Манера разговора Трубоукладчикова, его поучительные интонации и бесконечное мычание Заварова раздражали, но он был вынужден слушать и не высказывать своего недовольства.
Вице-президент откровенно скучал. Закончив грызть ногти, он углубился в изучение настенных рисунков и надписей. Бормоча себе под нос, читал по слогам, хихикая над смачными местами. Потом достал «паркеровскую» авторучку, шкодливо оглянулся и написал: «Бей актив, режь сук! Менты — козлы».
За исключением указания сменить адвоката, все прочие инструкции Трубоукладчикова не содержали конструктивных идей и сводились к одной простой формуле: со следствием не дерзить, признавать то, что железно доказано, и намертво отрицать факты, имеющие двоякое толкование.
— Ну-с, что сказать в итоге? Если вы станете придерживаться этих простеньких рекомендаций, то победа, несомненно, будет за нами. Об оплате не беспокойтесь. Все мои услуги по вашей защите оплатит «Организация», у меня с ней уже заключен соответствующий договорчик.
Вице-президент жизнерадостно гыкнул и энергичным кивком подтвердил, что консенсус между «ОбЗаПрОсом» и популярным правозащитником действительно состоялся.
— И я бы попросил вас еще вот о чем… Насколько мне известно, в одной камере с вами сидит Саша Графов. Мои компаньоны занимаются его проблемой. Я, разумеется, тоже в курсе дела. Так вот, если вам не сложно, передайте ему следующее…
Информация, которую просил передать Дра-куле адвокат, выглядела совершенно невинной, и Заваров согласился выполнить просьбу.
— Надеюсь, вы понимаете, что лучше это сделать так, чтобы не слышал никто из сокамерников. Всякие люди бывают, кто-то может и донести. Договорились?
Все время, пока Трубоукладчиков излагал свою просьбу, вице-президент смотрел, не мигая, в лицо Заварова. Со стороны могло показаться, что он готов замочить Артура в случае непослушания.
— Всего доброго! — Рука у адвоката была мягкой и влажной, вызывала странные и не очень приятные ассоциации с дохлой рыбой. — Мы скоро увидимся. Не переживайте, теперь ваши дела пойдут на поправку. И не такие обвинения сыпались!
Когда Артур вернулся в камеру, Графов посмотрел на него внимательно, но задавать вопросы не стал, дождался вечера, когда остальные «сидельцы» собрались у телевизора.
— Из «Организации» приходили?
— Трубоукладчиков.
— Считай, что тебе крупно повезло! Как юрист он, может, и не очень волокет, но обладает колоссальными связями. Можешь считать, что ты на свободе.
— Сплюнь!
— Чего зря плеваться? Он бы не взялся тебя защищать, если бы не был уверен в победе. Для него обвинительный приговор хуже нокаута. Такой удар по репутации, что… Он себе лучше, сам понимаешь, что отрежет, но не допустит провала. Собственные бабки судье проплатит, лишь бы отмазать. Не веришь? А зря! Вложит в твое освобождение пятнадцать кусков, но потом на одной рекламе заработает вдвое больше. Не, Трубоукладчиков — это голова. Такое дело надо отметить. «Кокс» будешь?
— Не балуюсь.
— А я нюхну.
Дракула снял с крючка зеркало, протер стекло обшлагом спортивной куртки и выложил две кокаиновые дорожки.
— Точно не будешь? Напрасно, здорово расслабляет. И привыкания нет никакого. Если, конечно, не вмазываться ежедневно…
Прежде чем Графов употребил наркоту, Артур передал слова адвоката.
— Вот так вот значит? — Авторитет ненадолго задумался. — Понял, мерси!
…Вениамин Яковлевич стал приходить регулярно, через день, сразу после обеда. Заваров оценил тот факт, что для них постоянно находился кабинет, всякий раз новый, но всегда — без «подсадки» [9]. Трубоукладчиков был настроен оптимистично, бодро сыпал байками из своей практики, но складывалось впечатление, что о деле он думает меньше всего. Прощаясь, он не забывал передать несколько слов для Графова. Со временем послания стали довольно пространными, а вскоре и Дракула стал передавать через Артура ответы.
Заварова роль почтальона не тяготила. Первая эйфория прошла, он стал смотреть на ситуацию трезво. Рассудив, он пришел к выводу, что ничего страшного в этом нет.
