– Наверное, никто из служащих Реке не может это сделать. Только чужак.
– Не очень убедительно. В моих снах она просила у меня помощи. И потому мне следует ее убить.
– Только в том случае, если она, а не Река, твой враг. Вспомни, что Братец Конь говорил об огромном божестве, чья голова не знает, что делают ноги.
– Я предпочел бы, чтобы все было проще, – пробормотал Перкар, но уже громче. Тзэм услышал и бросил резкий взгляд через плечо.
– Ты всегда упрощаешь, – сказал Харка. – Это основная черта твоей натуры.
Слова Харки могли бы и не удивить Перкара, и все же они прозвучали для него неожиданно.
– Мы после над этим поразмыслим, – прошептал он и, принюхавшись к воздуху, спросил: – Чем это пахнет?
– Нечистотами, – ответил Тзэм.
– Нет-нет, – задыхаясь, сказала Хизи. – Я тоже почувствовала. Это воскурения, значит, неподалеку жрецы.
– Над нами у ворот? – с надеждой спросил Тзэм.
– Мы еще не под воротами, – ответила Хизи полузадушенным голосом. Казалось, она вот-вот разрыдается. И не удивительно: девочка ее возраста не привыкла к картинам насилия. Хизи угадала: аромат спускался не из верхних решеток, но плыл вдоль подземного канала.
– Что это значит? – поинтересовался Перкар.
– Жрецы спустились вниз, – заметил Тзэм. – И с ними, наверное, воины.
В отчаянии беглецы заторопились: Тзэм впереди, Перкар замыкая, Хизи между ними, защищенная их силой, телами и мечами.
Тзэм ненадолго замедлил шаг, тяжело дыша. Перкар видел, насколько неважно выглядит раненый.
– Сюда! – сказал Тзэм.
Они смогли различить выход из подземелья, хоть это было и трудно во тьме. Но в слабом свете различались черные силуэты людей. Запах благовоний стал ощутимее.
Гхэ медлил – как и его противники. Наконец-то он настиг их. Конечно же Хизи должна была помнить об этих водостоках, после того как он привлек к ним ее внимание. Он коснулся острия меча – убедиться, что яд на месте. Гхэ скользнул в коридор подземелья, навстречу беглецам. Конечно, они уже заметили жрецов и пришли к какому-то решению. Возможно, девчонка опять прибегнет к своей Магической Силе, как она это сделала у ворот. Но на этот раз ей не удастся никого убить: жрецы позаботились о защите. Воскурения, изгоняющие духов и демонов, обезвредят ее чары. Во всяком случае, так утверждают жрецы. Гораздо больше Гхэ думал о варваре, который один расправился с восемью гвардейцами. Конечно, гвардейцев переоценивают, сами они к этому особенно склонны, но воин оказался весьма искусным. Гхэ предстояло проявить двойную ловкость – и главное, напасть неожиданно. Он бесшумно пробирался вперед, пока наконец не заметил юбку варвара.
– Что-то движется, – предупредил Харка.
– Что именно?
– Не разберу, воскурения мешают мне.
Хизи обернулась, услышав бормотание Перкара. Не ей ли он что-то говорит? Серые глаза юноши застыли неподвижно. Кровь струйкой текла из его груди, чуть правее сердца. Перкар согнулся, и вдруг из тьмы к ней шагнула тень, имевшая очертания человека. Хизи взвизгнула и отскочила, но невидимый кулак успел опуститься ей на лицо, разбив губы. Тень прыгнула на Тзэма. Хизи отчаянно размахивала руками, пытаясь удержать равновесие. Во рту Хизи почувствовала привкус меди – и с ужасом осознала, что это кровь. Она сплюнула в воду.
Хизи пыталась схватить призраков, пляшущих вокруг, мысленно поразить их. Тень плясала вокруг Тзэма, поблескивало лезвие меча. Гнев вскипел в ней, пронизав то существо, что в ней обитало; Хизи мысленно направила этот гнев на незнакомца в черном плаще. Но она почувствовала, как сила ее иссякает, словно ее выпивал воздух. Воскурения, подумала она. Они выкуривают меня, будто я была призраком.
Тзэм оперся о стену – Хизи не видела, тяжело ли он ранен.
Незнакомец откинул плащ, остановился и шагнул ей навстречу.
– Жрецы уверяли меня, принцесса, – сказал он, – что отнимут у тебя силу. Ну и натворила же ты дел! Лучше я убью тебя сейчас, прежде чем ты вновь докажешь их неправоту.
Тзэм, простонав, покачнулся, желая подойти к ним, и упал. Человек-тень засмеялся:
– Сила и рост немного значат.
Хизи похолодела. Она узнала голос.
– Йэн? – выдохнула она.
Тень поклонилась.
– Мое настоящее имя Гхэ, – пояснил он. – Но для тебя я был Йэном. Я был приставлен наблюдать, не проявятся ли как-то признаки твоей ужасной силы. Лучше всего для этой цели было завязать знакомство.
– Но… – Хизи от растерянности не находила слов. Как мог этот человек быть тем самым добрым Йэном, что подарил ей статуэтку? – Йэн, не надо. Я уйду – и все. Я никогда не вернусь сюда. Пожалуйста, пропусти нас.
Голос его немного потеплел.
– Принцесса, прости, но я – не Йэн. Я увлекся тобой, играя его роль, но я ничего общего не имею с
