Я выбежал на улицу. Что там творилось вообще описать невозможно: и одиночки, и «долговцы» буквально валились на землю. До сих пор не понимая, что же происходит, я бросился к Петренко.
У него в кабинете сидел Воронин. Оба — и полковник, и генерал ржали, как ненормальные. Завидев меня, расхохотались еще сильней.
— Да что происходит?
Воронин, утерев выступившие на глазах слёзы, пояснил:
— А ты не понял? Бармен вернулся!
А я-то думалку напрягал…
— Ну, вы молодцы! — похвалил Петренко, — Так уделать этого торгаша! «Заходи не бойся, выходи не плачь»!..
Командование вновь прыснуло со смеху.
Что ж такого смешного мы сделали я так и не понял. Ну, нацарапали какую-то надпись, ну подебоширили, ну вывалили тонну мусора в бар… Что тут такого?..
На следующий день, когда всех потихоньку начало отпускать, а разъяренный Бармен перестал бегать по территории и размахивать дробовиком, мы с Нейроном вновь направились к будущей Арене. Как ни странно, но нам решили оказать помощь чуть ли не все сталкеры-одиночки, которые оставались в Баре. Дело пошло веселей.
Прошёл месяц, помощь «нейтралов» была неоценимой. Общими усилиями мы, можно сказать, воскресили здание — отделали его по последнему слову сталкерской моды, при помощи кое-каких артефактов и подъёмной силы экзокостюмов стащили в основное помещение Арены несколько десятков контейнеров, кучу ящиков, создав натуральный лабиринт.
Вскоре все приготовления были завершены. Мы разослали через сталкерскую сеть приглашения посетить наше детище. Тем более, участники у нас к тому времени уже подобрались — кровосос и мой напарник — Нейрон.
Народа тогда собралось — человек этак сто-стопятьдесят. И все деньгами трясут, — мол, давай ставки принимай! Практически все зрители поставили на кровососа… Какие же у них были мины на лицах, когда Нейрон уложил «комара» уже на четвертой минуте! Благо наше командование не дремало — смогло предотвратить массовые беспорядки. Толпа требовала продолжения — мы организовали. Сталкерские бои удались на славу! Арена смогла закрыться на профилактику лишь через четыре дня! Денег мы наварили… Столько, что могли смело выкупать у Бармена ещё одно помещение. И это только после полунедели боёв! Что уж говорить о последующих сражениях.
Но наша Арена требовала слишком много времени на свое обслуживание, поэтому мне пришлось уйти из «Долга». Как же мне этого не хотелось!.. Теперь я об этом уже не жалею, — мы с напарником прославились на всю Зону! Я, как владелец нашего детища, а он, как самый легендарный боец и автор идеи Арены. Так-то.
А теперь разрешите откланяться — у меня новый бой. Вооружённый одним ножом Нейрон и полмесяца некормленный снорк. Знаю, не моего напарника профиль, и, тем не менее, как думаете, кто победит? Вот и я так считаю. Так что делайте ваши ставки, господа!..
Три цвета Зоны
(Виталий «Харон» Огнев)
Тот, кто однажды заглянул в глаза Зоны, больше никогда не сможет оторвать взгляда.
Маленькое село Каховка, состоящее из пары десятков обветшалых домов и окруженное густыми ельниками уютно расположилось на западной окраине Зоны. И его смело можно назвать потрепанным временем, но никак не заброшенным. Вы, пожалуй, спросите почему? Все очень просто. Некогда бывший сталкер, а ныне известный торговец Гордей, выстроил себе здесь бункер и решил наладить бизнес.
— Что сталкером? Стар я уже грязь радиоактивную топтать, нельзя мне сталкером больше быть, сгину и все тут. А жить ведь надо за что-то, на хлеб зарабатывать. Вот и основался я тут. Места здесь тихие, дороги чистые. Ну, а земля, земля тут никому не нужна. А коли сунется кто, я им тут же хоботы поотбиваю! — говорил Гордей, когда его спрашивали о том, как вышло что он здесь «поселился».
