завертелась на месте и выпустила из рук посох. Чародей тут же подхватил его и, не оглядываясь, пошел прочь.
— Подожди, научусь колдовать, все тебе припомню, — дрожащим от обиды голосом кричала ему вслед Юта. Больше всего девушку расстроило безразличие мага к ее на миг приоткрывшимся прелестям.
Но Томен не обратил внимания на слова Юты — а может, и вовсе не расслышал.
Кидин терпеливо поджидал чародея чуть в стороне от дома. А когда тот подошел, сразу же поинтересовался вполголоса:
— Ну как? Видал этого наглеца Астона?
— Да, — согласился маг, — нахальный малый. А ты ж, мастер, поутру говорил, что мол, ни за что не выдашь дочку за этого…
— Говорил… — буркнул староста. — Погоди маленько. Скоро будет ясно, как оно обернется… Ты готов, что ли? Я гляжу, палку какую-то смастерил?
— Готов, готов!
— Ну и пойдем тогда к сараю. С Климом совет будем держать, оглядим все еще разок как следует… Да и на крыше затаимся. Волк — он хитрый, он с темнотой приходит, так мы уж наверху должны быть и сидеть тихонечко. По нужде сходи заранее, чтоб не приперло, когда не след. Смекаешь?
— Смекаю…
— Ну и пойдем тогда с Гилфинговой помощью… Только бы волк явился нынче ночью…
— А чего именно нынче? Можно же и подождать…
— Да так уж, — глядя в сторону, буркнул староста, — выходит, что лучше бы нынче.
Чародей со старостой и Климом затаились на крыше сарая и тихо лежали, стараясь не шевелиться. Солнце село, но ночь еще не наступила — продолговатые облака, медленно ползущие с западного края неба, отливали багровым, а опушка леса, дикие заросли вокруг сарая и близлежащие поля были серыми, словно обесцвеченными. Дневные краски покидали мир, ночная чернота еще не подоспела… Тишину нарушал только стрекот кузнечиков да внизу, в сарае, время от времени принималась жалобно блеять молодая овца — словно подозревала, для чего ее привязали здесь, в заброшенной халупе… Хотя, скорее всего, животное просто волновалось, потому что привыкло всегда находиться в стаде…
— Ну, так где же ваш пастух? — в десятый уже, наверное, раз шепотом поинтересовался колдун.
— Не бойся, он позже подоспеет, — устало ответил староста. — Когда придет время, будет Рутка здесь. Лежи себе спокойно.
— Да я не боюсь… Но ведь решили же, что вчетвером…
— Ежели что — мы и вдвоем с Климом управимся, — уже раздраженно отрезал Кидин.
— Да я ничего, я так… — примирительно протянул маг.
— Ну вот и лежи… так.
Чародей вздохнул и слегка пожал плечами под тяжеленным кожухом Кидина — мага все же заставили нарядиться в пропахшую потом и пылью овчину старосты. Раз он уже согласился подчиняться, так пусть все идет в этом неправильном приключении, как решил Кидин. Ждать — так ждать, втроем — так втроем… В овчине — так в овчине… В конце концов, если волк в самом деле обыкновенный, так чего бы и не справиться без пастуха… Снова потянулись минуты ожидания… Вдруг Клим негромко прошептал:
— Вот он.
— Ага-а… — протянул староста, — явился, Гангмар его разорви! Явился все же… Ну, теперь только бы полез в сарай. Вот что, мастера мой почтенные, теперь лежим тихо! Не сопеть, не кашлять и не пердеть!
Трое охотников замерли. Чародей напряженно всматривался в мешанину серых теней у опушки. Вроде какое-то движение. Почудилось или нет? В самом деле, что-то едва заметно перемешается среди кустов. Колдун вгляделся внимательно, как только мог — и теперь различил. Волк, стоящий у границы леса, время от времени поднимал голову и вынюхивал, что доносит ветерок. Какие запахи идут из сарая… Уже почти совсем стемнело, но когда зверь поднимал голову над зарослями — его было видно. Насколько можно было различить с крыши, глаза волка не блестели никаким светом — ни зеленым, ни желтым.
