Обвалы сердца

Когда в проволочных тенетах улицы заскрежетали,
Словно бесноватыя, барахтались в корчах,
А с неба светились рекламы — новыя скрижали,

  Кривил рот суровый зодчий.

Однажды над крышами домов-великанов,
Ушитой звездным жемчугом ночью,
Пролетел метеор, в пространства канув:

  Огненную черту итога провел зодчий.

Среди движений было страшно
Смотреть на тысячелетний покой камня,
Рухнет новая Вавилонская башня,
Объятая небесным пламенем.

Уже рушатся сваи,
Расползаются земли скрепы:
Струпья городов сметает
Вихрь веков нелепый.
Пространства глохнут в грохоте,
Зарева слепят выси:

  На комке грязи крохотном
  Рождаются новые жизни…

1920.

Вадим Баян

Вселенная на плахе Часть вторая[1]

Хрипит вселенная от вырода идей.
Громорычанием дымят пещеры сердца.
По клавишам веков, под топором ногтей,
Гремит железное пророческое скерцо.

Вновь человечество таскаю за узду
Из катакомбы зла по гамакам созвездий.
Земля утоплена в пылающем бреду
Вулканодышащих удушливых возмездий.

Ударами ума контужен Орион.
Снарядами сердец подорваны Плеяды.
Испепелён дотла железный ваш дракон
И переломаны гранитные преграды.

Глотайте голос мой акулами сердец!
Вдыхайте душами гранитные конфэтти!
Над миром загремел тоскующий мудрец!
Разрублен палашом туман тысячелетий!

Пусть лопается глаз, пусть рвется сердца мех,
Шатнись скорей с ума в кинематограф будищ —
И в пасти вечности увидишь буйный бег
Удавом времени увитых мною чудищ:

Народы запахов… Республики цветов…
Оранжереи грёз… Плантации улыбок…
Лаборатории гипнозных городов…
Землетрясение вулканогорлых скрипок…

Затопает земля по вечности водам
Рассыпать новые, неслыханные грохи.
Химерой зарычит Грядущего Бедлам,
Цветными лентами заползают эпохи:

Драконокрылость душ по островам планет…
Искривы Близнецов… Культуры насекомых…
В конвульсиях миров видения существ
На фильмах вечности мучительно знакомых…

Радиостанции тоскующих сердец…
Сальтоморталь веков… Планеты на коленях…