Не по Чехову
Олег Губарь
Приколы нашего городка
Умели в Одессе их устраивать не хуже Стоянова и Олейникова (первый из них, собственно, и экспортировал оное умение из Южной Пальмиры в Северную). Начинали еще накануне очередного Нового года, предлагая в качестве подарка от Деда Мороза… «Календарь для дураков», издававшийся в двух модификациях: «Календарь для больших дураков» и «Календарь для кандидатов в дураки» («Одесский вестник», 1887, № 83). В те же предновогодние дни можно было увидеть газетные объявления в таком ключе: «По случаю наступающего сезона грабежей и воровства 1884–1885 годов рекомендуются револьверы разных цен, необходимые в каждом доме» («Одесский вестник», 1885, № 38).
Объявления в периодической печати – вроде того, что «
Но вернемся к объявлениям и заявлениям. Как-то раз возмущенный (но, как оказалось, и находчивый) редактор самолично разразился свирепой филиппикой: «Виноторговец, продавший мне на прошлой неделе бутылку лимонада, смешанного с серною кислотою, выдав ее за бутылку шампанского, приглашается прислать мне в течение суток бутылку настоящего шампанского, так как в противном случае я опубликую в моей газете во всеобщее сведение имя и адрес этого промышленника». На другой день
Повеселее будет шутка мещанина Давида Гольберга, содержателя «Цирка дрессированных блох». Циркача привлекли в мировой суд за то, что он предложил купеческому сыну Самсону Ямпольскому снабдить того «двадцатью учеными блохами, четырьмя блошиными экипажами и двумя флагами, по сигналу которых блохи начинают выделывать разного рода штуки»… Получив задаток в 20 рублей, Гольберг передумал обучать истца своему искусству. Дело затянулось ввиду отсутствия вещественных доказательств – дезертировавших «ученых блох» («Одесский вестник», 1888, № 211).
Забавна сделка актера и башмачника, в которой первый получил новые сапоги в обмен на единственную реплику – правда, провозглашенную с большой сцены. В эпизоде объяснения Гамлета с матерью было сделано небольшое уточнение: «Еще башмаков (сапог) не износила… Разумеется, не износила! Поскольку заказывала их в сапожной мастерской номер…» Другой театральный прикол вылился в курьезную афишу: «По случаю семейного горя, постигшего комика нашей труппы г-на Пуцмана, а именно: смерти жены, роль «веселого студента» будет исполнять за него г-н Гольц – трагик. Роль же последнего исполнит г-н Пуцман…» («Одесский вестник», 1889, № 207).
А вот трактирный розыгрыш, который был успешно осуществлен также при участии популярного комика. Сидя в теплой компании, он вдруг воззвал к великодушию и сердечности присутствующих, ссылаясь на бедственное положение одного близкого товарища. Присутствующие проявили отзывчивость – тут же собрали 50 рублей. Рассовывая «благотворительный взнос» по карманам, комик хладнокровно изрек: «Ну вот, теперь этот мерзавец остается мне должен всего только пять рублей».
И то верно: долг платежом красен. В одном питейном заведении некий выпивоха продал приятелю за 30 копеек… собственного отца. Финал истории получился непредсказуемый: проданный за два пятиалтынных старик отказался возвращаться к сыну, остался при покупателе, отобрав при сем и все причитающееся ему имущество («Одесский вестник», 1887, № 145). Как в том анекдоте: «Ну ты себе прикалывайся, а я полетел!»
Уникум
Портфель Жванецкого. В двух отделениях.
Губарики
Скажи мне, кто твой друг, и я промолчу.
Зарубежье бывает дальним, ближним и внутренним.
Окружение играет короля. И обыгрывает…
Пить надо с умом, с честью и с совестью.
Я так любил… А ты подорожала.
Тише едешь – дольше будешь.
Наталья Хозяинова
(Москва)
Разные люди
Один человек – назовем его Стоящий – был очень гордым. До того гордым, что уступить место беременной или, наоборот, пожилой женщине он просто не мог. Поэтому даже в пустом троллейбусе он ездил стоя. Мало ли – вдруг на следующей остановке кто-нибудь войдет? И ведь входили! Как-то раз вошла не просто будущая мамаша, но еще при двух малолетних чадах. И так испытующе посмотрела на Стоящего. А ему-то что? Стоит с гордо поднятой головой, глаз не опускает. После этого случая у Стоящего целый день настроение было замечательное!
А другой человек – пусть он будет Сидящим – повсюду ходил со складной табуреточкой. В троллейбусе все места заняты, а он у заднего окна пристроится, табурет развернет – и едет с комфортом. Очень его радовало, когда ему завидуют. Сложности возникали только в маршрутке, из-за тесноты. Поэтому там он свое сиденье не раскладывал, использовал его только когда ждал, в очереди. Но тут уж, конечно, все ему сильно завидовали! Другой раз Сидящий не успевал забраться в маршрутку, но что с того? Сидя можно и следующей дождаться…
И надо же было случиться, что однажды поздним вечером Стоящий и Сидящий повстречались в пустом вагоне метро… Поступили они как обычно: Стоящий остался стоять, а Сидящий развалился на своей табуреточке. Но отчего-то Стоящий не испытал чувства законной гордости, а у Сидящего сложилось впечатление, что ему совершенно не завидуют…