Ясное дело, оставаться без связи с волей Графов не мог. И повседневные проблемы уцелевших бойцов, и мероприятия по его собственному освобождению требовали регулярного личного контроля. Существовали три основных способа связи. По сотовому телефону, через своего адвоката и через подкупленных работников СИЗО. Все три варианта имели существенные недостатки. Телефоны периодически изымались, и запросто могло так случиться, что аппарата не окажется под рукой именно в тот момент, когда он больше всего необходим. Кроме того, Дракула опасался, что разговоры могут прослушиваться. Как сокамерниками, среди которых наверняка был кто-то, сотрудничающий с оперчастью, так и технической службой РУБОП. Анализируя причины ареста, Дракула понимал, что в его группировке оказались предатели. Кто-то сдал обдуманно и из корыстных побуждений. Кто-то — просто по глупости наболтал лишнего там, где молоть языком не следует. Две трети членов группировки, задержанных поначалу, вышли на свободу в течение месяца, и среди них несомненно должны быть агенты РУБОПа. Как старые, так и свежезавербованные. Исключить, что кто-то из выпущенных может передавать в органы номера сим-карт сотовых телефонов, которые засылал своему боссу Санитар, Дракула не мог. Точнее, был просто уверен в том, что утечка информации идет регулярно, а потому хоть и пользовался мобильниками, но серьезных разговоров не вел и команд о проведении острых акций не отдавал. Трепался в основном на темы, которые ментов интересовали в последнюю очередь, либо специально подсовывал «дезу», чтобы направить следствие по ложному следу, тем самым изматывая оперов и выигрывая время.
По той же причине страха перед прослушиванием Дракула очень осторожно общался со своими защитниками. Он понимал, что с учетом бедственного материально-технического положения органов правопорядка оборудовать микрофонами несколько десятков следственных кабинетов попросту невозможно, но продолжал вести себя предельно осторожно. В конце концов, он не за кражу курицы сидит, ради него могут и постараться, сыскать необходимые резервы! То обстоятельство, что встречи с адвокатами происходили в разных кабинетах, зачастую выбираемых в самый последний момент из числа освободившихся, значительно снижало риск, однако Дракула привык перестраховываться.
Что касается продажных ментов, то им авторитет доверял меньше всего. Кто предал однажды, предаст и вторично. Вопрос в цене и обстоятельствах. К тому же неизвестно, кто из «цириков» действительно продался, а кто был подставлен тем же вездесущим РУБОПом.
Использование «почтальона» в этих условиях представлялось достаточно надежным способом. Конечно, если такой «почтальон» не вызывает сомнений, действительно подвернулся случайно, а не был целенаправленно введен в разработку. Приглядевшись к Заварову, Дракула решил, что может ему доверять. Естественно, в определенных пределах и подстраховавшись. Как только Артур появился в камере, Дракула через адвоката поручил Санитару навести необходимые справки. Ответ пришел скоро. С большой долей уверенности помощник утверждал, что отставной десантник не является «подсадкой». Он должен быть обижен на ментов, которые обошлись с ним не слишком приветливо, а на свободе у него остались мама и любимая девушка — близкие ему и, главное, беззащитные люди. Одним из методов проверки были приезды в СИЗО Борисова. Тот прокачал Заварова на предмет сотрудничества с органами, убедился в резко негативной реакции Артура на такого рода намеки и заодно подлил масла в огонь, переведя стрелки на Акулова с Волгиным. Для того, чтобы Борисов выполнил это задание, пришлось задействовать целую цепочку посредников, поскольку прямого выхода на Александра Санитар не имел, но это не сказалось на конечном результате. Свои четыреста долларов Борисов отработал сполна, так и не поняв, кто конкретно и для каких именно целей его использовал..
Ставка на Заварова казалась верной, обязанности связника он исполнял добросовестно. Долго это продолжаться не могло. В конце концов тюремные опера должны были прочухать, с какой стати известный и высокооплачиваемый адвокат подключился к защите рядового уголовника, и принять меры. Но полтора-два месяца, по расчетам Дракулы, такой канал связи должен был просуществовать. Он был уверен, что встречи Трубоукладчикова и Артура контролировать никому не придет в голову. Главное — не засветиться в «хате»,
