головой Героя, они, благодаря падению своей скорости, стали хорошо видны даже не вооруженному глазу. Медленно и плавно, словно две лодочки, плывущие одна за другой по слабому течению реки, кусочки свинца постепенно приближаются к своей цели. Через полминуты пули, по очереди тараня стёкла противогаза, скрываются в глазницах снорка-неудачника, выпуская наружу, красно-бурое киселеобразное вещество.
— Фу! Какая мерзость!.. — с отвращением произнесла Алёнка. — Смотреть противно.
— Извините, Ваше Величество — вырвалось!.. — адресуя свой поклон любимой, ответил я, — Так получилось. Вы же знаете — я не хотел.
— Ох, Дурачок ты у меня и шуточки у тебя дурацкие.
— Странно. А пару минут назад был умнейшим из мужчин и всё такое, — напомнил я, — Ох уж эти женщины — семь пятниц на неделе.
— Ладно-ладно, умник, лучше скажи, что дальше делать будем?
— Вообще-то у меня есть ряд вопросов к этому парню, — доставая нож и глядя на Героя, ответил я, — Надо бы с ним побеседовать.
— Интересно, Милый, каким образом? Сейчас наши слова для него всего лишь кратковременные писки, которые он даже наверняка не успевает услышать. Планируешь говорить с ним о-о-очень медленно? Или подождем до вечера, когда он из «Времянки» выйдет? А может, к нему в аномалию зайдёшь?..
— Угомонись, Красавица, — сказал я спокойно и принялся срубать армейским ножом растущее рядом молодое деревце, — Сейчас вырежу багор, загарпуню твоего поклонника, и вытащу его оттуда.
— Что значит «загарпуню»? — испуганно спросила она.
— Что-что… Проткну его, зацеплю за рёбра и вытащу, — дразню её я.
— Как?..
— Да шучу я, шучу! Не волнуйся ты так…
— Дурак!
— Я тоже тебя люблю, Дорогая! — ответил я честно и продолжил срубать молодое деревце.
— Знаешь, Милый, а всё-таки немного жаль, что он оказался не тобой, — через некоторое время, хихикнув, произнесла Алёнка.
— Это ещё почему? — занервничал я. — Обнимает слаще, что ли?
— Ну нет же, Ревнивец ты мой, не слаще. Просто он сказал, что у него для меня есть сюрприз.
— Какой?
— Не знаю. Он не успел сообщить — стрельба началась. Сказал только, что у нас с ним начнётся новая жизнь, и я буду купаться в миллионах. Представляешь? — засмеялась она.
— Не только представляю, Родная, но и абсолютно в этом уверен! Извини, забыл тебе сразу сказать… Я вообще-то «Бизе» нашёл. Так что, если будешь вести себя хорошо, то и в миллионах обязательно искупаешься.
— «Будь Здоров!»? Серьезно? Или опять шутишь?
— Сейчас, Любимая, я серьёзен, как никогда.
Алёнка завизжала от радости и, подпрыгивая на месте, стала хлопать в ладоши. Затем подбежала ко мне и снова повисла на шее.
— Кормилец ты наш! Ты даже не представляешь, как же сильно я тебя люблю!
— Да ты чё?
— Честно-честно! Ты у меня — хороший!
— Ну, ни фига себе! И теперь я уже не Дурак?
— Что ты? Конечно же, нет! Ты чертовски умён и сказочно богат! Такой принц мне полностью подходит.
— Хитрюга ты, Рыжая! — обнимая её нежно, насколько это позволяют наши комбинезоны, сказал я, — Ладно, Сладкая, дома продолжим мною восхищаться, а сейчас не мешай, мне работать надо.
— Эх, так всегда, — вздохнула Алёнка. — Как только я с искренними глубокими чувствами, так тебе сразу работать надо. Мужик, одним словом… Ладно, не буду отвлекать. Работай.
11
Срубив деревце, я вырезал из него некое подобие двухметрового багра, использовав одно из разветвлений в качестве крюка.
