Выход!
Рип защелкал клавишами управления кораблем.
— Есть выход!
Доклад Джаспера из машинного отделения еще отдавался в рубке, а с экранов уже исчезал причудливый свет гиперпространства, и Рипа охватило знакомое чувство тошноты выхода. Автоматически включив магнитные подковки, Рип почувствовал, как тело натягивает страховочную сеть. Псевдогравитация ускорения исчезла; они были теперь в свободном падении, летя сквозь космос с чудовищной скоростью.
Рип следил за показаниями приборов консоли, пока датчики «Северной звезды» медленно рисовали картину их курса.
— Только бы я первый, только бы я первый, — бормотал он себе под нос, глядя на яркую отметку, показывающую преследующий их корабль с приблизительно той же скоростью — «Королева Солнца».
Но Рип еще не успел получить нормальную картинку с навпьютера, как Дэйн объявил:
— Получено сообщение, позывные «Королевы Солнца».
Он щелкнул клавишами, запуская сообщение в общую трансляцию, и из динамиков раздался спокойный, деловой голос Стина Уилкокса:
— «Королева» — «Звезде». Наше местоположение — в системе Гесперид, приблизительно двадцать световых минут от солнца, на высоте около восемнадцати градусов над эклиптикой.
Рип состроил недовольную гримасу, прочитав на экране подтверждение той же информации.
— Подтверди прием, — сказал он, стараясь говорить так же ровно и спокойно, как и опытный астрогатор «Королевы Солнца».
— «Звезда» — «Королеве». Подтверждаю прием.
— У нас есть зрители, — сказал Уилкокс почти сразу. — Двое. Двести семьдесят градусов, отметка четыре, двести девяносто градусов, отметка четыре. Видите их?
Пальцы Рипа забегали по клавиатуре, глаза осматривали все датчики.
— Я…я…
— Проморгали.
Добродушный голос Уилкокса звучал по рации механически.
Рип посмотрел на Дэйна, который смотрел на него в замешательстве. Он знал, как работать с
