стрелы. За каждой пущенной стрелой следовал вой раненого зверя.
Перкар вытащил меч из ножен.
– Ты даровал мне зрение, когда меня окружала тьма, – сказал он, – что ты дашь мне сейчас?
– Я залечу твои раны, – прозвучал ответный голос прямо у него над ухом.
Перкар коснулся своего плеча. Оно уже совсем не болело, и рана, к его удивлению, превратилась в едва заметный рубец. Только пробоина в кольчуге свидетельствовала о том, что демон на самом деле напал на него, это был не сон.
– Я обезвредил яд, – заверил его волшебный меч.
– Яд?
– В ране был яд.
– А ты можешь убивать богов? Сможешь убить Охотницу и Ворона?
– Я всего только оружие. По собственной воле я никого не могу убить. В руках опытного бойца я действительно могу убить бога. Но я не могу придать тебе ни силы, ни сноровки, не могу сделать тебя искуснее.
– Но ты сделал острее мое зрение, помог мне различить опасность…
– Да. Но бога не убьешь одним ударом. Ты должен перерубить душевные нити, которыми обвязано сердце, а это не так-то просто. Душевные нити эти крепки, как сталь, и перерубить их можно только по одной.
– Сколько их?
– Обычно семь.
Перкар спросил, не сумеет ли меч исцелять его раны достаточно быстро, пока он сражается с Охотницей.
– Я исцеляю твои раны, скрепляя твое сердце моими душевными нитями. Если боги заметят это, они станут перерубать их. Тогда я буду отделен от твоего сердца, и ты умрешь.
– Ты сделаешь меня подобным богу?
Перкар услышал постукивание и понял, что меч смеется.
– Но только не Горной Богине. Она всегда превзойдет тебя в силе и ловкости и перерубит душевные нити вокруг твоего сердца, как конский волос. Но если ты застанешь ее спящей…
– Спящей я ее никогда не застану. И потом, с ней всегда ее свора…
– Что ж, тогда я не знаю, в чьих руках вскоре окажусь.
Впереди Нгангата и Атти почти одновременно выпускали стрелу за стрелой. Последний рывок – и беглецы наконец оказались на гребне холма, Перкар и альвы взобрались последними. Склоны холма не слишком густо поросли лесом; за скалы цеплялись только жесткие, узловатые растения. Погоня выглядела как обширный поток, подернутый рябью, или как копошащаяся лавина муравьев. Охотница ехала позади всех. Атти приложил к луку стрелу и пустил ее.
Затаив дыхание, Перкар взглянул вниз. Нгангата тоже выстрелил. Богиня вздрогнула, когда стрела Атти вонзилась ей в грудь, и едва не свалилась на землю, когда в плечо ей угодила стрела Нгангаты. Перкар заметил, как сверкнули ее зубы в яростной, хищной усмешке. Она натянула тетиву своего лука.
Мгновение – и Атти рухнул: горло его пронзила стрела с черным оперением. С ужасом Перкар наблюдал, как его рыжеволосый соратник бьется оземь.
– Наверх! – завопил Нгангата. – За гребень!
– Поднимите Атти! – приказал Капака.
– Он уже мертв, – ответил Нгангата.
Атти был еще жив, но судороги уже затихали. Стрела пробила крупную артерию, и кровь хлестала фонтаном. Перкар, пришпорив коня, перевалил за гребень холма. Все остальные были уже там.
Внизу простиралась обширная котловина, куда со склонов гор и холмов стекала вода. По ней пролегало русло потока, который пока еще не открылся их взору. Но не было никаких сомнений – там, внизу, могучая река, Изменчивый. Однако до нее еще было далеко. Перкару как-то однажды приснилось, будто он находится под водой и, задерживая дыхание, вглядывается в речную поверхность, сознавая при этом, что никогда не вынырнет. В теперешнем их положении было что-то похожее. Склоны и дно ущелья были гладкими, на них почти ничего не росло, и пересечь их верхом было бы нетрудно. Но кони устали, погоня должна была вот-вот настигнуть беглецов. При мысли о том, что убежище близко, но недостижимо, у Перкара болезненно сжималось сердце.
Солнце пробилось сквозь облака и бросило на поверхность реки золотые блики. Перкару казалось насмешкой судьбы, что при первой же встрече со своим давним врагом он вынужден искать у него спасения.
Все, кроме Апада и альвов, опередили Перкара, быстро спускаясь вниз по склону. Испугавшись за Апада, Перкар оглянулся. К счастью, Апад был жив, он стоял неподалеку. Альвы также остановились, собравшись в кружок; копья их щетинились, как частокол.
– Что они затеяли? – спросил он, не надеясь на ответ, так как Нгангата был уже далеко.
– Готовятся достойно встретить смерть, – сказал Апад и усмехнулся – внезапно и яростно. Перкар никогда не видел его таким. Апад достал из ножен меч – тот самый, что дал ему Перкар. Этим мечом была убита в пещере женщина. Клинок меча, к удивлению Перкара, сверкал всеми цветами радуги.
– Надо знать, как с ним обращаться, – признался Апад. – Хорошо, что я раньше не умел, а не то бы убил Нгангату. Я виноват перед ним.
