Забытая история Московии. От основания Москвы до Раскола

таковой формируется на базе тосканского диалекта только в XVI веке. Исключительно на латыни пишет знаменитый итальянский писатель первой половины XV века Браччолини. Почему? Возможно, потому, что ни итальянского литературного языка, ни сочинений Данте во времена Браччолини еще не было; они появятся только лет через пятьдесят, а то и позже. Потому и нет у Браччолини ссылок на Данте, хотя в подделке сочинений «древних» авторов его уличали, и не раз.

Не только итальянский, но вообще все национальные письменные литературные языки в Западной Европе начали формироваться в XVI веке. Это и насильственное внедрение Елизаветой I «правильного» английского языка, и появление «новофранцузского» и «новогреческого» языков, а также «общенемецкого языка Библии», созданного Мартином Лютером, и т. п. А до этого? До этого писали на латыни и греческом, не параллельно, а вместо национальных языков.

До XVI столетия испанского языка в буквальном смысле вообще не было; в самой Испании он до сих пор называется кастильским (Castellano).[2] Также и французский стал официальным государственным языком Франции лишь в 1539 году, а до этого таким языком была латынь. А вот в Англии якобы в XII–XIV веках официальным языком был французский, за 400 лет до введения его в государственное делопроизводство в самой Франции! Английский же язык внедряется в делопроизводство на Британских островах в то же время, что и французский во Франции, то есть при Генрихе VIII в 1535 году. Заметим, что в Индии государственным языком стал английский, хотя там своих языков было более, чем достаточно: ситуация такая же, как в Европе во время латиноязычия.

Но вернемся к практике издания «древних» текстов, начавшейся за сто лет до официального признания национальных языков.

Главный импульс западноевропейской книгоиздательской деятельности (сначала на латыни, и только позже на «древнегреческом») придала та часть Византийской библиотеки, включавшей архивы империи, которую привез во Флоренцию в 1438 году Гемист Плифон и его сподвижники. Итальянский город Рим лишь только создавался, и ему, конечно, была нужна «древняя история».

Ведь скажем же прямо: не только все якобы «древние» рукописи «утрачены» и существуют только в позднейших списках. Это еще можно было бы объяснить нестойкостью носителя текстов. Но трудно найти древние здания и сооружения, что уж совсем странно! Так, в Вене нет ни одного сооружения, построенного ранее XVI века. Сохранившиеся архитектурные памятники XIII–XIV столетий Флоренции или Пизы носят ярко выраженный византийский колорит. В Ватикане и Риме не сохранилось ни единого здания, возведенного ранее XV века, кроме недостроенного Колизея и некоторых развалин.

Все свидетельствует в пользу того, что собственной западноевропейской культуры до этого просто не было, она существовала как периферийная часть византийской культуры. И мы видим это не только в Италии! Алтарные православные росписи России и алтарные католические «ретабло» в Испании, выполненные в конце XIV века, принадлежат общей византийской культуре. Византийцы незадолго до того начали строительство Рима, а империя с центром в Константинополе (Царьграде) называлась отнюдь не Византийской, – это имя ей присвоили историки, – она называлась Ромейской, или Римской! Империя называлась Римом!

Вот почему флорентийская книгоиздательская активность сразу же привлекла внимание заправил итальянского Рима. Из флорентийского книгохранилища, которым заведовал Браччолини, тут же извлекаются и впервые публикуются только в 1469–1472 годах «неожиданно обнаруженные» исторические труды-романы Тита Ливия и Корнелия Тацита, столь нужные, чтобы узаконить «древность» Рима. Потрясающе точное название жанра – роман (то есть греко- римское сказание, поскольку византийцы сами себя звали ромеями) относится ко всем без исключения «историческим первоисточникам»: сочинениям Геродота, Плутарха, Фукидида, Тита Ливия, Светония, Евсевия и пр.

О том, насколько ненадежны «древние» европейские письменные источники, прямо пишут наиболее откровенные историки: «…нужно было бы отвергнуть большую часть греческих и латинских текстов… Точно так же надлежало бы отбросить все средневековые скандинавские тексты» (К. – Ж. Гюйонварх).

