Будто не преступление совершается, а сосед по деревне ночью разбудил: самогонки попросить.
– За свиньей, – представился Стрельцов.
Хорьков кивнул. Посторонился. Заходи, дескать.
– Баксы давай, – на удивление равнодушно зевнул Хорьков.
Стрельцов извлек из кармана пачку долларов. Послюнив пальцы, Хорьков внимательно пересчитал и только потом подвел Стрельцова к клетке с редким зверем:
– Порося почивает!
Почивала хавронья нервно – постоянно вздрагивала, сопела и похрюкивала. Стрельцов только головой покачал: из-за эдакой ничтожной живности – такой сыр-бор.
А, говорят, еще карликовых лошадей вывели. Размером с собаку.
Помещение для охранников в зоопарке было крайне неуютным. Маленьким до неприличия. Карликовым. Сюда помещались только два стула, стол и мониторы. Даже раскладушку поставить негде.
Приходилось клевать носом, сидя и облокотившись на стенку. Чем сейчас и занимался охранник Петр Петров по кличке Петр Первый. Его напарник и тезка Петр Сергеев по кличке Петр Второй смотрел в мониторы. Вдруг он шлепнул соратника по плечу:
– Засыпаешь? Сходи, проветрись.
– Чего там? – очнулся Петр Первый.
– Погода хорошая.
– Не, правда?
– Да чё-то не пойму, – задумчиво сказал Петр Второй. – Хищники волнуются.
Петр Первый нехотя поднялся.
– Карабин возьми, – посоветовал Второй.
Первый легкомысленно махнул рукой:
– А, не съедят…
– Если съедят, не обессудь, я тебя предупреждал…
Связывая Хорькова, Гриша удивлялся, насколько деловито и умело сотрудник зоопарка переворачивается, подставляя под веревки нужные места. Словно бы он проделывал этот трюк уже десятки раз. Когда все закончится, нужно проверить по картотеке, много ли нераскрытых краж животных из зоопарка. И не приходилось ли сотрудникам правоохранительных органов уже избавлять от пут этого «ночного дозорного».
Стрельцов затянул узел, достал из кармана рулончик скотча. Мечтательно заметил:
– Рожу бы тебе набить. Для красоты.
– За это не плачено… – возразил Хорьков.
– Я бесплатно могу.
– Нет, спасибо, – отказался Хорьков. – Я и сам, знаешь, горазд. На прошлую Пасху так врезался хлебалом в клетку с кенгуру…
– Ладно, как знаешь. Мое дело предложить… Телефон здесь есть?
– Тут нет. В дирекции только.
Жаль… Пора уже как-то связаться со своими. Через охранников? Но тропинка от павильона к дыре в заборе прямая. Крутиковские приматы наверняка секут поляну. Если что-то заподозрят – сразу испарятся. Ищи потом ветра в поле.
– Ладно, – вздохнул Гриша. – Лежи, отдыхай. Скоро за тобой придут.
– Только чего-нибудь под голову сунь, а то затечет, – велел Хорьков.
«Чем-нибудь» оказался ватник. В результате Хорьков остался лежать в довольно удобной позе. Гриша аккуратно заклеил ему рот скотчем, еще раз внимательно оглядел помещение. На полу валялся ржавый гвоздь. Вот это сгодится…
Карликовый свин жалобно захрюкал, когда Стрельцов стал засовывать его в мешок. Голосок у него под стать комплекции был тоненьким, еле слышным, а то пришлось бы и его пасть скотчем заклеивать. А жалко. Хоть и монстрообразная, но все же Божья тварь.
Звери действительно беспокоились, но в пределах нормы. Петр Первый проведал белых медведей, заглянул в вольер к жирафам, потом завернул в павильон к крупным хищникам. Могучий лев, спонсируемый партией Жизни, недовольно приоткрыл один глаз и лениво рыкнул: дескать, спать мешаешь… Петр Первый поспешно кивнул и закрыл дверь.
Все спокойно.
Охранник покурил на воздухе. Мороз – под тридцать. Снег скрипит, как пенопласт. А обещали раннюю весну…
А, кстати, что это снег скрипит? Там, ближе к забору?..
В отсвете фонаря промелькнула тень фигуры с мешком за плечами.
– Что за чертовщина? – пробормотал Петр Первый.
Ну точно. Человек!
Карабин не взял, олух. Из оружия – только резиновая дубинка…
Уже подойдя к забору, Стрельцов услышал крик «Стой!». И резкий свист.
Все бы ничего, до преследователя было добрых пятьдесят метров, но Стрельцов потерял дыру. Метнулся туда, сюда – нету!
Некстати вспомнилась якобы правдивая история про наркоманов, которые разыграли мышь. Жила, стало быть, у наркоманов мышь, и у нее была за шкафом дыра. И однажды, обкурившись, решили наркоманы над мышью подшутить. Шкаф передвинули. Мышь возвращается в нору, прыг под шкаф, а дыры там нет…
История смешная, но охранник уже близко – резиновой дубинкой размахивает. Неприятно по хребту получить. Стрельцов сиганул через забор. Потом, позже, приходил специально посмотреть: удивительно. Невозможно перепрыгнуть. Но как-то оказался он по ту сторону решетки, и даже с мешком. Тут уж свинья забыла, что у нее тоненький голосок, – взревела на всю округу.
Охранник тут как тут – он-то как раз мгновенно обнаружил дыру и выскочил через нее. Схватился за мешок. Свинья, дура, орет – в Зимнем дворце слышно.
Хорошо, Скорик вырос как из-под земли. Срубил охранника четким ударом в челюсть. Пнул для верности. Очень хотел добавить еще раз эдак десять, но, увы, было некогда.
Мотор взревел.
– Молодец, дядя, – сказал Стрельцову мужчина за рулем, похожий на человека с фоторобота.
Бутылку виски сразу разлили на пятерых – на Стрельцова, Крутикова, Артюхова, Скорика и Теплякова.
Помятая свинья хрюкала в новеньком удобном ящике. Ей выпить не дали. Только директор погладил поросенка и промолвил что-то про торжество справедливости.
Стрельцов неторопливо пересчитал стодолларовые купюры:
– Восемь, девять, десять… В расчете, начальник.
– Видишь, а ты боялась – даже платье не помялось!..
– Не зря боялся-то, – покрутил головой Стрельцов, набивая себе цену. – Чуть цирики не скрутили.
Крутиков протянул ему еще одну сотку. Сегодня было не жалко:
– Это тебе премия за риск.
Стрельцов не стал отказываться. Артюхов чуть заметно поморщился – ему не нравилось, что шеф разбрасывается деньгами. Хотя, чего уж… И впрямь ведь праздник. И мужик вроде свой. Сработал на совесть.
– Через месячишко на работу тебя пристрою, – пообещал Крутиков. – А пока не появляйся.
– Понял, – Гриша допил виски, встал. – Через месяц к вам подойти?
– Сначала Игоря найдешь на рынке, – директор глянул на Теплякова. Тот кивнул.
– Тогда я пошел, – развел руками Гриша.