Наконец волк принял решение и осторожно двинулся сквозь кустарник к деревне. Похоже, он в самом деле направлялся точно к сараю, на крыше которого поджидали охотники.
— Башки не показывайте, — едва слышно прошелестел Кидин.
Овечка заблеяла совсем жалобно, возможно, она тоже учуяла хищника. Колдун положил голову на ладони и старался дышать медленно и размеренно, чтобы не выдать себя ничем. Шорох кустарника раздался, похоже, совсем рядом. Овца визжала уже непрерывно и металась, пытаясь порвать черенку, удерживающую ее на привязи. К крику примешивался теперь топот копыт. Снова потрескивание сучьев и шорох — кажется, у самого входа. Впрочем, различить эти звуки сквозь шум, поднятый овечкой, было почти невозможно. Колдун осторожно приподнял голову и покосился на Клима, сжимающего в руках веревку. Тот, скривив рот и высунув кончик языка, напряженно вслушивался. Еще минута… Еще…
Клим, крякнув, рванул бечеву, поднимаясь одновременно с рывком. Раздался резкий стук — захлопнулась дверь. Щелкнула задвижка. И тут же — мягкий удар по дереву, сопровождаемый новым стуком — попавший в ловушку хищник метнулся к выходу, но лишь налетел с разбегу на дверь. Колдун различил хриплый приглушенный рык внизу и рядом — удовлетворенный голос старосты:
— Есть!
ГЛАВА 5
— Эй, маг, ну-ка, присвети! — скомандовал Кидин.
Этот момент был обговорен заранее, чародей пошептал заклинания, и навершие посоха засветилось довольно ярким холодным пламенем. Клим уже опустил лестницу и теперь заторопился вниз. Мягкие, но сильные удары о дверь звучали с пугающей равномерностью, перемежаясь хриплыми взрыкиваниями пойманного зверя. Овца верещала непрерывно на высокой ноте — она все еще была жива. Следом за Климом по лестнице неторопливо пополз староста. Топор он заткнул сзади за пояс.
Колдун выставил посох над срезом крыши, чтобы посветить толстяку, и разглядел, как внизу Клим подпирает дверь толстым бревном… Пастуха по-прежнему не было видно. При свете магического огня Клим со старостой быстро закончили возню с бревном — теперь зверь был в ловушке. Должно быть, волк тоже понял, что ему не удастся вырваться прежним путем, и затих, только овца визжала по-прежнему.
— Эй, колдун, слазь, что ли… — позвал Клим.
— Ну, слезу, — отозвался с крыши Томен, — а потом что? В дверь только по одному и войдешь. А я могу здесь крышу разворошить и того… сверху помочь. Нет, то есть как скажете, конечно…
— Ну, может, сверху и лучше, — рассудил Кидин и скомандовал напарнику: — Приготовь-ка факел, что ли… Сейчас вот начнем… А ты, чародей, глянь-ка, что там волк?
Маг аккуратно положил посох, примостив его в ложбинке — так, чтобы не скатился ненароком вниз, — и принялся отдирать доски, которыми была обшита крыша. Из-под рук посыпались труха и мелкие обломки, в ответ из темноты донесся рык пойманного хищника. Расширив отверстие, маг опустил в дыру посох и заглянул следом — волк забился в угол и крупно дрожал, щеря здоровенные клыки — желтоватые даже в холодном свете колдовского амулета… Похоже, зверь был испуган не меньше, чем визжащая овечка, на которую он уже не обращал внимания. Овца перестала метаться и тоже забилась в свой угол, сжавшись там в тугой мохнатый комок. Клим разжег факел — маг разглядел сквозь щели рыжие отсветы за дверью.
Вроде бы послышался голос пастуха — колдун осторожно высунулся из прорехи в крыше и поглядел, что делается за дверью снаружи. В самом деле, к компании присоединился Рутка. Колдуну показалось, что, не доходя несколько шагов до сарая, здоровяк сгрузил в бурьян какой-то большой продолговатый сверток, но он не был уверен, что разглядел верно.
— Ну что у вас? — спросил Рутка.
