Столь же резко, как появился, Катышев и пропал.
— 0-па! Такого я еще не видел… — услышал Акулов сзади голос одного их постовых, присланных для охраны места происшествия после то— го, как оперативно-следственная группа отработает на чердаке и отправится ловить преступника. Поскольку постовые имели обыкновение тратить На дорогу время, обратно пропорциональное расстоянию, их всегда вызывали заранее. Старослужащие вели себя спокойно, не приходили в экстаз от необычного преступления и терпеливо скучали.И в ожидании, пока все уедут, но молодежь зачастую путалась под ногами специалистов, стараясь все рассмотреть и пощупать и задавая дурацкие вопросы.
Этому сержанту было лет девятнадцать. Очевидно, несколько месяцев назад его приняли в органы без прохождения срочной армейской службы, стремясь заполнить постоянно растущий некомплект состава ППС, так что причислить к сотрудникам опытным его было никак нельзя. Много чего ему еще видеть не доводилось… Но в данной ситуации Акулов был готов с ним согласиться.
Труп стоял возле стены на полусогнутых ногах, касаясь ее правым плечом; руки плетями висели вдоль тела, которое в вертикальном положении удерживал водопроводный кран, проломивший висок и ушедший в черепную коробку так глубоко, что голова прижалась к выкрашенной в красный цвет горячей трубе.
Акулов осмотрел обстановку. Те же матрас, тряпье и посуда. Пустые пивные бутылки пропали, зато появились два порожних флакона самой дешевой водки, брошенные на полу возле спального места, и граненый стакан. Там же валялись литровый пластиковый баллон, на две трети заполненный лимонадом ядовито-зеленого цвета, распотрошенная пачка сигарет «Прима» и множество окурков, среди которых, как показалось Андрею, он заметил свой.'беломор'.
— Кто обнаружил труп? — спросил Акулов у напарника.
— Неизвестно. Был анонимный звонок по «02». Голос мужской. Скорее всего, такой же бродяга.
— Он жил один. .
— Ты что, с ним был знаком?
— Пошли, пошепчемся.
Они покинули чердачное помещение и встали , иа лестнице.
— Это мой бывший потерпевший. В четверг мы встречались. Здесь.
— Хм… А это хорошая версия! За что ж ты его так, Андрюха?
— Перестань, мне не до шуток.
— Это он сообщил тебе про Заварова?
— Ты удивительно догадлив.
— А ведь «чеченец» живет в соседнем подъезде. И по графику на дежурство ему только во вторник.
Оперативники постояли молча.
— Ладно, подождем, пока медик закончит работу, — решил Волгин. — Меня эта картинка немного смущает. Уж очень похоже на несчастный случай. Нажрался бодяжной водяры, пошел в сортир, пошатнулся, не удержал равновесие, ну и приложился k башкой об угол.
— Похоже… Похоже на случай. Или на его инсценировку.
Волгин поморщился:
— Андрюша, не надо в каждой бытовухе усматривать «преступление века», тем более, когда им и не пахнет. Даже если предположить, что Новицкого твоего грохнули — ну кто мог это сделать? Или такие же бичи не поделили с ним сферы влияния на окрестные помойки, или жильцы подъезда, доведенные до психоза постоянной вонью и шумом. Ни тем, ни другим инсценировать ничего не надо, бросили бы трупешник так, как есть. Жильцы бы нам позвонили, чтобы мы труп быстрее забрали, пока он не разложился, а бомжи бы просто сделали ноги… Разве что где-нибудь там,
— Волгин указал на двери квартир верхнего этажа, которые были видны с их места на лестнице, живет отставник ГРУ, который привык устраивать каверзы заграничным диктаторам и президентам Такой монстр, конечно, мог бы забацать инсценировку, но, опять-таки, большого смысла я в этом не вижу.
— Новицкий сидел на героине и даже капли спиртного в рот не брал.