Подойдя к Герою с боку, начинаю просовывать в аномалию в его сторону свой крюк. В пространстве чувствуется некоторое сопротивление, словно багром водишь не по воздуху, а по незримому маслу. Аккуратно зацепив крюком ремень его, а точнее сказать, моего «Абакана», с небольшим трудом выдергиваю оружие из его рук и вытаскиваю из аномального поля. Причём, находясь в зоне воздействия аномалии, автомат не падает вниз — не успевает, а следует за багром, как в невесомости.
Так, Герой практически обезоружен, ножом или пистолетом я ему воспользоваться не позволю.
Делаю пару шагов в сторону и оказываюсь прямо за спиной жертвы аномалии. Снова просовываю свой гарпун во «Времянку» и крюком зацепляю самозванца за лямку его рюкзака. Упираюсь ногами в землю и, приложив достаточные усилия, вытаскиваю Героя в наш временной поток.
Покинув границы аномалии, тело моего двойника по инерции падает спиной на землю, я при этом делаю шаг в сторону, чтобы не мешать его приземлению. Как только Герой принимает горизонтальное положение и, явно не понимая, что с ним происходит, пытается встать, я тут же направляю пистолет ему в лицо.
— Лежать! Не двигаться! — командным голосом приказал я. — И не вздумай дурить — пристрелю!..
— Какого хрена?! — проронил он, сжав и разжав кисти рук, видимо не понимая, куда вдруг делся «Абакан» и почему он сам оказался в лежачем положении. Затем незнакомец быстро осмотрелся, изучая окружающую обстановку, поочередно наградил своим взором меня, Алёнку и в итоге задержал свой взгляд на снорке, зависшем в воздухе, — Мать твою! Это как?..
— Слушай меня внимательно, — перебил его я, — По-хорошему отвечаешь на мои вопросы и… Возможно будешь жить. А если нет… То на «нет» и суда нет! Пристрелю, как бобрика! Ясно?
— И много ты их настрелял, бобриков этих?.. — пытаясь встать, произнес он. Но, получив от моей ноги мощный «привет» в грудь, принял прежнюю позицию, прохрипев что-то себе под нос.
— Я тихо говорю? Или ты такой тупой и непонятливый? — спокойно спросил я, — Отвечай на мои вопросы!.. Кто ты?
— А кто, собственно, спрашивает? — нахально переспросил он.
— Ответ неверный! — констатировал я и, стараясь не задеть кость, выстрелил ему в ногу.
— Ёп!.. — сначала закричав, а затем, застонав от боли, самозванец схватился за рану, продолжая негромко нецензурно выражаться.
Алёнка вскрикнула от неожиданности и от недовольства происходящим. Она у меня за Мир во всем Мире и некоторые мои методы ведения переговоров не всегда приветствует, но влезать в них сейчас разумно не решается.
Я продолжил, обращаясь к раненому, — Ну что, Дибилушка, будем дальше в героя играть? Или нормально общаться начнём? Только не вздумай опять меня нервировать! В следующий раз гораздо больнее будет.
— Что тебе нужно? — процедил он сквозь зубы.
— Уже лучше. Напоминаю свой вопрос: Кто ты такой?
— Я отвечу на все твои вопросы, но при одном условии…
— Ха! Может быть, я чего-то не понимаю? Но, по-моему, ты сейчас не в том положении, что бы диктовать мне тут свои условия, не так ли, Герой?.. Ой, прости! Кажется, ты опять ответил неправильно, а я забыл выстрелить. Да? — спросил я и, направив ствол на вторую ногу, выдерживаю паузу.
— Ладно!.. Не трать патроны зря! — сказал Герой, — Я тебя прошу, если ты нормальный мужик, то отпусти её, — указал он на Алёнку, — А с тобой поговорим обо всём, о чём захочешь.
— Вот это расклад! — искренне удивился я его условию, — Послушай, Герой, а с чего ты вообще
