сообщил, что «официальная зарплата вице-президента одной из наших крупных нефтяных кампаний» составляет 150 000 долларов в месяц (АиФ.№ 51.2001).
Проханов преждевременно заявил; «Либерализм в России кончился» как эпидемия, унеся с собой восемь миллионов жизней» (Зв.05.06.2001). Ведь не исчезла созданная «реформаторами» социальная почва, питающая либеральные идеи, в их распоряжении колоссальные материальные богатства, административные возможности, СМИ, мощная поддержка Запада Властные структуры, денежные тузы тратят немало денег, чтобы заставить служить своим интересам интеллигенцию, используют культуру как идеологическое обеспечение своей политики. Они издают и поощряют премиями книги, которые пропагандируют либеральные взгляды и дискредитируют патриотические и социалистические идеи. 1.03.2000 г. Путин заявил, что он высоко оценивает деятельность творческой интеллигенции и хочет найти взаимопонимание с нею. Но настораживает то, что он вручил государственную премию Войновичу, который оплевал нашу армию и даже Солженицына обвинял в антисемитизме. Когда Сорос прекратил финансировать ряд либерально-западнических журналов, то их подкрепило деньгами правительство. Оно поощряет искусство, оторванное от запросов народа, пренебрегающее нашими традиционными духовными ценностями.
По Зиновьеву, социальная функция власти Путина заключается в утверждении 'завоевания горбачевско-ельцинского антикоммунистического переворота». Либералы и государственник Путин находятся в одном лагере, стремятся быстрее войти в «цивилизованное» общество, но их отношения не простые. «Элитные» либералы привыкли при Ельцине чувствовать себя господами положения, их требования быстро удовлетворялись. Когда Примаков, став премьер-министром, вознамерился затронуть интересы олигархов, то его сразу отправили в отставку Либералам претит сильная «имперская» Россия, где правил бы закон и был порядок, им скорее по душе распад российской государственности и подчинение политике США. Компрадоров и их идеологических прислужников пугает усиление вертикали власти, они боятся подлинной демократии и победы народно-патриотических сил. Путин насторожил их тем, что предпринял шаги к укреплению властных структур и ограничению роли магнатов. К. Боровой посчитал приход к власти Путина «и его чекистской команды, возрождение неоимперских настроений, непрекращающуюся войну в Чечне частичным откатом от ценностей свободы и демократии» (Ог.№ 3 2.2001.).
Сейчас «оголтелый либерализм атакует авторитарно-централистское путинское государство» (А. Проханов). Если бы в этих условиях Путин обратился к широкой массе трудящихся, честно рассказал им, что случилось с Россией за последние 15 лет, тогда бы он получил огромную народную поддержку, и от олигархов и их оруженосцев не осталось бы и следа. Но не выгодно и опасно это Ельцину, «семье», к тому же не так просто освободиться Путину от их влияния. И желает ли он этого? Путин «не хочет и не может обратиться к народу как к своему союзнику, потому что…боится всколыхнуть народ… Ведь прежде чем обратиться к народу, нужно ему объяснить, что происходит. И тогда…такой возникнет паводок — никакое МЧС не спасет» (СР.10.04.2001).
Кива писал, что в СССР «демократическая революция…оказалась революцией обманутых надежд», мировой опыт показывает, что такая ситуация чревата новой революцией Он прогнозирует, «новая революция в России, которая, подчеркиваю, неизбежна, пройдет мирно, путем реформ, которые в итоге и составят революционный переворот, избавив общество от «дикого капитализма», теневой власти» (Лг. № 31.2002). Наиболее дальновидные «демократы» больше всего опасаются сейчас отнюдь не КПРФ, которая действует в пределах конституционного поля, ее сегодняшнюю роль даже сравнивали с деятельностью церкви при советской власти. Для нынешнего режима наибольшую опасность может представлять некий крайний экстремист с имиджем народного заступника, который может увлечь за собой доведенных до отчаяния людей. В этом плане показательна мысль Ципко: «Даже Путин не сможет долго защитить либеральную элиту от опасностей «красного петуха». Элита, стоящая задом к народу, в конце концов будет им опрокинута, тем более что стрелять в спину всегда проще». М. Полторанин убежден, что «вполне могут повториться события октября 1917 года или августа 1991 года». На вопрос: «Возможен ли сегодня переворот», домохозяйка Галина ответила; «Вполне возможен. Сейчас обстановка в стране так накалилась, что для того, чтобы подтолкнуть людей к перевороту, много сил не понадобится…если появится человек, подобный Ленину, люди пойдут за ним куда угодно» (Тж17. 08.2001). Зиновьев предсказал: «…не дух 17-го года, дух разрушения, витает над Россией, а осознанность возрождения Отечества. Думается, что должен появиться лидер такого же масштаба и значения, как И. В. Сталин» (Зв.24.04.2001).