Ведь в это же время – в XV веке! – совсем не древнего, а вполне живого итальянца по имени Тито Ливио нанимают англичане для написания хроники Столетней войны! Много лет спустя, когда Скалигер уже создавал свою, ставшую теперь общепризнанной и официальной, хронологию, люди помнили, какова степень «древности» древних авторов. Итальянский писатель конца XVI века Джованни Ботеро в книге «Разум государства» неоднократно называет своих предшественников- политологов Никколо Макиавелли и Корнелия Тацита именно в такой последовательности: сначала Макиавелли, а потом уже Тацит.

Все то же самое можно сказать и о трудах «древних» философов, драматургов и поэтов: например, первая публикация антологии древнегреческой эпиграммы датируется 1494 годом. Это относится и к точным наукам. Одним из основоположников не только западноевропейской живописи, но и точных наук по праву можно назвать гениального Леонардо да Винчи (1452–1519), и только после него в Европе становятся известны труды Архимеда (в 1544), причем одновременно с трудами знаменитого математика и изобретателя Джироламо Кардано (1501–1576): Европа в один год узнала и про «архимедов винт», и про «карданов подвес». При этом Архимед, как и многие прочие «имена древних», – отнюдь не имя, а, по-гречески, «Начало начал». Это, скорее, название учебника.

«Начала» же Евклида (по-гречески «Прославленного») широко публикуются в Европе одновременно с трудами Франсуа Виета (1540–1603), создавшего современную алгебру. Во времена Николая Кузанского и Николая Коперника «всплывают» труды астрономов Гиппарха, Птолемея и т. д.

Нет, мы не утверждаем, что Кардано сочинил всего Архимеда, а Коперник – Птолемея. Мы полагаем, что перед нами единый поток эволюции культуры, в который западноевропейские народы включились много позже греков и арабов, населявших Византийскую империю. Потому и узнавали здесь Архимеда, Птолемея и прочих так поздно. Просто следует говорить о них не как о древних, а как об иностранных по отношению к Европе авторах, предшествовавших европейской учености, – так можно легко избежать возникновения многовековых, а то и тысячелетних разрывов между культурами. Иначе происходит подмена естественного процесса развития науки и культуры искусственным понятием «Возрождение». А ведь даже само это понятие появилось во Франции только в конце XVII века, в период Контрреформации, когда, по сути, закончился раздел наследства единой Византийской империи, раздел, в результате которого Европа присвоила себе византийскую историю.

Это «присвоение» происходило в условиях идейного компромисса между клерикалами (сторонниками мирового главенства института папства) и гуманистами (сторонниками главенства светской власти). Первых устроило признание в этой новой на тот момент хронологии древности института папства, а вторых удовлетворило «возрождение» дохристианской античности, из числа героев которой выводились родословные новых правителей и светской знати, обосновывая их наследственные права на власть.

Византийский первоутопист Плетон в начале XV века мечтал реформировать Византию во всемирное государство всеобщего благоденствия. А в конце того же века канцлер Флоренции и основоположник политологии Никколо Макиавелли сформулировал тезис, и по сей день определяющий отношение власти к истории: «История нужна правителю такой, какой она позволяет ему наиболее эффективно управлять своим народом». На этом тезисе и построен весь корпус источников традиционной истории, сочиненной в XVI–XIX веках. А основными создателями той версии истории, вместе с ее хронологией, оказались Скалигеры – отец (Юлий Цезарь) и, в значительно большей степени, сын (Иосиф Юст).

Вот краткие данные об этих ученых.[3]

СКАЛИГЕР, Юлий Цезарь (Жюль Сезар) (Scaliger, Julius Caesar, 1484–1558), – французский филолог, критик, поэт. Настоящее имя Джулио Бордони (Bordoni). Родился 23 апреля 1484 года в Падуе, в семье итальянского медальера и географа Б. Бордони. Изучал теологию и философию в Болонье, медицину и греческий язык в Турине. Около 1524 года приехал во французский город Ажен в качестве врача епископа А. делла Ровере, женился и написал 15 книг – по числу детей, зарабатывая на жизнь медицинской практикой. До этого, по его словам, был изгнан еще ребенком из родового замка на озере Гарда, служил пажом у