— Это он тебе сам сказал? Я тебя умоляю! Онв тебе, наверное, говорил и о том, что завязал воровать — ты этому тоже поверил? В любом случае, подождем, что скажет медик, а потом станем лоб морщить, умных из себя изображать.
Появился кинолог. Это был молодой парень, безмерно любящий свою профессию и животных. Любящий настолько, что собаку он оставил в машине, дабы не гонять ее лишний раз по лестницам.
— Убийство? — спросил он, мгновенно определив Сергея с Андреем как сотрудников МВД, а не понятых или преступников, которых всегда тянет на место своего злодеяния. — Вряд ли что-то получится, на улице такой дождь начался…
— Ты бы еще дольше ехал, — посоветовал Волгин. — Глядишь, и снег бы пошел.
Обиженно шмыгнув носом, парень буркнул:,
— Надо было животное накормить, — и, выхватив из кармана фонарик, побежал на чердак.
— Может, убивец где-то в квартире отсиживается, — сказал вдогонку Акулов, — так что все равно зови Мухтара.
Как и предсказал кинолог, от его ищейки проку не вышло.
— С чего она след должна брать? — возмутился он, оценив происходящее на месте происшествия. — Вы мне покажите, где преступник ходил или хоть одну вещь, которую он трогал…
Собаке дали понюхать обувь погибшего, и она уверенно сбежала по ступеням до первого этажа, покрутилась возле подъезда и села на задние лапы, всем своим видом давая понять, что никуда дальше нога Новицкого не ступала. Прямо на этом месте он родился, вырос, стал наркоманом и ушел в последний путь на чердак.
— Маленькая моя, — кинолог присел рядом с овчаркой, прижал ее голову к себе, погладил, — устала, да? Ничего, потерпи немного…
Затея с лимонадной бутылкой имела еще меньший успех. Очевидно, литр газировки материализовался рядом с трупом прямо из воздуха.
— Может, ей надо водки налить, чтоб начала работать? — спросил ехидный Акулов, который пренебрежительно относился ко многим как традиционным, там и передовым методам розыска, излюбленным начальством и кинорежиссерами. — Там в одном «мальке» еще осталось.
Кинолог обиделся, присев у стенки, нацарапал на стандартном бланке справку о проделанной работе и смылся.
— Повезло, что песик тебя не унюхал, — сказал Волгин. — Пошли, посмотрим, что там доктор наковырял?
Подняться на чердак они не успели. Стягивая с рук резиновые перчатки, на лестницу вышел судебно- медицинский эксперт. Волгин угостил его сигаретой, поднес зажигалку и поинтересовался:
— Что сказал покойник?
— Он приказал долго жить.
Специалист покурил, прекрасно зная, как интересуются опера его выводами, и потому оттягивая разговор, — встречается у некоторых медиков такая привычка, усмехнулся и покачал головой:
— Необычный случай. Надо ждать вскрытия… Хотя оно, я уверен, ничего принципиально нового не даст. Причина смерти — открытая черепно-мозговая травма. Сами видели, на какой штырь он насадился, там сантиметров десять длины, так что умер, считай, мгновенно. Произошло это часа четыре назад, то есть где-то с полуночи до часу… Спиртягой от него несет так, как будто он в алкоголе купался. На локтях у него «дороги» такой длины, что вен и не видно, надо думать, кололся он не одну пятилетку. Шприцы мы нашли, как новые, так и использованные, но героина вроде не видно. А может, и не искал никто толком — кому интересно его блошиное тряпье ворошить? Незадолго до смерти ему два раза дали по роже. Нос сломан прямым ударом, и гематома под правым глазом. Удары, несомненно, были очень сильные, на мой взгляд — профессиональные. Но, конечно, в акте вскрытия никто вам этого не укажет, слишком субъективное мнение, основанное целиком на моем личном опыте.
— А не мог он от этих ударов напороться на кран?
— Сомнительно. Если его били в стоячем положении, то он должен был отшатнуться, отлететь либо строго назад, либо в левую сторону, а рана у него, как вы помните, на правом виске. Хотя, конечно, можно