Глава 16. О нашей молодежи — будущем России
При разговоре о будущем России проблема молодежи становится главной. Что характеризует нынешних молодых людей, куда они стремятся, каковы их идеалы? Работая свыше 50-ти лет в школе и вузах, я видел, как они становились другими вместе с изменением нашего общества. Не загадка ли: в предвоенное время мы, деревенские школьники, жили в тяжелых материальных условиях, но крепко верили в свое счастливое будущее. Когда крестьяне порицали власть за гонения на религию, нехватку товаров повседневного спроса, за тяжкую жизнь на грани голода, я пропускал это мимо ушей. Моя вера в то, что советская власть лучше, чем царская, подкреплялась тем, что раньше в нашей деревне не было школы, взрослые были неграмотными и малограмотными, а теперь можно учиться в техникумах и институтах. Мы вырастали идеалистами, непритязательными к бытовым удобствам, деньги для нас не имели того большого значения, которое придает им современная молодежь.
В 30–40-е годы привычным было то, что молодой человек, выйдя из самых глубин народа, сам пробивал себе дорогу в жизни, без чьей-либо помощи находил в ней свое место. Многие из родителей и не могли помочь своим детям, если учесть, что в то время большинство населения жило в деревнях и поселках, юноши и девушки уезжали учиться в города, где функционировали вузы и техникумы. Шли годы. Советский человек, много работая, получал за это скромное вознаграждение, что считал естественным: «Думай прежде о родине, а потом о себе». Но ему хотелось, чтобы у его детей жизнь была бы спокойнее и богаче, чтобы они меньше испытали трудностей, тем более таких тяжких, какие достались ему. И он старался обеспечить своим детям более хорошую жизнь. Это сказалось на мировосприятии и поведении молодежи. После войны подросли новые поколения с новым отношением к миру, повышалась материальная обеспеченность народа, увеличивался слой богатых людей, возникла потребность в более комфортабельных условиях жизни, в новых атрибутах быта, в лучшей одежде, стала ощущаться трудность в решении задачи гармонизации материального и духовного начала.
Серьезной проблемой для власти стала необходимость поисков нового подхода к воспитанию молодежи, который соответствовал бы новой обстановке. По данным ЮНЕСКО, в 1953 г. СССР занимал третье место в мире по уровню образования молодежи, но вместе с тем у новых — послевоенных — поколений не было такой привлекательной идеи, какая бы властно захватила их. Потребительская и иждивенческая психология стала все больше проникать в их сознание. В. Каверин писал, что «нужно так перестроить жизнь, чтобы дети рассчитывали лишь на минимальную помощь родителей», «не надеялись, что будут жить на родительский счет до 30 лет»: «Пока мы этого вещественно не почувствуем, пока наше устоявшееся, довольствующееся привычными понятиями сознание не придет к неизбежности крутых перемен, наша молодежь будет активно пополнять энергично действующее сословие нуворишей с их нездоровым стремлением к беспечному, подражательному состоянию» (Лг. 18.06.1986). Мы плохо приучали детей трудиться, по сути дела, развращали их. На Западе лучше понимали: твое чадо будет смято, выброшено на обочину, если оно не научится хорошо работать, не станет зубастым. Недаром даже многие миллионеры» отправляя учиться своих детей в университеты, не полностью обеспечивают их материально. Само собой разумеется, что они будут подрабатывать. Мы же, проявляя излишнюю заботу о своих детях, лишали их возможности в юности реально приобщиться к труду, позволяли паразитировать на нашем гуманизме немалому количеству людей. Друнина писала в миниатюре «Счастливый отец»: «И долго будешь дочку ты тянуть? Ведь на тебя смотреть, ей-богу, жалость! — Теперь-то что, теперь уж как-нибудь: До пенсии два года ей осталось!». Молодое поколение отторгалось от опыта родителей, не мысливших жизни без напряженной трудовой деятельности. Исследуя эту проблему, Президент Академии педагогических наук В. Столетов пришел к выводу: «85 % семей ориентирует детей на получение высшего образования. В этих