И не врал ведь торгаш! Действительно, мужик он уже старый и не в его годах по Зоне на брюхе ползать, хотя и славился в былые времена. Но, тут с какой стороны посмотреть. Порой в Зоне смышленость полезней всякой силы.
Вопреки многим насмешливым прогнозам торговля у Гордея пошла отменная. Недаром долго сталкером был, знал, каким трудом бродяга копейку зарабатывает. Поэтому и расценки у старика Гордея были самыми справедливыми. Вот и потянулся к нему наш брат сталкер. Ну, а почему бы и нет? Вокруг Каховки тишь да гладь, аномалий почти нет, да и мутантов здесь не часто встретишь. Хабар можно сбыть за выгодную цену и отдохнуть нормально, домов-то здесь предостаточно.
Прошло время, и в деревушке Гордей открылся бар «Теремок», а дорога к Каховке стала более утоптанной. Бар выдался отличным. Самый большой погреб, что был в деревне, увеличили и вход зарыли, сделали другой. Новый вход вел через подвал рядом стоящего дома. В самом доме снесли несколько перегородок между комнатами, образовав большую комнату, а стены укрепили как внутри, так и снаружи. И вот эти два помещения и послужили основой для двухъярусного бара «Теремок». Пол выложили новыми досками, стены поклеили обоями с узором кирпичной кладки, красивую барную стойку соорудили из дерева, а кухню оборудовали всем необходимым.
Почти все пространство было заставлено деревянными столиками, на стенах висели трофейные головы мутантов, и тихо играла спокойная музыка. Атмосфера покоя и уюта нравилась здешним сталкерам, и каждый вечер бар был переполнен посетителями.
Вот и сегодня играла все та же спокойная музыка и в воздухе витали клубы дыма вместе с обрывками десятков голосов. Меж столиками то и дело пробегали официанты с подносами в руках, а из нижнего яруса раздавался веселый смех отдыхающих после рейда охотников за артефактами.
Бармен молча стоял за стойкой, рассматривая сегодняшних посетителей. Хоть в баре и была надежная охрана в лице трех человек, Пекарь, а именно так звали бармена, всегда приглядывался к посетителям. Приглядывался к тем, что заседали на верхнем ярусе, ибо на нижний пускали только особенных гостей. Но нет, сегодня же все спокойно. Вот сидит шумная кампания и, выпивая, обсуждает недавнюю стычку с бандитами у окраин Каховки, что была успешно отбита опытными сталкерами, которые работали на Гордея. А вот, склонив голову, грустит о погибшем товарище Саша Дягиль. Не повезло его другу, сталкера разорвала на куски стая голодных слепых псов.
— Пашка, иди сюда, сорванец! — вдруг вскрикнул Пекарь.
Молодой паренек лет девятнадцати, довольно хрупкий на вид, тут же подбежал к стойке. Тонкие черты лица и бледность предавали его внешности некую женственность, но большие черные глаза сверкали смелостью. Пекарю всегда казалось, что паренек ждет от него какого-то особенного поручения, но на самом деле так выражалось недовольство Пашки.
— Иди и нарубай дров, — коротко бросил бармен и отвернулся к своим бокалам.
Тяжело вздохнув, Паша одел висящую у дверей фуфайку и вышел через черный ход. Морозный зимний вечер. Завывает ветер и с неба падает пушистыми хлопьями снег, и он же сейчас хрустит под ногами Паши. Вздрагивая от холодных порывов ветра, паренек шел по улице, слегка освещенной лампами, к небольшому сарайчику, где и хранились попиленные на чурбачки сосны.
Пашка невольно взглянул вдаль. Где-то там, за укутанными снежной пудрой елями, проблеснул синевато-пурпурный огонек. «Наверно, новая аномалия, нужно будет записать», — подумал он, и открыл дверь в сарайчик. Небольшое темное помещение было забито древесиной. Пашка вынес на улицу несколько чурбаков и, найдя в потемках сарая топор, принялся «рубать».
Он уже давно работал у Гордея, и судьба его сложилась не совсем удачно. Мать умерла, а отец исчез
